Марина Милованова - Воровка. В кольце страха
— Что ещ-ще за положение? — недоуменно посмотрела на меня Исан. — Должно с-случитьс-ся ещ-ще что-то с-страш-шное?
Я деликатно понизила голос:
— Арсанар сказал, ты ждешь потомство?
— Ах-х, это? — Подруга рассмеялась, небрежно отмахнувшись тонкой рукой. А затем вдруг схватила мою ладонь и чуть ли не бегом потянула меня через толпу тизарров: — Пойдем, покажу!
Едва мы углубились в рощу, Исан сбавила скорость и принялась рассказывать о своей жизни. Как я и предполагала, отношения у этой пары складывались ровно и гармонично. Сделав мою подругу своей дайной, Арсанар получил не только законную продолжательницу своего рода, но также верную подругу и соратницу. Сама Исан, судя по восторженному присвисту ее своеобразной речи, была счастлива и благодарна мне дальше некуда. Как за свой состоявшийся брачный обряд, так и за нынешнее спасение от демонов. А также за то, что Арсанар, женившись, передал свой гарем Танаю. Похоже, в представлении Исан это событие по важности ничуть не уступало избавлению долины от демонического ига.
Я шла за подругой, успевая следить за новостями и не забывая с интересом вертеть головой по сторонам. Посмотреть было на что: долина оживала и распускалась, наливаясь прямо на глазах яркими красками, словно чувствовала перемены настроения своих обитателей. Словно была с ними связана единой невидимой нитью.
— Исан! — позвала я, прерывая поток восторженных речей. — Скажи, существует какая-либо связь между тизаррами и долиной, помимо того, что это ваша земля, ваша родина?
— Родина? — непонимающе вскинула тонкие брови подруга.
— Ваша колыбель, — поправилась я. — Какая между вами связь?
— Х-хорош-ший вопрос-с ты задала, — одобрила Исан и лукаво прищурилась. — Потерпи, с-сейчас-с узнаеш-шь ответ!
Мы уже подошли к знакомому большому шару из пурпурной травы и разноцветных веток, похожему на осиное гнездо, и служившему домом Арсанару и Исан. Подруга вошла внутрь и поманила меня за собой. Миновав лабиринт ходов и выходов, мы оказались в самой дальней комнате, вход в которую охраняли два тизарра. Она была совсем пустая, лишь у стены стояла корзина. Точнее, высокая, круглая, плетенная из травы чаша, в глубине которой покоилось шесть абсолютно круглых яиц едва уловимого зеленоватого цвета с розовыми и голубыми вкраплениями.
От каждого яйца тянулся забавный небольшой цветной хвостик, похожий на побег неведомого растения. Рядом с корзиной находились две тизарры, которые коротко поклонились Исан, но не издали ни звука.
— Девочки! — с гордостью указала на два яйца с розовыми вкраплениями подруга. Перевела взгляд на четыре яйца с голубыми вкраплениями: — Мальчики!
Я радостно улыбнулась, сдержав на языке привычную в моем мире фразу «они просто прелесть», заменив ее на более подходящую в данной ситуации:
— Какая прелесть!
И смущенно замолчала. Разумеется, я знала, что тизарры — полулюди-полузмеи, но, честно говоря, ожидала чего-то иного, нежели обычная кладка разноцветных яиц. Тизарры в моем понимании были удивительным народом, поэтому в данном случае я ожидала от великого таинства продолжения рода также чего-то удивительного. К счастью, Исан вышла из комнаты, и я последовала за ней, ничем не выдав своего разочарования. Но оказавшись на улице, все же решилась задать волнующий меня вопрос:
— Когда я не пожелала покидать пещеры на закате, Арсанар сказал, что из-за тревоги обо мне ты разрешишься раньше времени от бремени! Но при чем здесь… — замялась я, — ведь в твоем случае… — Я беспомощно посмотрела на тизарру, не решаясь продолжать. Судя по жару, прилившему к щекам, предательский румянец был мне обеспечен, что называется, налицо.
— Не с-смущ-щайс-ся, — улыбнулась Исан, ничуть не обидевшись. — Тизарры не вынаш-шивают потомс-ство, это правда. Но мать вс-сегда с-связана с-с каждым из с-своих-х детей здес-сь! — Она приложила руку к тому месту, где у всех нормальных людей находится сердце. — Я с-слыш-шу каждого из них-х, чувс-ствую их-х эмоции, знаю, о чем они думают, понимаю, чего х-хотят. Они также чувс-ствуют меня, и, ес-сли я переживаю, волнуюс-сь или напугана, они чувс-ствуют мои эмоции и ис-спытывают то же с-самое. Разумеетс-ся, это может повлиять на их-х реш-шение быс-стрей увидеть этот с-свет.
Я улыбнулась, но предпочла промолчать. Если честно, мне было несколько неловко за то, что сама не догадалась о подобном.
— С-смотри, долина вернула с-свой прежний вид! — Исан сошла с порога и направилась к ближайшим деревьям. — Только вот эти… видиш-шь?
Да, я видела: среди желтого, красного и оранжевого разноцветия два почерневших, словно обожженных дерева резко выделялись на фоне остальных. Еще одно подобное виднелось поодаль.
