Олег Шелонин - Запретная любовь
— А вот спать-то мне и нельзя, — пожаловался Блад, глаза которого буквально слипались. Он изо всех сил боролся с навалившейся усталостью и понимал, что возникла она неспроста. Ведь он спал практически всю ночь! Что-то или кто-то специально давит на его психику, вгоняя в сон, чтобы возобновить видения. Блад не любил, когда им манипулируют, и не собирался поддаваться. — Нола, кофе крепкого сюда. И побольше.
— Ну ты давай держись, брателло. — Зека Громов тяжко вздохнул и, грузно топая, покинул спальню.
Навстречу ему катился дроид с подносом, на котором стояла большая кружка ароматного кофе.
— Стой! — тормознул его Зека, извлек из кармана пузырек и накапал прозрачной жидкости в кружку. — Ничего ему не говори, — попросил он возникшую перед ним Нолу. — Совсем соображать перестал брателло. Пусть поспит. Проснется — как новенький будет!
23
— Император, безумие усугубляется! Карантин введен слишком поздно. Мы только что получили сообщение с базы Альфа-три. Фельдфебель Станиц сообщил о появлении вируса на станции, объявил себя верховным главнокомандующим со статусом неприкасаемого и наглухо заизолировал базу от внешнего мира.
— Он что, свихнулся?
— Судя по всему, да. Именно так на первой стадии и действует этот вирус. У него маниакальный синдром величия. Вообразил себя повелителем Вселенной. Дистанционно управлять станцией мы теперь не можем. Он перепрограммировал ее, замкнув все функции на себя. И главное, остановить его некому. Кроме Станица, на базе не выжил никто. Подозреваю, не без помощи обезумевшего Станица. Блокада станции, возможно, не даст проникнуть вирусу во внешнюю среду, если он, конечно, туда уже не проник. Главное, чтобы сам Станиц базу не покинул. Наши психологи через интерком сумели убедить этого свихнувшегося маньяка отложить завоевание Галактики до лучших времен и лечь в анабиоз.
— И?
— И все. Все сигналы с базы исчезли. Наши аналитики предполагают, что, прежде чем окончательно сойти с ума, он включил режим консервации и поставил всю планету под «зеркала».
— Сколько времени займет поиск базы?
— Параметры орбиты ее известны, но под «зеркалами» все равно придется икать недели три. Прикажете послать группу зачистки?
— У нас нет этих трех недель. Разведгруппа обнаружила главную базу сонарианцев. Эта картошка окопалась у нас под самым носом! Все силы будут направлены туда.
Блад руками Эрвина I переключил интерком. Перед ним появилось голографическое изображение всклокоченного седого мужчины в белом лабораторном халате с красными от недосыпа глазами.
— Есть новые данные по вирусу?
— Да, мой император.
— Докладывайте.
— Он может гнездиться в любой форме жизни и пребывать там очень долго в латентном состоянии, пока не попадет в организм человека. Смертельно опасен он только для хомо сапиенс. Это ставит человечество на грань уничтожения. Кроме нас в Галактике полно разумных, обожающих экстремальный туризм. А это значит, что зараза будет переноситься с планеты на планету до тех пор, пока не распространится по всей Галактике. В организме человека скорость распространения вируса просто потрясающая. Мы досконально изучили его генную структуру. Вирус действительно искусственного происхождения, но я уверен, что его создатели не сами клубни, а захваченные ими в агросекторе генетики. Уверен, что они работали на них под пытками и страхом смерти.
— Откуда такая уверенность?
— В генную структуру вируса внедрен процесс саморазрушения.
— То есть, если зараженную планету подержать в изоляции…
— Мой император, процесс саморазрушения будет длиться восемьсот пятьдесят лет. Скорее всего, им пришлось работать в адских условиях, и они ошиблись в расчетах.
Эрвин I откинулся на спинку кресла.
— Ваши рекомендации, профессор?
— Вирус погибает при температуре четыреста пятьдесят два градуса… — осторожно сказал профессор.
— А держать зараженные планеты в изоляции восемьсот пятьдесят лет мы просто физически не сможем, — продолжил мысль ученого император. — Стерилизация…
— Да. Никто из нас не знает, когда вернется капитан, но вирус должен быть уничтожен до появления ковчега.
— Спасибо, профессор.
Эрвин I отключил интерком. Значит, стерилизация. Полная стерилизация. Приказ, который может отдать только он. Император включил общую систему оповещения.
