Александр Клыгин - Шурик - Повелитель травы
Наконец, к нему подошел Гималайский и сказал:
— Знаешь, если хочешь, пойди, погуляй. Когда информация распаковывается, это может сопровождаться весьма странными эффектами. Короче, тебе сейчас лучше побыть одному. Мы с Линдой поедем в ашрам, а Смерть будет ждать тебя дома. Когда ты сообразишь, что делать, приезжай. Там поймешь, где нам лучше собраться — дома или в ашраме. И что мы делать будем. Все о'кей?
— О'кей, — кивнул Шурик. — Знаете, Свами, я, наверно, действительно прогуляюсь. Пока, Петька. Пока, Линда.
И Шурик лениво побрел вдоль Садового кольца к Малой Бронной. Повернул к Патриаршим прудам, с минуту рассматривал необычный оранжевый особняк с белыми балконами, почему-то напоминавший висячие сады Семирамиды… хотя Шурик никогда не видел этих садов и даже не представлял себе, как они могли бы выглядеть… Дойдя до пруда, он удивился — почему на Патриарших стоит памятник баснописцу Крылову, а не писателю Булгакову? В принципе, это место обладало своей внутренней логикой, не всегда понятной посторонним. А затем Шурик посмотрел на те самые липы, под которыми Берлиоз и Бездомный некогда встретили Воланда — и увидел Самиру.
Она неспешно плыла по аллее в белом платье, не обращая внимания на окружающий мир. Шурик побежал за ней, но на повороте споткнулся, замахал руками, чтобы удержать равновесие… Нет, он не упал, но на секунду упустил Самиру из поля зрения. А когда поднял глаза, она уже исчезла. Шурик прошел по аллее до самого конца, обшарил жадными взглядами все вокруг — поблизости не было ни Самиры, ни даже отдаленно похожей на нее девушки в белом платье. Значит, призрак. Или глюки, Шурик не был уверен, где сейчас должна проходить граница между сном и реальностью — после беседы с сэром Эльдорадо эти границы размылись, стерлись, сдвинулись… Теперь наш повелитель травы понял, почему Рошфорд требовал прибавку за вредность.
Очевидно, сэр Эльдорадо жил в своем времени и в своем мире. А переход из обычного мира в его мир и обратно требовал больших усилий. И сопровождался нарушением чувства реальности. Тем не менее, Эльдорадо нуждался в агентах — и засылал своих представителей в этот обычный мир, гордо носящий имя «реального мира». Эти агенты как-то обеспечивали взаимодействие миров.
«Чтобы изменить мир, надо выйти за его пределы», — так сказал Эльдорадо.
Вот, значит, как… Шурик понял, что Эльдорадо не был ни магом, ни кинопродюсером. Все это были просто его маски. Вероятнее всего, он был существом из другого мира, возможно, даже не человеком. Просто ему зачем-то нужно было изменить этот мир, и он его перестраивал.
«Ну и правильно, что Эльдорадо меняет мир, — подумал Шурик. — В конце концов, так приятно знать, что этот мир не просто несется в никуда через время и пространство, а что это движение на самом деле направляют действительно разумные существа».
Затем мысли Шурика вернулись к Самире. Была ли она существом из другого мира, как и Эльдорадо? Или все же изначально Самира была земной девушкой-ведьмой, а Эльдорадо просто нашел ее и научил тому, чему не может научить никто из людей? Вероятно, последнее.
Несмотря на все это, Самира внешне ничем не отличалась от своих ровесниц. От нее не исходило того ощущения, какое Шурик чувствовал в присутствии Эльдорадо — будто перед тобой не человек, а необычайно древний пространственно-временной, телесно-духовный парадокс — непостижимый, как загадки Сфинкса…
Так… Почему же Шурик так запал на Самиру? Какое-то неуловимое ощущение, будто это не она, а…
Верно. Сейчас Шурик полностью это осознал. Самира нравилась ему потому, что напоминала какую-то другую девушку. Ту, что Шурик никогда не видел. Ту, которую он не знал. Ту, которую он любил и искал в каждой молодой ведьме, делившей с ним постель.
Усевшись на лавочку, Шурик закрыл лицо руками. Потер виски, протер глаза. Как-то странно. Что же это за девушка, которую он никак не мог вспомнить? Он знал ее всегда, но ничего о ней не помнил… Наверно, Кастанеда чувствовал то же самое, когда пытался вспомнить свою женщину-нагваль…
Да. Шурик вспомнил свои сны. Иногда в сновидениях он чувствовал присутствие какой-то девушки, но никак не мог рассмотреть ее. Брюнетка или блондинка? Вероятно, брюнетка, хотя даже в этом он не уверен (по крайней мере, Самира была жгучей брюнеткой). Но дело было не в цвете волос и не в чертах лица, а в том ОЩУЩЕНИИ, что Шурик испытывал, находясь рядом с ней.
