Валентин Леженда - Войны былинных лет
Где проклятое Лихо?
Почему Григорий спокойно разгуливает в опасной близости от жуткой пещеры? И кто, в конце концов, эта девица?
Все эти вопросы требовали немедленного разрешения.
Дружинник тяжело вздохнул и решительно вышел из кустов.
Гришка с молодкой замерли, недоуменно глядя на бравого ратника при мече и в славной кольчуге.
— Привет, Григорий, давненько не виделись.
— Ты кто? — Гришка испуганно моргнул. — Я что, тебя знаю?
— Это же я, брат твой Тихон, неужели запамятовал? — не на шутку испугался Тишка.
— Никаких братьев у меня отродясь не было! — гневно прокричал Григорий. — Не знаю, что тебе от меня надобно, но лучше шел бы ты своею дорогою.
«Вот оно что! — подумал дружинник. — Стало быть, снова злые колдовские чары. Ну я вам щас покажу!»
Повернувшись к расфуфыренной молодке, Тихон язвительно произнес:
— А ты, стало быть, Лихо? Вижу, хорошо замаскировалась, второй глаз вставила, морду подштукатурила, румян не жалеешь. Да и хромота у тебя куда-то пропала, особую обувку носишь, так ведь?
— Я… я не понимаю… — дрожащим голоском пролепетала девушка, растерянно глядя на Григория.
— Ну, ты это… слишком много на себя берешь! — зло выкрикнул Гришка, надвигаясь на брата. — Что, небось думаешь, раз ратную кольчугу нацепил, так тебе все можно?!
Ни секунды не колеблясь, Тихон размахнулся и плашмя огрел родного брательника мечом по голове.
Григорий пошатнулся, хватаясь за вскочившую на макушке шишку.
— Ах ты, негодник! — пронзительно взвизгнула молодка, скривив симпатичный розовый ротик. — Я тебе сейчас покажу, как суженого моего бить…
Но Тихона теперь не так-то и просто было напугать.
Выставив перед собой меч, он медленно пошел на орущую девицу.
— Ой, мамочка! — вскрикнула та, и через мгновение перед княжьим племянником стояло Лихо Одноглазое собственной персоной, волосы серо-буро-малиновые, ноги колесом, один глаз черной лентой перевязан.
Стало быть, чары спали.
— Ну теперь ты видишь? — закричал брату Тихон.
Григорий мотнул ушибленной головой и очумело поглядел на Лихо.
— Это… это что такое? Где моя Варвара?
— Это и есть твоя Варвара, дурень!
— Но ведь… это же Лихо Одноглазое! Оно что, съело мою невесту?
— Ага! — злорадно подтвердило навье отродье. — Только что съела, косточки обглодала, а нежную белую кожу на барабаны ефиопские пустила!
— Она, он… тьфу ты, оно это серьезно? — Гришка в отчаянии поглядел на брата.
— Молчи, вражина! — Тихон потряс перёд носом Лиха булатным мечом. — Я больше тебя не боюсь, так и знай! А за брата… кишки выпущу, прямо сейчас.
— Ой-ой-ой, — противно рассмеялась «красотка». — Напужал ежа голыми пятками.
Княжий племянник не стал далее пустословить, он просто взял да и хорошенько рубанул мечом по Лиху. Рубануть-то рубанул, но навий суккуб ловко увернулся и, подобрав юбку, колченого бросился наутек.
— Ай-яй-яй, люди добрые, убива-а-а-ают… — голосила «красотка», вовсю задирая голенастые ножищи. — Живота лишить хотят, други, на помощь…
— Навьего колобка мне в глотку! — выругался Тихон, пряча в ножны верный меч. — Да она сейчас созовет сюда всю лесную нечисть. Где же я привязал Огонька?
Григорий несколько безучастно глядел на суетящегося брата.
— Где же Варвара? — бормотал он в отчаянии. — Где же она, жена души моей, верни мне ее, Тихон.
— Дурилка, очнись! — Тихон схватил брата за шиворот и неистово затряс. — Нет никакой Варвары. Это все колдовство особое. Лихо тебя таки охмурило. Оно и было этой девицей. Я очень надеюсь, что у вас не дошло до первой брачной ночи.
— Нет, не дошло, — с великим сожалением вздохнул Григорий, — а жаль…
— Да проснись же ты!.. Эх…
Относительно спокойный доселе лес наполнился жуткими звуками. Стоны, хрипы, рычание… Не было никаких сомнений, что Лихо на этот раз собрало всех обитателей мерзкого местечка, какие только были, и сейчас все эти милые добрые ребята спешили к пещере, дабы поскорей разделаться с ненавистными нарушителями навьего спокойствия. И кто знает, может, не все еще из жутких отродий забыли, как в разгар пышной свадьбы у них из-под носа сбежала чудесная аппетитная человечина…
Послышалось испуганное ржание, и прямо к княжьим племянникам подбежал славный Огонек, который был не шибко крепко привязан к молодому деревцу неподалеку.