— Объявляю общую мобилизацию. Подготовить к бою деструкторы. Командование армадой беру на себя.
— Не мог он так просто ни с того ни с сего свихнуться. Да отцепись ты от этой лягушки, Стесси, чего ты от нее хочешь?
— Много чего хочу.
— А именно?
— Для начала ответа, почему капитан свихнулся. И хватит меня тискать, Джимми. Будь примерным мальчиком, дождись отбоя.
Стесси вывернулась из объятий юнги, легонько толкнула его, заставив плюхнуться на мешок со специями, и вернулась к аквариуму, который стоял на коробках с элитными сортами коньяка.
«Оська, попытайся еще раз влезть в ее сознание».
«Хозяйка, сколько раз тебе говорить: нет у нее никакого сознания! А если и есть, то оно заблокировано круче, чем сознание Блада».
Стесси захотелось сплюнуть. Внезапно лягушка в аквариуме заволновалась. Ящерка вздрогнула всем телом. Ее коготки судорожно сжались. Да с такой силой, что прокололи ткань из легкого эмпопласта и впились в плечо Стесси.
«Опасность! Его надо остановить!!!»
На короткое мгновение перед мысленным взором девушки появился образ сурового, седого старика с мрачным морщинистым лицом, облаченного в строгий камзол капитана Блада. В такой же шляпе на голове, и точно с такой же шпагой на боку. А когда это видение исчезло, Стесси увидела круглые глаза Джима, смотрящего куда-то через ее плечо. Девушка резко обернулась. По грузовому отсеку шел капитан Блад.
— Он вышел прямо из переборки, — хрипло прошептал Джим. — Я что, схожу с ума?
— Боюсь, мы тут скоро все сойдем с ума, — пробормотала Стесси. — Джимми, я чувствую: случится что-то страшное.
Блад шел вперед как сомнамбула, ничего не замечая вокруг себя.
— Капитан, — встал на его пути юнга и отлетел в сторону, отброшенный мощной рукой капитана, сметая на своем пути ящики с элитными сортами вин и коньяка. По полу весело зазвенели осколки, остро запахло спиртом.
— Не вздумай меня остановить. Только я могу отдать приказ. Полная стерилизация, — чужим голосом сказал Блад ошеломленному юнге и двинулся дальше.
Стесси помогла Джиму подняться.
— Проклятье! — простонал юнга.
— Джим. Его надо остановить, но я не знаю как! Мы с ним не справимся! Даже вдвоем не справимся!
— Да что с ним такое?
— Не знаю, но он явно не в себе.
— Нет, ты только посмотри, что делает!
— Ой мамочки… Джим, ты мужской стриптиз заказывал?
Блад подошел к глухой монолитной стене трюма, срывая с себя одежду на ходу; оказавшись абсолютно голым, приложил раскрытые ладони к стене, и она раздалась, открывая нишу. Это был самый настоящий арсенал, заполненный странным, незнакомым ни Джиму, ни Стесси оружием и защитными доспехами, в которые Блад тут же начал облачаться. Чем-то они напоминали средневековые латы, и, если бы не прозрачный шлем на голове и отдаленно напоминающее бластеры оружие, закрепленное на поясе по бокам и предплечьям доспехов, капитана можно было бы принять теперь за средневекового рыцаря. Ниша закрылась. Рыцарь сделал пару шагов в сторону, приложил запакованную в бронированную перчатку руку к стене, и открылась еще одна ниша, внутри которой были развешаны иконы. Блад перекрестился на образа и что-то с надрывом сказал на своем странном древнеэпсанском языке, который на этом корабле, кроме него и Лилиан, никто не понимал.
— Да простит меня Господь за погубленные души.
«Опасность! — панически заверещал Оська у Стесси в голове. — Не дайте ему уничтожить корабль!»
«Откуда ты знаешь, что он хочет уничтожить корабль?»
«Да почем я знаю? Знаю, и все! Не дайте прорваться ему в рубку управления!»
— Нола! — крикнула Стесси.
— Я здесь, — проявилась в воздухе гнома.
— Натрави на капитана дроидов. Задача не допустить капитана в рубку управления.
— Нападение на капитана? Да ты с ума сошла!
— Это капитан с ума сошел, не видишь, что ли?
— Я отказываюсь подчиняться!
— Джим, ты можешь что-нибудь сделать? — в отчаянии спросила Стесси.
