Александра Руда - Родовой кинжал
— Папаня! — прогудел он. — Меня сменили. Жрать хочу!
— Сейчас, — засуетился пекарь. — Посиди пока. Вон с девушкой познакомься.
— Здрасте. — Парень уселся рядом, загнав меня таким образом на край скамьи, в самый угол комнаты. Бежать мне теперь было некуда, разве что нырять под стол. — А ты с капитаном Волком прибыла, да?
— Да. Я — Мила Котовенко.
— О, Котовенко, — заулыбался сын пекаря. Зубы у него были крупные, как у коровы, крепкие, а передние немного сколоты. Ужасом, наводимым своей улыбкой, он вполне мог посоперничать с троллем. Впрочем, размерами и силой тоже. — А я Гусла Сычовенковский.
И он мне подмигнул.
— А ты ниче так деваха, — искренне сказал он, приступая к трапезе, поданой пекарем. Похлебка из огромной миски исчезала с невероятной скоростью. — Ты мне сразу понравилась. Ты же из богатеньких, сразу видно, ручки тоненькие, нежные.
Моим рукам уже второй раз делали комплимент, и оба раза ни ситуация, ни ухажеры меня совершенно не радовали.
— Я, наверное, пойду, — робко сказала я, делая попытку подняться.
— Ты че? Сиди. Папаня, дай Миле че-нить.
Пекарь, плотоядно улыбаясь, поставил передо мной миску с маковыми крендельками.
— Ты смотри, смотри, какой у меня сын. Мужчина что надо. Для незамужней девушки зашита и охрана всего наследства. Как за каменной стеной будешь.
— Спасибо, — сказала я. — Но у меня уже есть одна стена на примете.
— Мой сын лучше. — Поколебать уверенность пекаря в превосходстве сына перед другими мужчинами было невозможно. Мне даже взгрустнулось — это же надо, какая сильная родительская любовь! Вот бы всем детям так везло!
Я решила оставить бегство на самый крайний случай, тем более что мне было интересно, как поведет себя дальше дамский угодник, которого использовали аристократки, приезжавшие на празднества, устраиваемые Томигостом.
— Вы же не надолго сюда, да? — спросил Гусла.
— Как капитан решит, но думаю, что долго мы здесь не задержимся. У нас работа, график…
— Ясненько. А я вот жениться надумал… Возраст уже, да и положение. Меня скоро десятником сделают.
— Это замечательно. — Я попыталась выдавить из себя хоть капельку энтузиазма.
— А ты ж вот не замужем… — Отец и сын смотрели на меня одинаковыми большими телячьими глазами с белесыми ресницами.
— Откуда вы знаете? — попробовала отшутиться я.
— Да какой же муж потерпит, что его жена по стране катается? Но ты подумай… — намекнул пекарь.
— Смотри, а? — Гусла задрал рукав и показал мускулатуру. — Мне из колодца хоть пять ведер сразу принести не проблема! Хоть шесть!
— Мила! — раздалось на улице. — Мила!
— Я здесь! — крикнула я с заметным облегчением.
Драниш вошел в пекарню и, бросив на меня короткий взгляд, задумчиво уставился на пекарского сына. Тот набычился, сразу каким-то особым мужским чутьем почувствовав в тролле конкурента.
— А я тебя везде ищу, — сказал Драниш, не сводя глаз с Гуслы. — Нас Томик пригласил на бал, капитан велел тебе тоже идти. А то из Тисы танцовщица, как из меня бабочка. Может, выпустишь девушку уже, а?
— А че? — спросил бравый стражник. — Она сидит себе, обедает.
— Я уже поела, — пискнула я. Только драки с местным населением не хватало! Я и так капитану слишком много проблем создаю, драка в замке его друга вряд ли улучшит наши отношения.
— Ты слышал? — спросил тролль.
— А ты кто тут вообще такой? — не сдавался Гусла.
— Капитан королевской армии его величества Вышеслава Пятого Драниш Рых.
Строевой подготовкой в замке Сыча занимались серьезно. Услышав звание тролля, стражник вскочил перед ним навытяжку, почтительно выпучив глаза. Я проскользнула между ним и столом и спряталась за надежную и родную спину тролля.
— Вольно, солдат, — сказал Драниш командирским тоном и уже по-свойски добавил: — Еще раз хоть глянешь на мою невесту, зенки выколупаю.
Гусла так неистово закивал, что я даже испугалась, что у него сломается шея.
— Да за тобой, котя, глаз да глаз нужен, — заметил тролль, пока мы шли к фургону. — Не успеешь отвернуться, как к тебе уже липнут какие-то типы. То стражники, то друзья детства, то с кинжалом к горлу… Мне прям надбавки за повышенную бдительность положены.
— Наверное, — невпопад задумчиво ответила я. — А ты что, тоже капитан?
— Ну да, разве не знала? — удивился тролль. — Я же тебе говорил.
