Александр Белогоров - Явление Люцифуга
Самое любопытное в этой ситуации, что ни один из стражей границы почему-то не задался вопросом: а откуда, собственно, взялось это богатство? Гораздо больше их интересовало, кому достанутся золотые. Похоже, если речь идет о деньгах, все остальные вопросы отходят у людей на второй план.
Некоторое время бравые вояки таращились на золото, так призывно блестевшее на солнце. Будь люди чуть поумнее и потерпеливее, они бы, наверное, смогли договориться (эх, прокололся я: надо было проследить, чтобы число монет было нечетным), но жадность взяла верх. Один из стражников, словно загипнотизированный благородным металлом, сделал шаг на нейтральную территорию. И это послужило сигналом для остальных. Через какое-то мгновение на еще недавно никому не нужном участке дороге образовалась форменная свалка; я едва успел отскочить в сторону. Пограничники увлеченно мутузили друг друга и уже через несколько секунд не разбирали, где тут свой, а где чужой. Тщетно начальники, рассчитывавшие на львиную долю невесть откуда взявшегося золота, призывали их к порядку.
Теперь у них из-под носа можно было увести не то что пленников, а даже слона, и они едва ли обнаружили бы пропажу. Я быстро прихватил оставшееся золото, а также завтрак стражников, и отодвинул засов чулана, где томились мои узники (хоть бы замок догадались повесить!)
– Люцифуг! – радостно вскрикнула Эльза, которая, надо сказать, не сидела сложа руки и уже пыталась делать подкоп.
– Так! Быстро на лошадей! – скомандовал я, упреждая Бонины упреки. – Как сможете, шагом. Только не свалитесь!
Я сам подсадил моих подопечных на коней стражников и слегка хлопнул тех по крупу, отчего они затрусили по дороге мелкой рысью. Эльза только вцепилась в сбрую и напряженно смотрела на дорогу. Боня же проклинал свою горькую судьбу и сетовал на то, что особам духовного звания не следует скакать, как каким-то кавалеристам. Ничего, привыкнет! Звания-то у него, кстати, уже нет. Надо напомнить, чтобы не задавался.
Оставался последний штрих. Я отвязал остальных лошадок, предварительно попортив экипировку, то есть перерезав несколько ремней упряжи. Не думаю, что стражники, даже поймав своих скакунов, смогут как следует держаться на них без седла. После этого я взобрался на последнего коня и ринулся догонять мою парочку. А ведь действительно страшно, прав Боня! Это вам не на автомобиле разъезжать! Взбрыкнет такая лошадка, и поминай как звали. Мне так кажется, после падения несколько переломов и сотрясение мозга обеспечены.
К счастью, наши скакуны оказались смирными и хорошо выдрессированными, так что больших проблем даже у таких наездников, как мы, не возникало. И еще: чем лошади выгодно отличаются от людей, так это тем, что не задают лишних вопросов. Ну и что, что на спине никого не видно. Тяжесть чувствую – и еду, без вопросов!
Долго такая идиллия продолжаться не могла. Присмиревший было Боня решил, что он уже достаточно намучился, а потому захотел сойти на землю. Не буду его укорять: надо так надо. Но для этого он не придумал ничего лучшего, как изо всех сил натянуть удила и скомандовать: «Тпру!» Наверное, у какого-нибудь лихого кавалериста подсмотрел. Лошадь, оскорбленная таким отношением, с громким ржанием поднялась на дыбы, и наш бравый всадник неминуемо слетел бы на землю, если б не держался так крепко за сбрую. Он завис между лошадью и землей, не в силах произнести ни слова, а потом, когда конь снова встал на ноги, отпустил руки и шлепнулся-таки на дорогу. К счастью, высота была небольшой, и он отделался обычными ушибами пятой точки, за что проклял ни в чем не повинную лошадку, объявив ее порождением скверны. Коняшка, не обратив на эти слова никакого внимания и освободившись от седока, поскакала куда-то по своим лошадиным делам.
Нам с Эльзой не оставалось ничего иного, как тоже спешиться. Не буду описывать этот грустный процесс. Скажу только, что выглядело все крайне неэстетично, зато прошло без травм. Мне было легче, так как в последний момент я сообразил, что могу немного взлететь. Вот так-то, поживешь немного на Земле – и все свои демонические способности позабудешь!
Реквизированная у стражников еда оказалась не слишком изысканной, зато сытной, так что настроение после завтрака у нас улучшилось. Но не настолько, чтобы сделаться совсем уж хорошим. Герцогство Дондурдурское пока что явно не оправдывало возлагавшихся на него надежд. Что там преследуют, что здесь… Тут хотя бы сжигать пока не собираются, и на том спасибо. Но мы как-то рассчитывали на более радушный прием.
