От винта 3! Приручить императора, полюбить дракона (СИ) - Сапфир Ясмина

Нужно сражаться! И победить!

– Приготовься, Джас. Думаю, я пойду первым.

Но в этот момент вперед вылетел Лейс. Миниатюрный золоточашуйчатый поднял лапу и вильнул хвостом.

– Погоди, Руд! Кажется, Лейседор хочет быть первым и показать, что надо делать.

Именно. Мы видели мерцание путеводной звезды и надеялись на помощь.

Лейс сделал шаг. Один, второй. Дальше все было быстро, прыжок, кувырок, еще прыжок, еще кувырок.

Препятствия затормозились, исчезли, и мы с Джас увидели дракона, стоящего на другой стороне.

– Ненавижу кувыркаться! – прошипела Джас.

– А придётся! Может, ты следующая?

– Давай, чтобы уж отстреляться.

– Эх… Подожди… Ты знаешь, что я тебя люблю?

– Я тоже тебя люблю! И мы не прощаемся! Мы все пройдем и останемся живы.

– Погоди. Сейчас! Сейчас…

Она перекрестилась, прошептала какую-то молитву – честно, раньше я за ней этого не замечал, но если ей легче, то пусть хоть ритуальный танец исполнит. Понадобится и я подыграю. Сейчас, здесь я как никогда понимал – эта женщина должна быть со мной. Моей! Только моей! Целой и невредимой! Без нее будущее как-то вдруг внезапно теряло радужные перспективы, даже с императорским титулом и кучей красоток вокруг. Джас проросла в меня, стала моей частью. Об этом говорил цветок моего рода в родовом замке. И я это очень хорошо чувствовал. Наверное, рыжуля даже не понимала – насколько сильно я к ней привязан.

Путеводная звезда моргнула. И Джас опасливо начала движение. Да, кувыркалась в постели она лучше, чем на каменном мосту, но все же испытание прошла, слегка опалив рыжий хвостик.

Настал момент истины. Я был готов. Ну, почти. Джас и Лейс ждали. Да, чёрт, вся Аллизия меня ждала!

Я начал движение. Кувыркаться на узком каменном мосту то еще удовольствие. Но я справился! Прошел колесом, перепрыгнул, перекатился, остановился, пропустив перед собой очередные кинжалы, которых было не видно до этого. Опять притормозил, потому что под ногами вдруг пропал мост… вот так – раз и куска нет. Наступил – провалился в пропасть. Где уже ждали голодные языки пламени.

Перепрыгнул и пробежался. Снова кувыркнулся, подскочил, пригнулся…

Вся прелесть этого испытания заключалась в том, что требовалось не думать, а реагировать на ситуацию. Рефлексии, страхи куда-то уходили. Я полностью сосредоточился на путеводной звезде и на том, что меня поджидало вроде бы на безопасном узком мостике.

Финальный прыжок – и огненная стена наконец-то осталась позади.

– Ну что, справились? – улыбаясь, произнёс я и увидел, как меняется лицо Джасинды.

Только что она широко улыбалась в ответ, довольная тем, что все позади, и вдруг округлила глаза, широко открыла рот в гримасе ужаса.

Я хотел спросить что случилось. Но почему-то не смог. Опустил голову и увидел, как на моей груди расплывается алое пятно.

Глава 36

Я смотрела на любимого и умирала от отчаяния. Потому что он умирал! Огромное кровавое пятно расплывалось у него на груди. В глазах застыло недоумение.

Он умирает! Рудэй умирает! Но почему? Как? В чем дело?

Мы же с драконом тоже прошли эту несчастную киношную полосу препятствий! Прошли без потерь!

И путеводная звезда нам здорово помогла. Я, конечно, перепугалась не на шутку. Одно дело, когда ты смотришь, как это происходит на экране, когда героиня какой-нибудь голливудской супер-стар, играя накачанными бицепсами скачет, походя проходя испытания, а её враги один за одним проваливаются в пропасть. Другое дело, когда пропасть под твоими ногами и ты понимаешь, что всё это реальность. Не кино.

Ничего не должно было прилететь в спину! Ни у меня, ни у Лейса такого не было!

Может это какая-то дополнительная опция для последнего испытуемого?

Но почему тогда наша путеводная не подала никакого знака?

Да и сейчас выглядела так, словно ничего не происходит! Вообще!

