Андрей Смирнов - Артур, племянник Мордреда

Когда Моргот бил и промахивался, происходило небольшое землетрясение. Промахивался он, впрочем, всегда, поскольку если Темный Вала и превосходил нас ростом и силой, то в ловкости и скорости мы не только ничем ему не уступали, но даже могли дать Валенку фору. Вдобавок, его отвлекали эльфы. У Моргота были отличные доспехи, но у эльфов были свои мастера, и поэтому через четверть часа Моргот начал напоминать подушечку для булавок. Впрочем, убить его таким образом было невозможно, и все это хорошо понимали. Не уверен, что его вообще можно было убить на этом Отражении, где он являлся одной из Стихий. Мы хотели максимально ослабить его, может быть даже — рассечь на несколько частей — после чего выкинуть в другой мир.

Мы прыгали как Мишки Гамми, но Моргот был неутомим. Первоочередная задача состояла в том, чтобы обезоружить Валенка, и нам с Марком даже удалось отрубить ему несколько пальцев. Валенок уже не сжимал рукоятку Гронда так уверенно, как в начале боя, но и мы притомились. Ситуация становилась критической. У меня несколько раз мелькнула мысль о том, что неплохо бы позвать еще кого-нибудь из наших, однако Моргот не собирался давать нам передышки. В конце концов ему удалось достать меня Грондом. Со скоростью пули я пролетел несколько десятков метров и врезался в стену цитадели. На мне были эльфийские доспехи, но от них после такого удара мало что осталось. Моргот двинулся ко мне, и я понял, что его следующий удар будет для меня последним. Я не мог ни шевельнуться, ни встать на ноги. Моргот нехорошо улыбался.

Черт, а где же Марк? Вышел покурить?.. Мир начал стремительно темнеть, но тут я заметил папу, а также — радужное свечение рядом с ним. Когда из свечения выбралась массивная фигура Жерара, на сердце у меня сразу стало легко и спокойно.

«Жерар его заломает.» — Подумал я перед тем, как потерять сознание.

…Приходя в чувство и ощущая аромат цветов, я уже знал, что увижу. Да-да, это опять были они — до боли знакомые покои в Менегроте. Тихой музыки я не услышал, но, возможно, придворные Тингола и Мелиан разучивали какую-то новую композицию.

Полог откинулся, и в комнату вошел улыбающийся Жерар. Левая часть его лица представляла собой один сплошной синяк, но в остальном он был в порядке.

— Что с Морготом? — Спросил я вместо приветствия.

Жерар сжал кулак и показал большим пальцем вниз.

— Вы выкинули его в другое Отражение? — Продолжал допытываться я.

Жерар кивнул.

— Спасибо. — Выдохнул я, успокаиваясь. — С меня причитается.

— Да брось ты. — Мой самый сильный и самый добродушный дядюшка махнул рукой и сел в кресло рядом с кроватью. Вытянул руки в стороны и с удовольствием хрустнул костями. — Славная была драка.

— Да уж, представляю. Жаль, что я так рано выключился.

— Ты давай, поправляйся. Может, принести чего? Апельсинов там, к примеру?

— Чуть позже. Что с Сильмариллами?

— За камни можешь не беспокоиться. — Раздался папин голос с порога.

Марк вошел в комнату и я увидел, что у него перебинтована голова, а левая рука висит на перевязи.

— Местные готовы перегрызть за них друг другу глотки. — Сказал Марк. — Возможно, магия, заключенная в них, заставляет отраженцев добиваться их. По мне — камушки как камушки, разве что светятся… Пока я припрятал Сильмариллы в сейфе в другом Отражении. Придешь в норму — отдам тебе. Ты у нас колдун, ты и думай, что с камушками делать.

— Это Отражение Артура? — Спросил Жерар у Марка. Отец кивнул.

— Я могу и сам ответить. — Пробурчал я. — Да, я претендую на этот мир. И настоятельно прошу тебя, дядюшка, никому о нем не рассказывать.

— Ладно. — Жерар усмехнулся. — Но, надеюсь, ты хотя бы не станешь оспаривать мой военный трофей.

Я насторожился.

— Какой еще трофей?

— Молот божка.

— Гронд?

— Он так называется? Хочу оставить его себе в качестве сувенира.

Я облегченно перевел дух.

— Конечно. Забирай на здоровье.

Жерар улыбнулся и подмигнул. Если бы он знал, для чего я собираюсь использовать военную мощь этого Отражения, уверен, он был бы далеко не так дружелюбен.

