Владислав Выставной - Волшебный полигон Москва
– Бей в борт! – скомандовал Дэн.
С гиканьем и воем вперед ринулась группа всадников – точно так же, как пару дней до этого – на самого Дэна, только с противоположной стороны.
…Странный мир, где грань между «своими» и «чужими» вероломно перетекает, вызывая только бессильную злость и головную боль. Дэн уже уяснил для себя, что здесь не может быть друзей, что он – один, что каждый норовит предать его. Или использовать в своих интересах – благо, Игроки здесь востребованы. Так уже было с Доминатором, так происходит сейчас. Главное все же – остаться в живых.
Чтобы докопаться до истины и выполнить задание….
– Смотри, – сказал Бригадир, указывая на дымящийся хвост горного щита. – Сейчас по нему будут в борт лупить. Молодцы, а?
Толик мрачно наблюдал за происходящим. В другое время он, несомненно, проявил бы интерес ко всей этой гномовской тактике и стратегии. Но только не применительно к себе.
И вправду – несколько всадников проскакали мимо бронированного поезда щита, на ходу выпустив ему в борт несколько зарядов из гранатометов.
Раздался множественный грохот, скрежет и вой развороченного, но продолжающегося двигаться металла, и железный червь развалился на части. При этом из его чрева на мостовую вывалилась россыпь какой-то сверкающей породы.
– Вот они – Слезы Неудачников в чистейшем виде! – потирая руки, осклабился Бригадир, – Кто бы мог подумать, что эта самая пустая и никчемная порода так пригодится!
Лошади стрелявших всадников вдруг начали спотыкаться, их седоки, один за другим, посыпались на асфальт. То же произошло и с их, примчавшимися было на помощь, товарищами.
– Ха-ха-ха! Лузеры! – загоготали гномы. – Пора домой, лимита недоделанная!
– Недорезанная!
– Сейчас мы вам покажем!
– Вы у нас поскачете!
– Попрыгаете!
– Поторгуете фальшивым барахлом!..
– Понаживаетесь на нас!
– Понаехали!
Гномы орали, подстегивая друг друга. Однако в глазах их отражался страх – самый настоящий страх смерти.
Взревели двигатели, и вперед двинулись колонны бульдозеров и экскаваторов, обвешанных, помимо всего прочего, железными плитами с прорезями для обзора.
– Вперед! – заорал Бригадир и толкнул в спину Толика.
Толик на всякий случай перевесил рюкзак с булыжником на живот – какая-никакая, а защита. И покорно поплелся на встречу с неизбежным.
…Дэн понял, что противник рассыпал на пути у ордынского войска какую-то глазливую колдовскую гадость. Поэтому первоначальная идея с быстрыми конными атаками и прорывами потерпела крах. Оставался запасной вариант.
– А ну, слушай меня! – скомандовал Дэн.
– Слушай его! – взвизгнула Степанида, оглядывая свое войско и потрясая могучим кулаком в перстнях.
– Всем отойти чуть назад и к левому флангу! – громко продолжил Дэн.
– Стой! – воскликнула Степанида. – Но ведь если Голоса сочтут это отступлением – мы проиграли!
– Внутри периметра площади – это не отступление, – терпеливо пояснил Дэн. – Это маневр.
Степанида непонимающе похлопала глазами, посмотрела на приближающуюся ревущую железную массу и растерянно кивнула.
Орда поднялась и с гиканьем устремилась на фланг. В хвосте задумчиво плелись боевые слоны с бесполезными пулеметными турелями на спинах.
Колонны импровизированной бронетехники немедленно изменили направление и потекли вслед отходящему врагу. Выброшенные мощными катапультами, установленными в кузовах самосвалов, вперед полетели пластиковые мешки со Слезами Неудачников. Орда шарахнулась еще дальше.
– Сейчас мы их додавим! – прорычал Бригадир, потрясая огромным кулаком, – Сейчас!
Возбужденную физиономию бригадира крупным планом брал здоровенный бабуин с камерой, что сидел на крыше ближайшего бульдозера. Еще один хвостатый оператор умудрился залезть на грозно поднятый над толпой ковш экскаватора. Глядя в камеру, он прыгал на месте от восторга, рискуя сорваться с высоты нескольких метров.
Толик ухмыльнулся, не испытывая, впрочем, особого восторга. Никого давить ему не хотелось.
– Но… Черт возьми… Что они задумали? – нахмурился Бригадир и вдруг истошно заорал:
– Стой!!! Назад! Стоять!!!
Но разъяренные и подбодренные первой удачей гномы только прибавили скорости своим машинам.
Круша и ломая гусеницами асфальт, камень, мрамор, армада пересекла центр площади.
…– А ну, давай! – скомандовал Дэн.
