Ник Поллотта - Судный день
Турбины выпускали пар неравномерно, рывками, и мы всякий раз вздрагивали. Дым стал таким густым — хоть жуй. Откуда-то выплеснулось горючее, попало на защитную маску Рауля и пролилось в ствол его автомата. Донахью ловко промыл ствол святой водой. С пола запрыгали искры — у нас прямо волосы встали дыбом: как будто через пол пропустили не менее триллиона вольт. Хорошо, что у нас обувь со специальными подметками! Но попробуй один из нас до чего-нибудь дотронуться голыми руками: пуф — свежеиспеченный агент!
Нам хватило ума воздержаться от пальбы: пули только рикошетили бы от стальных стен и ускорили бы дело нашего уничтожения. У нас полно взрывчатки, оружия, боеприпасов — ну и что с того? Как, черт побери, убить взбесившийся военный корабль весом двести пятьдесят тысяч тонн? Заколоть Эйфелевой башней?
Гул вентиляторов слился с прерывистыми выбросами отработанных паров и газов, наводящими на мысль о затрудненном дыхании... Постойте... дыхание... если корабль — живое существо, у него должно быть сердце. Я окинул взглядом Турбины, двигатели: вполне возможно, это и есть... Ну конечно! Пульт управления — мозг; радар — глаза; топливные резервуары — желудок.
— Перчатки! — отрывисто крикнул я и тотчас принялся натягивать свои, замшевые, — эх, хороши!
Кен схватил с рабочего стола рукавицы механика. Джордж вытащил гигантские перчатки с изоляционным материалом в основе. Тина — бархатные: тот еще бархат; на самом-то деле они железные, их убойную силу мне однажды довелось наблюдать в действии. Вчетвером мы стащили крышку с теплообменника. В нормальных условиях этот механизм регулирует уровень отработанного пара, а если норма превышена, конденсирует пар и направляет в коллектор для повторного использования. Но сейчас меня интересует совсем другое...
Вложив дуло пистолета-разбрызгивателя в открывшееся отверстие, Джессика спустила курок. Через несколько секунд со всех сторон раздался грохот — двигатели изнемогали от перегрузок. Огни мигали как бешеные; корабль стал крениться то в одну, то в другую сторону, словно захваченный штормом в открытом океане. Нам с трудом удавалось удерживаться на ногах; Джессика потеряла было равновесие, но Минди рывком поставила ее на ноги. Еще один выстрел в отверстие трубы — завыли клаксоны, заголосили сирены. Люк то открывался, то закрывался; бешено вращались вентили; на приборной доске отчаянно мигали лампочки; кнопки то утопали, то выскакивали; все приборы зашкалило. Корабль — одна кубическая миля собственности Военно-морского флота — корчился в страшных судорогах. Раскалывалась палуба, трещали стены...
И вдруг все стихло: остановились двигатели; погас свет. Нас поглотили мрак и тишь... Секундой позже свет вспыхнул — это заработали запасные батареи. Чистая автоматика... Корабль мертв! Все, отдал концы! Сама по себе смесь MSG/DMSO не слишком опасна, но Джессика добавила туда столько всевозможных ядов, что их хватило бы отправить на тот свет батальон взбесившихся носорогов, — как раз оптимальная доза для спятившего авианосца. Так-то оно так, но что если он всего лишь в шоке?
— Рассредоточиться по трое! — приказал я шепотом. — Джордж и Сандерс — впереди, Донахью и Минди — замыкающие. Дистанция один метр. Осторожность и еще раз осторожность! Чуть что — стоп!
Команда построилась. Джессика выбросила в контейнер для мусора пустые баллоны. Пусть гремучую смесь использовали не по назначению, — она спасла нам жизнь: слава Богу, что взяли ее с собой. А у меня в запасе еще два варианта уничтожения корабля — один рискованнее другого. Вихревое движение воздуха тем временем ослабло, стало едва ощутимым. Наших магов так и водило из стороны в сторону — бедняги! Но я даже обрадовался: естественно, «Большой дренаж» не мог не сказаться на этих двух носителях магии, зато быстрее разыщем Ларю — Рауля и Тину как волной относило в его сторону. Только бы успеть!
Пробираясь по центральному коридору, Донахью бормотал что-то себе под нос, — очевидно, изгонял дьявола. Без толку, разумеется: либо Ларю слишком силен (но я в это не верю), либо алхимия дала ему в руки средство оживлять неживую материю. И перед силой, и перед алхимией наш католический священник, увы, одинаково беспомощен. Рауль и Тина прошли по грузовому трапу и свернули направо, мы за ними. Прикрывая друг друга, с «мастерсонами» наготове, Джордж и Сандерс мчались навстречу опасности.
