Евгений Якубович - Кодекс джиннов
– Бароны, в путь, в путь, в путь!
Глава 17
Коля не считал себя знатоком рыцарских обычаев, но элементарные знания по истории средневековья он в школе получил. В целом картина турнира соответствовала его ожиданиям. Огромная площадка, километрах в трех от дворца, размером ничуть не уступала футбольному полю. Трибуна для знатных гостей с королевской ложей посередине была обита пурпурным бархатом и украшена знамёнами с гербом Королевства. Разноцветные палатки участников турнира расположены строго напротив трибуны по другую сторону от поля боя. Несметное количество простых зрителей, облепивших площадку со всех сторон, с трудом едва сдерживали грубо сколоченные перила вокруг ристалища.
Впрочем, грубость плотницкой работы не бросалась в глаза, потому что большая часть перил была завешена рекламными плакатами из ярких кусков материи с довольно корявыми надписями готическим шрифтом. Казалось, что их выводили теми же самыми топорами, которыми пользовались плотники. Колиных познаний в туземном языке оказалось недостаточно, чтобы разобрать хоть слово, а кулон-переводчик, увы, читать вслух не умел. Пришлось обратиться за помощью к королевскому сенешалю господину Бан-Зайцлю.
Поскольку турнир ещё не начался, тот охотно помог чужеземцу:
«Аптека Ушли Фармацельса. Средства для снижения веса. У нас даже джинны худеют»;
«Ливви Шерстилл напишет серенаду для дамы вашего сердца, восстановит вашу родословную и заполнит налоговую декларацию»;
«Дурин Древоплит. Тестирование и апгрейд рыцарского вооружения».
Последнее объявление показалось Коле странным. Он с сомнением посмотрел сначала на сенешаля, потом на свой кулон, но так и не определил, кто из них ошибся, и на всякий случай решил больше никого ни о чем не спрашивать.
И он бы так и поступил, если бы представление участников снова не привело его в полное недоумение. Под звуки фанфар герольды объявляли имена прославленных рыцарей, те с достоинством подходили к трибуне и галантно раскланивались, не забывая при этом демонстрировать достоинства своего туалета.
Именно их одежды и смутили Колю. Он ожидал увидеть рыцарские доспехи, а не нарядные шелковые камзолы, украшенные драгоценными камнями и жемчугом. Все равно, как если бы боксеры вышли на ринг в концертных фраках с длинными фалдами. Зрелище, конечно, впечатляющее, но немного несуразное. Неудивительно, что Коля не сдержался и снова обратился к господину Бан-Зайцлю с вопросом.
– А когда они будут переодеваться в доспехи?
– В доспехи? – переспросил сенешаль. – А зачем?
– Ну, как же! – удивился в ответ Коля. – Они же могут получить увечья во время сражения.
Господин Бан-Зайцль задумался, как будто такая мысль никому в королевстве ни разу не приходила в голову, и вдруг просиял понимающей улыбкой.
– Да, действительно, иногда происходят такие трагические случайности, но господа рыцари считают, что излишняя осторожность недостойна настоящего аристократа. К тому же доспехи слишком громоздки и мешают ведению боя.
Однако вытянувшееся от изумления лицо гостя подсказало ему, что объяснений недостаточно.
– Поверьте, господин Коля, вам не стоит так волноваться. На самом деле рыцари подвергаются не намного большей опасности, чем зрители.
Коля вспомнил, как в детстве приятель, затащивший его в хоккейную секцию, тоже уверял, что ничего страшного с ним на площадке произойти попросту не может. А потом объяснял, что он не виноват, что только такому придурку, как Коля, могли рассечь коньком бровь. И действительно, кто мог знать, что воздушная подушка, смягчающая удары об борт, рассчитана на хоккеистов массой от сорока килограммов и выше, а более легкие объекты за людей не считает и не включается. Что генератор защитного поля, вмонтированный в шлем, вырубится как раз при ударе головой в борт. Что лезвие конька автоматически убирается в пластиковый корпус лишь в том случае, когда нога поднята выше двадцати сантиметров от уровня льда. В общем, с тех пор Коля бывал на хоккее не чаще, чем на рыцарских турнирах.
Тем временем герольды дали сигнал к первому поединку, и под приветственные крики публики, временами заглушавшие звуки фанфар, два самых нарядных рыцаря вышли в центр ристалища. Тут Коля понял свою ошибку. За три дня проживания в королевском дворце он настолько привык к механическим камердинерам, что сейчас просто не заметил стоящих за спинами хозяев роботов.