И что делать дальше?

Господи! Кто-нибудь! Помогите! Он… он умирает! Он не может умереть! Я ведь так его люблю!

Как же мне было страшно!

Сердце зашлось от ужаса, руки заледенели, ноги тоже! Воздух колючим вязким комком застрял в горле. И крик застрял… Так и крутился там, царапался, вырываясь наружу. Я беззвучно кричала, приоткрыв рот.

Смотрела на Рудея и понимала, что пространство вокруг нас поменялось. Теперь мы были только вдвоем, и находились в абсолютно белом помещении. Каком-то сюрреальном, словно белый лист без конца и края.

Откуда появлялся свет, прибывал воздух, оставалось загадкой. На потолке не было лампы, да и потолка, похоже, тоже не существовало. Окон, дверей я тоже нигде не заметила. Только уходящая куда-то ввысь белоснежная пустота.

Почему мы не падали в это белесое ничто, а стояли внутри него, тоже оставалось загадкой.

Руд распластался на белом полу в какой-то нелепой позе, похожей на позу йоги – она так и называется – поза мертвеца. Из зияющей раны на его груди сочилась кровь. Слишком алая на снежном фоне… Выглядело эклектично и одновременно жутко. Алая паутинка по белому фону.

– Джас… Джас… ты тут? Не уходи, прошу, только не уходи!

Да куда же я уйду-то? Дурачок!

Мне хотелось его обнять, но я так боялась причинить боль!

Так, стоп! Если он говорит, шепчет, значит он жив! Значит я все еще могу ему помочь!

«Ты не поможешь».

Металлический голос произнес это в моей голове. Или… или я услышала это из пространства над нами. Я сразу не поняла.

«Ты не поможешь, спасайся сама».

Что значит, не помогу? И что значит – спасайся?

Я была сначала в полной прострации. Смотрела на алое пятно, а в голове стучало набатом – действуй, действуй! Хотя бы кровь останови!

Вспомнила, что на мне жилетка, которую я часто надевала в полет. Такая, а ля Анатолий Вассерман, с кучей кармашков. Хотя, на самом деле, нет, кармашков не так много и почти все они внутренние. Но я точно помню, что я рассовала по ним бинты и… прокладки. Ну да, потому что я решила, что женский цикл не зависит от того на Земле матушке ты или в Аллизии! Кстати, не прогадала! Они, любезные гости из Краснодара появлялись с радующей регулярностью. Радующей, потому что… ну как бы, наверняка будущий император о контрацепции знал, но не всегда вспоминал. Так что… А обзаводится бастардами я не спешила.

Вот что сейчас мне поможет – думала я, доставая запасы.

И антисептик, приобретенный во время пандемии так же сгодился.

Пододвинулась к Рудею. Он был без сознания, но еще жив. Я отчетливо видела, как вздымается его грудь при дыхании.

«Ты совершаешь ошибку, помогая ему. Брось его» – всё тот же железный дровосек вещал в моей голове и прогнать его оттуда, видимо, было не так просто.

Я нащупала пульс на шее любимого, разорвала на нем рубаху.

Щедро обработала руки антисептиком.

Надо остановить кровь. Это важно. Об остальном подумаю позже.

«Думай о себе, Оксана! Думай о себе!»

Нет уж! О себе я подумаю позже!

Рану даже видно не было – кровь, кровь, кровь… Я распечатала прокладки и стала промокать ими пространство подальше от раны, чтобы собрать излишки алой жидкости. Стерильный бинт вытащила из упаковки, надорвала и смело погрузила в центр раны, и тут… тут я увидела огромного черного паука. Он полз по моему рукаву.

– А-а-а!

С диким криком я сбросила с себя насекомое, стараясь отшвырнуть его еще и ногой, чтобы отлетел куда подальше.

Вот же блин! Откуда?

Не успела я задать себе этот вопрос, как увидела еще одну мерзкую мохнатую тварь, и еще одну…

«Укус такого паука не смертельный, но очень болезненный. Спасай себя, убегай отсюда. Твои страхи способны свести тебя с ума. Претенденту на престол ты ничем не поможешь».

Я слушала голос и начинала соображать.

Пауки… Пауки – мой главный страх. Да, раньше мне казалось, что это может свести с ума. Я в комнате, а вокруг… Комната обязательно белая, а пауки черные. Их видно. От них не спрячешься…