Мы поднялись на этаж (здесь склад), потом еще на один; миновали арсенал — никого, вот черт! Взорвать бы этот корабль, взрывчатки хватило бы... Но я подавил в себе это страстное желание. Идем дальше... Вот спальный отсек... Внезапно Кен и Джордж замерли; их поднятые руки заставили и нас остановиться, а стиснутые кулаки — теснее прижаться друг к другу. Пробравшись на цыпочках вперед, я заглянул за угол и увидел то же, что они: сверкая серебром и прижав, на манер птицы, треугольные крылья к фюзеляжу, по коридору шествовал «харриер» — шасси то поджималось, то вытягивалось, имитируя ходьбу. Этот реактивный самолет английского производства заполнил собой почти весь проход. За ним следовали курносый «корсар» и полосатая, как тигр, «ведьма».
— Плохо дело! — шепнул Джордж, прицеливаясь из «мастерсона».
Я проверил свой «Магнум-66» — ни пули «стопари» из М-16, ни деревянные пули не оставят на блестящей поверхности «харриера» даже царапины — и объявил:
— Вообще-то уничтожить такую машину, особенно реактивную, — проще простого: зафинтилить порцию взрывчатки в главный двигатель — и готово, буквально рассыплется.
Кен с сомнением приподнял бровь.
— Приятно слышать.
— Здесь повсюду сталь, — возразил Рауль, простукивая стену костяшками пальцев. — Подорвем самолет — осколки разлетятся во все стороны.
— Да-а, получится небольшое извержение вулкана, — задумчиво молвил Донахью.
Тина добавила:
— А мы в жерле.
— Вот именно! — подхватил я. — Необходимо защищаться! У кого какие предложения?
— Произвести залп — и попробовать увернуться! — горячился Джордж.
— Надо подумать... Да нет, вряд ли это получится. Впрочем, возможно, наша защитная броня выдержит... Выбор у нас не такой уж большой.
И тут меня осенило. Я повернулся на сто восемьдесят градусов и, сорвав крышку вентилятора, сквозь щиток, оборудованный прибором сверхвидения, различил во тьме узкий коридор с торчащими во все стороны острыми как бритва лезвиями. Черт бы побрал флотских с их основательностью! Должно быть, понатыкали шипов в днище, гвоздей в канализационные трубы, лезвий в раковины, решеток в дымоходы.
— Тяга в другую сторону, — сообщил Рауль.
Обрадованные, мы устремились туда. Предусмотрительность и отвага! Плохое освещение работало на нас, не давая самолетам, особенно старым, впотьмах различить противника. Зато «харриеры» и «ашанти» оснащены химическими и термосканерами плюс инфракрасные окуляры — совершенное тех, что у нас в «РВ». А сообрази самолеты воспользоваться системой акустического обнаружения цели — через минуту нас уже не было бы в живых. В этот момент в конце коридора, изрыгая огонь и дым, появилась маленькая красная ракета; за ней — вторая. «Святая Ханна», самонаводящийся снаряд с теплоголовкой!
Я выстрелил из «сорокамиллиметровки» прямо с пояса; Донахью выпустил залп из огнемета. Рауль с силой метнул горсть монет — между нами и ракетами выросла стальная стена. Майкл сбил пламя. В следующую секунду стена взорвалась; всех нас швырнуло на пол... Ощущение такое, будто воздух в легких — и тот спекся. Вдобавок нас щедро поливали шрапнелью.
Беспомощно лежа на полу, я каждой клеточкой своего существа ощущал боль. И все-таки я жив, только одежда почернела от крови. Одна мысль меня встревожила, я схватился за шею... ох, нет, мой специальный, от вампиров, воротник отразил-таки маленькие стальные стрелки.
Тина, передвигаясь на четвереньках, стала действовать: оторвала от куртки кусок материи, собрала на него капли крови каждого из нас, разорвала лоскут на восемь частей, энергично подышала на них и, вперив напряженный взгляд, произнесла «Повелительным голосом»:
— Встать! Шагом марш вперед, иначе — смерть!
Капли послушно увеличились в размерах, превращаясь в наши точные копии. Потом вся компания дублеров бросилась бежать по коридору. Их встретили пулеметные очереди, пушечные залпы, взрывы... Постепенно звуки боя замерли вдали.
— Умница... Вставай... — простонал Рауль, пользуясь жезлом словно тростью, чтобы встать самому и помочь Тине.
— Спасибо! — прохрипела она. — Ты тоже...
Увлекаемые магическим потоком, мы двинулись дальше, ухитряясь на ходу производить мелкий ремонт. Джессика сбросила часть наружной брони — так легче бежать. Гибкая и прекрасная, моя жена не так вынослива, как натренированная в занятиях самурайской борьбой Минди.
Поднялись по темной лестнице, стараясь производить как можно меньше шума; прошли по узкому коридору и свернули в другой — в северном направлении. Поток эфира стал густым, почти зримым; мимо нас плыли по воздуху светящиеся струйки и спирали. На одном перекрестке пришлось юркнуть в штурманскую каюту, чтобы спастись от «френч сабера», — он пролетел так близко, что мы отчетливо разглядели трафаретную надпись под треугольным крылом и музейную табличку на фюзеляже в белую полоску. На медной табличке — подробная история доблестных боевых машин этого типа, их эволюция и достоинства. К несчастью, нет сведений, как их уничтожить, — наверное, по недосмотру. В кабине пусто — ни первого, ни второго пилота. Где же охранники?