То есть, не то чтобы совсем не заметил. Наоборот, их ярко раскрашенные грудные пластины прямо-таки бросалась в глаза. Один из роботов сиял красно-зелёной эмалью, другой – желто-синей. Причем, только по расцветке и можно было отличить друг от друга, как близнецов, одетых в одежду одинакового покроя, но разного цвета. Пышные плюмажи из перьев неизвестной Коле птицы, украшавшие головы роботов, не были выдержаны в какой–то строгой цветовой гамме. Зато узор на них был такой красоты, что любой павлин повесился бы от зависти.
В довершение всего роботы были вооружены мечами и щитами весьма внушительного вида и размера. Но Коля решил, что они просто держат хозяйское оружие, пока господа зрители раскланиваются перед зрителями. Почему бы, в самом деле, камердинеру не быть еще и оруженосцем? Однако роботы как–то не спешили отдавать мечи и щиты хозяевам, а наоборот, приблизились друг к другу с явно недружелюбными намерениями.
– Так это что получается – сражаться будут роботы? – удивленно пробормотал Коля.
Расслышавший его слова сенешаль ничего не ответил, но удостоил гостя сочувствующим взглядом, каким уже неоднократно смотрел на землянина достопочтенный джинн Махмуддин–аглай.
«Ах, да! – запоздало сообразил Коля. – Мне же все уши прожужжали про эльфийское заклятие. Но ведь тут же никто не собирается никого убивать. Это спорт, дружеское соревнование».
Внезапно зачесавшийся шрам на левой брови, похоже, не захотел с ним соглашаться. Поразмыслив еще немного, несостоявшийся хоккеист Ночкин признал свою неправоту. Если верить одной древней кинокомедии, даже шахматы – спорт небезопасный, можно случайно доской по ушам получить. Так что, пусть уж лучше роботы дерутся – у них головы железные
Пока Коля спорил со своим шрамом, схватка уже началась. Началась, как и положено, с разведки. Механические бойцы медленно кружили один против другого, время от времени меняя направление, нанося быстрые одиночные удары, тут же отскакивая и вновь принимаясь водить бесконечные хороводы.
Казалось бы, роскошные плюмажи из разноцветных перьев, украшавшие головы бойцов, должны мешать им, ограничивать свободу размахивания мечом. Однако те никаких видимых неудобств не испытывали. Наоборот, Коле показалось, будто большинство атак направлено как раз на эти украшения.
Помявшись немного, он все-таки поделился своими подозрениями с Бан-Зайцлем. И сенешаль на этот раз встретил Колин вопрос одобрительно.
– А как же! – улыбнулся он. – Ведь между перьев установлена приемная антенна. Если перерубить ее, робот будет действовать только по заложенной программе, и в нее уже не внесешь никаких изменений.
Слава богу, звездолетчики не краснеют – утратили такую способность в результате длительных тренировок вестибулярного аппарата и кровеносной системы, а то бы Коля сегодня только этим и занимался. Ведь видел же, что сами рыцари не стоят без дела и не глазеют по сторонам, а дружно достали из-за пояса такие же металлические коробочки, какую уже демонстрировал гостю во время праздничного пира сам сенешаль, уткнулись в них носами и быстро-быстро нажимают на разноцветные кнопки, лишь изредка бросая взгляд на дерущихся роботов.
Любой невежественный дикарь конца двадцатого века признал бы в этих приборах пульты дистанционного управления, но Коля не был настолько примитивен и успел позабыть все странности, замеченные им во дворце. И сейчас догадался только после подсказки сенешаля. Его мнение о мыслительных способностях рыцарей тут же достигло рекордной высоты. Стало быть, они тут и в программировании что-то понимают? Ничего себе средневековье!
А сами рыцари заработали кнопками еще активнее, и роботы теперь уже проводили серийные атаки из множества самых разнообразных ударов и отвлекающих маневров. Но успеха ни тот, ни другой не достигли. Больше всего их схватка напоминала поединок мастеров кун–фу из старинного гонконгского боевика – мелькают руки, ноги, колющие и режущие предметы, но оба бойца остаются целыми и невредимыми. А ели учесть, что они еще и железные, то поединок может тянуться бесконечно.
Однако бой казался скучным и безрезультатным только неискушенному землянину. Публика, особенно, простолюдины, ревела от восторга, и даже убеленные сединами ветераны позволяли себе скупые проявления эмоций.
В судейской ложе сидело несколько важных пожилых мужчин, аристократической внешности. Они внимательно следили за действиями роботов, время от времени делая пометки в лежавших перед ними протоколах.