— Наверное, прослушала, — повинилась я. — Просто я почему-то решила, что ты званием ниже Волка.
— Да не, — беспечно ответил он. — Я вообще-то выше его по званию, но оно мне не надо, так что я даже в командный пункт за его присвоением не пришел. Я лучше с Яриком рядом, друг за дружкой присмотрим. А быть генералом… Брр! Таскаться на всякие совещания, разработки тактики и стратегии, ругаться по ерунде, кто у кого обоз с колбасой перехватил… это не по мне.
— Так ты — генерал? — ахнула я.
— Нет, конечно, даже полковника не получил. Но если ты хочешь быть генеральской женой, то я, как закончим объезд сектора, съезжу в ставку командования, приму повышения. Собирайся на бал, тебе помочь? Платье там натянуть… Пуговки застегнуть.
— Драниш, я не пойду на бал, — сказала я. — Я плохо себя чувствую.
— Ага, я заметил.
— Мне просто есть захотелось, — оправдывалась я. — А потом пришел пекарский сын, а потом сразу ты меня спас. А на самом деле я себя ужасно чувствую, мне очень надо полежать.
— Ярик будет злиться, — предупредил тролль.
— Посещение балов не входит в мои служебные обязанности, — упрямо сказала я, но сразу же с нежностью умоляюще посмотрела на Драниша, понимая, что мне крайне нужен союзник. — Пожалуйста, разве ты не понимаешь, как в некоторые дни женщине очень важно просто полежать?
На лице парня отразилось недоумение, он похлопал глазами и неуверенно сказал:
— Ну если тебе действительно так надо… Да и целитель согласился с тем, что тебе надо полежать… Хорошо, я побуду с тобой, пусть Ярик на нас обоих злится, тогда каждому меньше достанется.
— Спасибо! — Я чмокнула тролля в щеку. Он расплылся в улыбке:
— Тебе не кажется, что наши отношения в последнее время претерпели некоторые изменения?
— Так оно и есть. — Мы уже стояли около фургона, и я протянула руку, чтобы Драниш помог мне взобраться.
— Значит, у меня есть надежда, что ты меня полюбишь, да? Хорошо, можешь не отвечать. Я и так все знаю. Ложись, а я пойду к пекарю, пожую чего-нибудь, а то этот Томик… зараза! Принял нас по всем правилам этикета, на столике только фрукты да чай стояли. Как будто этим наесться можно!
Ночь мы провели необычайно хорошо. Спать без храпа и поскуливания гнома и постоянного ерзанья во сне Тисы, которая всегда металась по своему спальному месту, толкая соседей, было очень уютно. Я нагло присвоила себе одеяло капитана, соорудила из него уютное гнездышко, укрылась своим и, согревшись, заснула, несмотря на довольно ранний для ночного сна час.
Как оказалось, я правильно сделала. Потому что под утро вернулись наши сослуживцы, уставшие, сонные и крайне раздраженные, как всегда это бывает после продолжительного и непривычного веселья.
Персиваль перепил, и его постоянно тошнило. Бедняга даже не мог закрыть глаза, потому что его голова тогда начинала кружиться с катастрофической скоростью, вызывая приступы паники и заставляя дико вопить. Тащить его до фургона пришлось капитану и целителю, что не улучшило их настроения.
Тиса первой запрыгнула в фургон, молча сбросила с себя платье, сверкнув в лучах рассветного солнца нагим телом, и легла, укрывшись одеялом с головой, что всегда было у нее признаком плохого настроения.
Мы с троллем вышли на утреннюю свежесть, готовые принимать наказание от Волка. Он как раз укладывал гнома под колесо, и его голос был слишком холодным даже для сердитого Владетеля:
— Вы можете мне дать достойное оправдание вашей неявке на бал?
Мне очень хотелось спрятаться от злого взгляда капитана за спину Драниша, но это было бы неправильно и трусливо, ведь я провинилась больше.
— Ярик, — лениво сказал тролль, запуская руку за ворот сорочки и начиная шумно чесаться, — ты же знаешь, что я терпеть не могу эти все ваши балы и праздники. Я Томигоста увидел? Увидел. Папашке его покланялся? Покланялся. Какой смысл всю ночь торчать в толпе разнаряженных провинциальных девиц, которые мечтают выйти за кого-нибудь более-менее приличного замуж. Их бы не остановило даже то, что я тролль! Да и танцевать я терпеть не могу, а от изысканной жрачки у меня всегда изжога. Перестань дуться, ты сам решил туда пойти, так что нечего теперь срывать злость на окружающих.
— Мила?
— Я себя плохо чувствовала, капитан, — заявила я, успев во время речи Драниша окончательно проснуться и собраться с моральными силами для отпора Волку. — И вообще, посещение балов не входит в мои обязанности. У меня на великосветское общество аллергия, знаете ли. Ярослав, не дуйтесь. Давайте я вам лучше помогу расплестись, и вам сразу станет легче.