Лошадка выглядела не на шутку перепуганной.
— Скорее на коня! Да запрыгивай же…
Братья поспешно вскочили на мощный круп лошади, Тихон впереди, Гришка позади.
Умную конягу даже не пришлось понукать, она так рванула с места, что добры молодцы от неожиданности чуть не сверзлись на землю.
Над головами удирающих с шипением пронеслись два больших нетопыря: один синий и немного лысоватый, а второй черный с подбитым правым глазом.
Тихон передал вожжи сидящему за спиной брату и выхватил меч. Лысый нетопырь спикировал вниз, прямо на головы княжьих племянников.
Тихон выругался и наугад ткнул мечом вверх.
Нетопырь зашипел, завертелся в воздухе волчком и рухнул вниз в грязную придорожную канаву.
Второй нетопырь благоразумно набрал высоту, резко передумав пикировать.
— Ага! — залихватски выкрикнул Тихон. — Съели?
Русичи выскочили на дорогу. Ту самую, по которой давеча ехал, переживая за судьбу брата, Тихон.
Как видно, не зря все-таки переживал.
На этот раз лошадь несла ездоков в обратном направлении, но это мало что меняло.
У дороги снова караулили мертвецы. На сей раз они не только загребали руками, но и кидались наперерез обезумевшей от страха конячке, пролетавшей сквозь них словно сквозь утреннюю молочную кисею.
— Держись, Гришка, прорвемся…
— Мальчики! — вдруг закричало непонятно откуда взявшееся Лихо. — Я иду-у-у-у… ну-ка, касатик, быстрее…
Добры молодцы обернулись.
Навья «красотка» неслась следом за ними на огромном черном волке, из пасти которого плотоядно капала слюна.
— Ребятушечки, козлятушечки…
— Надо было снести ей голову, когда имелась такая возможность, — с сожалением прошептал Тихон, поудобней перехватывая меч, единственное их с Гришкой оружие.
— Ребятушечки-и-и-и…
В несколько мощных прыжков черный волк легко нагнал мчащегося галопом коня. Жуткие челюсти громко лязгнули в попытке поймать пышный лошадиный хвост. Но жеребец у Тихона оказался тертый. Задние копыта спружинили, обрушиваясь на не ожидавшего отпора волка.
Получив сокрушительный удар в морду и грудь, волчара споткнулся и вдруг обернулся в человека.
Княжьи племянники, не удержавшись, прыснули со смеху — вместо кошмарного волка за ними бежал худой голый дядька с перекошенной физией, на шее у которого сидело длинное, аки жердь, голенастое Лихо.
«Красотка» неистово ругалась и била кулаками беднягу по плешивой голове. Оставаясь в человеческом обличье, даже при всем желании оборотень никак не мог догнать стремительную лошадку.
Лихо продолжало колотить несчастного кулаками, но тут терпение страдальца, видно, исчерпалось, и он с великим облегчением сбросил визжащую фурию в заросли придорожного репейника.
Тихон победно прокричал что-то весьма обидное для Лиха, и через мгновение они с Гришкой вырвались с заколдованной дороги, отпустившей их у границы Чертовых Куличек.
Поспешно остановив выбившуюся из сил лошадь, братья спрыгнули наземь.
— Молодец, Огонек! — Отважный добрый молодец погладил конягу по влажному носу. — Спасибо, что не подвел в трудную минуту…
Теперь, когда они были вне опасности, следовало дать лошадке хорошенько передохнуть. Двух ведь бугаев на себе тащила.
— Ну что, ты наконец пришел в себя? — насмешливо спросил Тихон, присаживаясь на пенек у дороги.
— Ага! — не очень весело ответил Гришка. — Прямо умопомрачение какое-то. Все вроде помню, но будто и не со мной было.
— А как все случилось, расскажешь?
— Ну… в общем… когда ты убежал, я задержал образину, клятвенно пообещав ей по собственной воле жениться. Но она, видно, не поверила, не полная ведь дура в конце концов, какое-то заклинание произнесла, гляжу, а предо мною девица стоит, лепа, ладна собой, румяна, аки зрелое яблочко. Я ее как увидел, обо всем сразу же позабыл.
— Навьи штучки! — грозно потряс над головою пальцем Тихон. — Но мы ее, думаю, надолго проучили. Будет теперь знать, швабра драная, как добрых молодцев преследовать.
— Что на Руси-то хоть творится? — грустно спросил Григорий. — Ты, небось, с князюшкой уже свиделся, вон какого славного коня он тебе подарил, стало быть, не сердится больше на нас, простил, значит?
Тихон в ответ важно кивнул:
— Князь сам того летописца сыскал и без нашей помощи. Да и не до нас ему сейчас, война ведь идет. Даже и не знаю, куда теперь нам податься. Может, и удела-то Сиверского уже никакого нет. Клев наверняка осажден, Новгород на очереди. Одолела нас, братишка, вражья сила.