Блаженство. Наверно, так, если свести все ощущения к единственному слову. А если расписать… покой, свет, тепло, уверенность, счастье, любовь, завершенность, гармония. С ней Шурику хотелось жить. Если бы ее не было, жизнь потеряла бы всякий смысл. Ну, какой толк в деньгах или власти, если он никогда не сможет увидеть ее, поболтать с ней о пустяках, просто посидеть рядом с ней на диване, чувствуя — как же хорошо, что она есть, что она здесь…
«Да, увлекся ты, чувак, — сказал себе Шурик. — Пойдем, прогуляемся».
Распаковка файлов
По Спиридоновке он прошел к Никитским воротам. Свернул на Тверской бульвар. Хорошее место. Под кроссовками Шурика шуршало какое-то приятное покрытие — вроде не песок, и не гравий… Да, на Тверском бульваре не было асфальта. Или асфальт был внизу, под слоем этих мелких камешков? Да какая разница.
Мысль Шурика вернулись к Эльдорадо и к тому, как выйти за пределы мира, чтобы победить дядю Сэма. За пределами времени и места… Трудно сказать, как выйти за пределы пространства, но Шурик точно знал, что его дедушка мог выходить за пределы времени — ведь не просто так он сконструировал эту машину времени, что пылилась на кухне в разобранном виде. Он никак не мог понять принципа ее действия, знал только, что в основе всего лежит ЛСД — наркотик так воздействует на сознание, что позволяет сместить точку сборки в принципиально иное положение, позволяющее собрать тот же мир, но в другом времени — прошлом или будущем. Чтобы такая машина времени подействовала, нужно было тщательно отмерить состав и дозу наркотического вещества, выполнить правильную настройку сознания на нужное время и место… К тому же такой путешественник во времени должен был обладать отрешенностью, чтобы эти путешествия не свели его с ума.
В записях дедушки Шурик нашел упоминания о том, что процесс путешествия сквозь время ни на что не похож, так как время есть лишь свойство нашего Ума, поэтому Ум точно будет сопротивляться и устраивать всякие там необычные фортели… И каждый раз по-разному, так что даже невозможно представить, как будет выглядеть перемещение во времени. Но ясно одно — если у мага недостаточно отрешенности, он со стопроцентной вероятностью свихнется во время путешествия.
Итак… теперь Шурику надо было всего лишь разгадать дедушкин секрет, запустить машину времени, и сделать так, чтобы никто не пострадал… никто, кроме дяди Сэма.
А что если? Сначала Шурик поразился, насколько все гениальное просто, но быстро отмел эту мысль, как бредовую. Да, можно было прокатить дядю Сэма на машине времени и сделать так, чтобы он сошел с ума… подсыпать ему наркотик в еду или в чай. Но, наверняка, практически это невыполнимо. Как-никак, дядя Сэм — сильный маг, и просто так ему наркотик не подсунешь, он почувствует мысли того, кто попробует подмешать что-то в еду. Кроме того, пожалуй, у дяди Сэма-то хватило бы отрешенности, чтобы пробежаться в пятнадцатый век и обратно — а последствия могут быть катастрофическими. Если заслать Сеньку Герасимова в пятнадцатый век и оставить его там до самой смерти… Блин, как же история изменится в одночасье! Он-то наделает дел в пятнадцатом веке, да так, что мы родное двадцать первое столетие вообще не узнаем. Или может оказаться так, что никакого двадцать первого века не настанет — допустим, Карибский кризис 1962 года кончится ядерной войной — и что тогда? Учитывая таланты дяди Сэма… этот черт и в пятнадцатом веке может ядерную войну развязать…
Короче, был другой вариант — уничтожить дядю Сэма в зародыше. М-да… Трудно, ведь он пережил множество реинкарнаций. Но, допустим, испортить ему ЭТУ жизнь. С самого раннего детства. Что тогда? Может, получится? Значит, надо как-то перенестись в пятидесятые или шестидесятые годы двадцатого века… совсем нетрудно, не то что дедушкино путешествие к Ивану Грозному! (Кстати, и чего это деда в те времена понесло? Может, ошибся с химикатами и скакнул не туда… да и царя в 1975 год привел… Вся Москва на ушах стояла все майские праздники.)
Итак… Шурик чувствовал, что разгадка уже буквально «вертится на языке». Не хватало только какого-то центрального элемента, последнего паззла, способного придать картине смысл и завершенность…
Он закрыл глаза и вспомнил золотой шар с красной розой внутри. Ну конечно. Как все просто! Вера создает мир! Мир есть плод нашего воображения, наложенный на сплетение органов чувств. Если изменить исходный сигнал, можно либо выйти в совершенно другой мир (но зачем нам это?), либо перенестись в любую другую точку мира, а время — всего лишь одна из осей координат (пусть называют хоть четвертым измерением, хоть десятым). Если время есть четвертое измерение, то пятым измерением будет воображение, творчество, creativity. Те самые разрывы в реальности, случающиеся у созерцателей во время настройки, есть не что иное, как контакт с пятым измерением.