Группа ордынцев-взрывников быстро поколдовала с пластиковыми ящичками и проводами.
Почти окружив наступающую технику, полыхнуло кольцо пламени. Оно не причинило вражеским машинам никакого вреда.
Но земля под гусеницами и колесами вдруг разверзлась.
И гномовская армия большей своей частью немедленно отправилась в родную стихию – под землю. Туда, где некогда был знаменитый торговый центр, а теперь грудой барахтались экскаваторы, бульдозеры и самосвалы, пищали потрясенные таким вероломством гномы.
– Окружай! – прокричал Дэн, и Орда шумно понеслась вперед.
Над ухом противно заверещал мобильник Степаниды. Та рассеянно приложила трубку к уху. И тут же в ярости оскалилась.
– Что? Как?! Кто посмел?! – завизжала Степанида, уставившись в Дэна дикими глазами.
– Что там еще? – устало спросил Дэн.
– Напали на обоз! – крикнула Степанида. – Со спины напали, твари!
– Гномы не могли зайти со спины, – неуверенно возразил Дэн.
– Да не гномы! Разбойники проклятые! Воспользовались тем, что все наши силы – здесь! Они же все растащат! Проклятье!
Степанида схватила Дэна за воротник и прорычала:
– Мчись туда! Отбей обоз любой ценой!
– А здесь?..
– Здесь уже все ясно!
Дэн вскочил на выделенную ему персонально коренастую лошадку и бросился в сторону разоряемого обоза, что растекся по соседним улицам. За ним, не отставая ни на шаг, мчались верхом его «телохранители».
Степанида проводила Дэна безумным взглядом и, обернувшись к ордынцам, крикнула:
– Чего уставились, как бараны?! Вперед – добивайте врага!
– Проклятье! – в ярости бил себя по каске Бригадир. – Неужели продули?… Так бездарно! Черт побери! Как нас облапошили! Что же делать, а? Что же делать?
Толик, что едва успел отскочить от края жуткого провала в преисподнюю, смотрел на Бригадира скептически.
– Предлагаю – по домам, – предложил он.
Бригадир не успел ответить – невдалеке показались конные ордынцы, что явно ставили себе задачу нанести врагу окончательный разгром.
– Бежим! – завопил Бригадир, и его крик подхватили сотни пеших гномов. Они побросали свои кирки, лопаты, ломы и прочий инвентарь «двойного назначения», и теперь бодро улепетывали прочь.
Толику ничего не оставалось, как последовать их примеру. К своему удивлению он быстро обнаружил, что бежит гораздо медленнее коренастых гномов. Когда же он понял, что бежать ему мешает бьющий по бокам рюкзак, было уже поздно.
Сперва он услышал топот копыт, потом уронил каску, затем увидел над собой небо, что называется, «в клеточку», а через секунду, уже лежа на земле, понял, что был пойман обыкновенной рыболовной сеткой.
…Через разбитую и захламленную площадь медленно и степенно шел Арбитр. Все было в рамках… нет, не правил. Правил до сих пор так и не появилось.
Все было просто и обычно.
Совершенно по-человечески…
–5-
Оказывается, у кочевников тоже есть тюрьмы. Как и полагается – кочующие. Следовательно, на колесах – по крайней мере, так понял Толик, сидя на охапке соломы на полу здоровенного трейлера.
Это был древний рефрижератор, и Толик, с содроганием рассматривая ржавые крюки на рельсе под потолком, подумал, что при необходимости мрачные всадники могут, пожалуй, и заморозить пленника заживо. Кто их знает, извергов?
Хорошо, хоть на этот раз не били. Возможно, все еще только предстояло. А может, это и не было вовсе предусмотрено регламентом странной законотворческой битвы…
Что ж, проигрывать надо уметь, решил Толик, не испытывая, впрочем, по поводу проигрыша особого сожаления. Это была не его война (хорошая фраза для дезертира или «косящего» от армии призывника. Какое отношение эта мясорубка имела к его участию в Игре – непонятно. Хорошо хоть, что он остался в живых. Теперь же появилась вполне ясная и насущная задача – выбраться из этой мерзкой тюрьмы, пока победители не задались вопросом – что же им делать с пленником?
Все же Толик, довольно небезосновательно, надеялся на собственный статус: Игрок в этой реальности имел явное преимущество перед простым смертным, будучи, своего рода невосполнимым универсальным ресурсом. Что, однако, не давало абсолютных гарантий безопасности…
Иногда в голову лезли и мысли о том, что единственное свое достояние – свободу – он потерял, в общем-то, ни за что. Он живет, действует, перемещается в пространстве совершенно непонятно для чего. Он выполняет совершенно ненужные ему задания, страдает и получает за это оплеухи.