Отлеживаясь в Менегроте, я думал о том, что на Отражении Белерианд потерял крови больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. Но я не жалел об этом. Хотя в Белерианде за сравнительно короткий срок меня три раза едва не укокошили, когда придет время, драконы окупят сторицей все мои страдания. Я размышлял о том, какую политику проводить, как объяснить эльфам, почему ни в коем случае нельзя добивать последних драконов, как озеленить Анфауглиф, и как быть с Сильмариллами. Попутно я пришел к мысли о том, что неплохо было бы подарить аваллонскому зоопарку живого барлога, и пожалел, что во время осады не догадался захватить ни одного барлога в плен. Может быть, где-нибудь в подземельях Ангбанда еще скрывается парочка этих огненных созданий? Хотелось верить, что мне удастся обнаружить их раньше, чем они вылезут на поверхность и попадут под прицельный огонь эльфийских стрелков.

От этих мыслей меня оторвал ментальный контакт. Полагая, что меня ищет заскучавшая Ида, я ответил. Но это была не моя ученица.

Крис стоял в одном из закутков аваллонского дворца. Он тяжело дышал, а в правой руке сжимал меч.

— Что… — Начал было я.

— Марк с тобой? — Бросил Крис вместо приветствия.

— Эээ… В общем, да.

— Почему он не отвечает на контакт?

Я пожал плечами и тут же пожалел об этом. Не надо было шевелиться. Темный Валенок врезал мне от души.

— Он моется.

Я не стал добавлять, что когда Марк и Жерар пошли купаться, каждого из них сопровождало — судя по голосам, доносившимся из коридора — не менее двух-трех эльфиек. Можно было держать пари: ни того, ни другого нельзя будет вызвать по картам в течении следующего часа. Бессмертные хотели расслабиться после тяжелого боя. Их можно было понять.

— Что случилось? — Быстро спросил я, потому что Крис, вполголоса ругаясь, явно собрался прервать контакт. — Ты где, в Аваллоне?

Крис кивнул.

— Передай отцу: пусть вытаскивает свою задницу из ванной и немедленно связывается со мной. Все, отбой.

— Подожди! Что там у вас?! Нападение?.. Что происходит?!

— Джинна устроила переворот. — Проинформировал меня дядя. — Джулия мертва, и Мордред, скорее всего, тоже. Пока. — И он отключился.

— Проклятье! — Процедил я, делая неуклюжую попытку встать на ноги. — Папа, где ты?!. Папа! Нас опередили!..

Книга II

Барабаны судьбы

— Артур, — сказала Джинна. — Тебе не стоило этого делать.

Я скривился. От ударной дозы обезболивающих кружилась голова. По всему телу была разлита омерзительная слабость, а на лице выступила испарина. Больше всего на свете мне хотелось лечь на пол и закрыть глаза. Может быть, мне даже удалось бы заснуть. К сожалению, я не мог позволить себе такой роскоши.

Марк подтащил кресло, в которое я и рухнул. Не смотря на свое крайне паршивое состояние, я заметил, как внимательно наблюдают за моим отцом воины Джулии. Именно «воины», или даже — «воители». Назвать этих ребят «солдатами» у меня не поворачивался язык.

Их было около сотни, и всех их Джинна провела во дворец по карте. Дворцовая стража Аваллона состояла из профессионалов, которых, вдобавок, было в несколько раз больше, чем нападавших. Но воины Джинны — молчаливые хмурые парни в черных доспехах — удивили даже Семью. Они прошли через стражу, едва заметив ее, и за считанные минуты заняли дворец. На Каине они споткнулись, но Каин был один, а их много. Джулиановскому сынку удалось убить нескольких нападавших, потом его серьезно ранили и едва не отправили на тот свет. Однако кто-то сумел утянуть Каина по карте, избавив его, таким образом, от пленения или смерти. По крайней мере, так рассказывал Крис. Для него самого вторжение также явилось полной неожиданностью, но, поскольку он не стал оказывать Джинне сопротивления, она его не тронула. Даже оружие не отобрала.

Марку, пришедшему во дворец вместе со мной, оружие также было оставлено. Защищать права Мордреда на трон Марк не стал бы ни при каких обстоятельствах. И хотя у моего отца и у моей кузины Джинны были разные взгляды на то, кто должен носить корону, настоящей вражды между ними никогда не было. Джинна полагала, что Марк не станет нападать на нее и сейчас, хотя лично я на ее месте не был бы так уверен. Узнав о перевороте, Марк немедленно предложил устроить перепереворот. Мне с трудом удалось отговорить отца от этой затеи. Следующая «хорошая мысль», которая пришла в голову Марку, заключалась в том, чтобы женить меня на Джинне. У меня уже не было сил с ним спорить, и я просто предложил переместиться во дворец и взглянуть на то, что там происходит, своими глазами.

Не исключено, что предложение насчет женитьбы было шуткой. Но мне было настолько паршиво, что я полностью утратил чувство юмора.