— Почему? — Я подошла и положила ладонь на шершавую кору. — Что с ними случилось?
— Их-х больше нет, — туманно пояснила Исан и вдруг схватилась за сердце: — Ай!
— Что с тобой? — Я испуганно подскочила к подруге, обняла ее, обеспокоенно заглядывая в глаза: — Чем я могу помочь?
Вместо того чтобы падать или терять сознание, тизарра вывернулась из моих рук и, все еще держась за сердце, опрометью кинулась в дом, крикнув на бегу:
— Появляетс-ся!
Быстро сообразив, что скрывается за этим словом, я сунулась было следом, но была остановлена на входе уже знакомыми охранниками.
— С-сейчас-с нельзя! — коротко просвистели они, встав вдвоем на пороге.
Нельзя так нельзя! Честно говоря, я не слишком горела желанием наблюдать сам процесс. Понятно же, что из яиц вылупятся самые обычные змеи, пусть даже они необычные и маленькие. Поэтому скромно отошла в сторону и устроилась на траве под одним из раскидистых стволов, хмуро поглядывая в сторону засохших деревьев и раздумывая над словами Исан. Ясно, что засохшее уже неживое. Видимо, именно это имела в виду тизарра, говоря, что их больше нет.
Подруга не заставила себя долго ждать. Не прошло и десяти минут, как она выбежала из дома и, махнув мне свободной рукой, бросилась в рощу, бережно прижимая вторую руку к груди.
— С-смотри! — Когда я догнала Исан, тизарра, опустившись на колени, уже раскопала в земле небольшую ямку. Затем опустила в нее один из ростков-хвостиков, которые я видела в корзине с яйцами. — С-смотри внимательно!
Выровняв землю вокруг саженца, она затихла и с благоговейным выражением на лице стала чего-то ждать. Я не понимала ровным счетом ничего из происходящего, но вопросы задавать не спешила. Все прояснилось само собой: росток вдруг плавно приподнялся над землей, выровнялся и явил нашим взорам первый ярко-оранжевый листочек.
— Я назову ее Лайс-сой, в твою чес-сть! — улыбнулась тизарра, вставая с колен. — Можно?
— Кого? — недоуменно отозвалась я, все еще не отрывая взгляда от излишне самостоятельного крохи. — Ты хочешь сказать…
— Что у меня появилас-сь дочь, и я назову ее в твою чес-сть, ес-сли ты не возражаеш-шь!
— Нет, конечно! — опомнилась я. — Поздравляю! А что теперь делать с этим ростком?
— Ничего! Пусть с-себе рас-стет во с-славу моей Лайс-сы! С-станет ее с-силой и опорой, ее продолжением, ес-сли х-хочеш-шь. Ты с-спраш-шивала меня о с-связи, с-сущ-щес-ствующ-щей между наш-шим народом и долиной. Вот тебе ответ. Думаю, ты заметила, что тизарры с-с с-самого внутрияйцового периода неразрывно с-связаны с-с природой. Вмес-сте с-с яйцом всегда развиваетс-ся маленькое с-семечко, которое по мере рождения и взрос-сления тизарра рас-стет вмес-сте с-с ним и крепчает, превращ-щаяс-сь в дерево. У нас-с эти деревья называют ис-сх-хора. На твой язык это с-слово можно перевес-сти как вторая половина. Будучи разделенными пос-сле рождения, тизарр и половинное дерево чувс-ствуют друг друга на любом рас-стоянии. По с-сос-стоянию дерева вс-сегда можно узнать, жив ли его половинный, здоров ли. Понимаеш-шь?
— Значит, те высохшие деревья погибли потому, что нет в живых половинных тизарров! — ахнула я, осененная страшной догадкой.
— Да, это так. Теперь эти деревья выкорчуют, а на с-смену им с-со временем пос-садят другие.
— Но вы же строите свои жилища из веток! Разве можно их ломать при таком раскладе?
— Можно. Долина вс-се ус-строила для блага нас-с — с-своих-х детей. Можно с-собирать плоды, обрывать лис-ству и ветви. Можно даже нас-ступить на этот рос-сток, ес-сли очень с-спеш-шить. Ничего с-страш-шного не с-случитс-ся. Тизарр потеряет с-связь с-со с-своим половинным только в двух-х с-случаях-х: ес-сли умрет с-сам и ес-сли его дерево нарочно с-срубят под корень. Второе делают в качес-стве с-страш-шного наказания. Тизарр, чье дерево с-срублено, умирает, а имя его среди с-своего народа подлежит забвению. Применяетс-ся такое наказание только в с-самых-х крайних-х с-случаях-х. На моей памяти так с-случилос-сь лиш-шь однажды, когда двое тизарров не поделили женщ-щину. Отвергнутый не с-смог с-смиритьс-ся с-с отказом, пожелал с-смерти более удачливому с-сопернику и с-срубил его половинное дерево. С-сам пос-сле этого не дожил и до утра. Но в ос-сновном деревья гибнут из-за с-смерти половинных-х тизарров. Ещ-ще бывают яйца с-с выс-сох-хш-шими рос-стками, которые никто не выс-сиживает, так называемые пус-стыш-шки. Такая вот с-связь между тизаррами и долиной, Лайс-са!