– Да, – вздохнула Эльза. – Тяжеловато нам придется! Ни знакомых, ни денег, ни еды…
– Зато у меня есть демон, который поможет добыть еду и деньги, – заметил Боня. (Ишь, какой собственник! Из таких смиренных типов и получаются рабовладельцы, дай им волю!) – К тому же что есть золото? Презренный металл! Я вообще, как и многие святые отцы, полагаю, что он может быть изобретением Лукавого!
Чтобы хоть как-то подбодрить мою парочку, я выложил перед ними возвращенные деньги. Признаться, я о них просто запамятовал. У уплетавшего за обе щеки Бони загорелись глаза, и он, не отвлекаясь от своего основного занятия, принялся пересчитывать сбережения.
– Эти разбойники прикарманили целых двадцать золотых! Чтоб Сатана на том свете искупал их в расплавленном золоте! – сердито высказался Боня, посчитав все несколько раз.
Сомневаюсь, чтобы Сатана стал заниматься таким глупым делом, но речь не о том! Ничего себе смирение!
– Ведь это же просто презренный металл! – притворно удивилась Эльза.
– Что ты понимаешь в финансах, женщина! – воскликнул монашек, снова демонстрируя мужской шовинизм. – В нашем грешном и несовершенном мире без этого золота, к которому я, конечно, отношусь с должным презрением, увы, не обойтись!
– Ваше освобождение стоит этих денег! – заметил я, предотвращая разгорающийся конфликт (Эльза явно собиралась дать достойный ответ), но тем самым вызвал огонь на себя.
– Что ты хочешь этим сказать? – подозрительно спросил Боня.
– Пришлось бросить их стражникам. Чтобы они передрались, – пояснил я, заранее поеживаясь в ожидании вспышки монашеского гнева.
– Ты позволил себе распоряжаться нашими деньгами?! – взвыл Боня. – Твоими руками действовал сам враг рода человеческого, отец мотовства!
– Он еще и отец жадности! – ехидно улыбнулась девушка, все еще сердитая на своего обожаемого Бонечку. Видимо, пресловутому врагу приписывался и этот недостаток (уж не знаю, как он их совмещает), так что у бывшего монаха не нашлось, что на это возразить.
– Эти деньги у тебя уже все равно отняли, – равнодушно бросил я. – Так что скажи спасибо, что я вернул большую часть!
– Я скажу спасибо за него, – весело проговорила Эльза, которая отнеслась к утрате части капитала куда спокойнее сварливого попутчика. – Жаль, что не удалось получить компенсацию за моральный ущерб!
– Мог бы изыскать другой способ! – проворчал поостывший Боня. Но когда я вкратце рассказал, что произошло, остался доволен даже он. И даже изрек какую-то сентенцию о наказании для нечестивцев и мздоимцев.
Теперь оставалось решить, как вести себя дальше. Если случившееся было досадным недоразумением со стороны жадных стражей границы, это одно дело. Тогда можно поселиться где-нибудь в герцогстве, а дальше… Дальше все зависит от Бони с Эльзой, тут я им не советчик. Но если в герцогстве Дондурдурском действительно все неладно (что нетрудно предположить, глядя на пограничников), то нас будут преследовать, как зверье на охоте. И куда, спрашивается, тогда податься моей парочке? Как бы то ни было, следовало добраться до какого-нибудь селения и попытаться выяснить, как обстоит дело на самом деле. На том и порешив, мы двинулись по дороге куда глаза глядят. Карту герцогства наш кладезь премудрости, увы, не изучил…
ГЛАВА 13,
в которой мы удостаиваемся аудиенции его высочества
Деревушка попалась нам на пути довольно скоро. Вот только местные жители смотрели на нас как-то косо. Они не проявляли никакой открытой враждебности, но и приветливостью тоже не отличались. На мою парочку смотрели во все глаза, но никто не пытался заговорить с путниками.
– Не нравится мне все это! – покачала головой Эльза. – Чувствуешь себя как медведь на ярмарке. Все на тебя глазеют, а подойти боятся.
Я был с ней совершенно согласен. В графстве нас преследовал орден, но местное население относилось в общем-то совершенно нормально. Если, конечно, им не шепнуть, что это идут ведьма с чернокнижником. Глядя же на эти мрачные лица, можно было предположить все что угодно. На всякий случай следовало быть настороже, и уж конечно не трясти кошельком, о чем я не преминул напомнить Боне.
– Чепуха! – отмахнулся он. – Здесь, в глубокой провинции, такие яркие личности, как мы, не могут не вызывать естественного удивления. Вот увидите: когда мы познакомимся поближе, оно сменится глубочайшим уважением!
