Евгения Гордеева - Естественный отбор
Кончик языка у нарисованной меня так призывно торчал между чуть приоткрытых губ, что я еле сдержалась, чтобы не подразнить самое себя. На следующей странице была Петра… обнаженная.
– Как реалистично, – произнесла с сарказмом. – С натуры рисовал?
– По памяти, – нисколько не смутился этот наглый портретист.
– И часто ты на сей рисунок смотришь?
Нет, ну мне же интересно! Я девушка скромная, целомудренная, а с меня тут натюрморты в стиле ню пишут. Популярностью-то хоть пользуюсь?
– Часто, – как само собой разумеющееся, буркнул Вольф. – Пока в реале ты мне недоступна.
– О-о-о!
Получи, Петенька, честное признание влюбленного мужчины. Получи и задумайся.
Рука непроизвольно стала перебирать вихры на его заросшем затылке. Вольф хмыкнул и перевернул страницу.
«Танец Огня». Крупно, во весь лист, изображена девушка с изящными изгибами тела, повторяющими движения языков пламени. В нижнем левом углу она же в паре со второй танцовщицей.
– Я тогда еле удержался, чтобы тебя не закинуть на плечо и не утащить в какой-нибудь укромный уголок, – признался Вольф. – Разве можно ТАК танцевать перед жаждущими любви мужчинами.
– Ты это сейчас о какой любви? – Я задумчиво провела пальцами по его щеке и задержалась на губах.
– Петра, не дразни меня…
– Почему-у-у? – Обвела его губы, спустилась по подбородку к шее и запустила шаловливые пальчики за ворот рубашки. Он судорожно сглотнул, но на мои провокации не поддался. Даже не обнял. А у меня слегка поплыло перед глазами.
Ах так! Изображаем из себя стойкого оловянного солдатика?! А я буду гор-р-рячей и растоплю твой станнум, господин профессор. Вот, пуговка одна уже расстегнута. Держишься?
Смотрю на него призывно, дышу грудью. До меня доходит, на что провоцирую его, и иду на попятную. Делаю виноватое лицо, застегиваю пуговку…
– А вот теперь нет! – рычит Вольф, опрокидывает меня на свои колени и впивается губами в ямочку над ключицей.
– Ай-яй-яй, дяденька, – верещу, как пойманная на чужой груше малолетняя проказница, – я больше так не буду!
– Будешь… – шипит и снова принимается меня целовать, продвигаясь все ниже по вырезу блузки. – Я знаю твой вредный характер-р-р.
– Не буду! Я хорошая-а-а!!! – продолжаю вопить, дрыгая ногами.
– Хорошие девочки не пристают к пожилым профессорам с непристойностями.
Показала язык этому престарелому хрычу. Именно показала, а не облизнулась. За это была наказана поглаживанием по спинке… под блузкой. И спереди уже пара пуговок расстегнута. Когда успел?
– Во-о-ольф?!
Мысль развить не дали, заткнув рот поцелуем.
Доигралась… Не так. ДОИГРАЛАСЬ!!!
В самый неподходящий момент, хотя не представляю, какой момент в такой ситуации можно считать подходящим, на живот упало что-то мягкое и достаточно тяжелое. От неожиданности вскрикнула.
– Пу-у-у… Пушистик?! – Черный голубоглазый котенок с интересом взирал на меня, методично перебирая лапками по животу. – Ты откуда тут взялся? От хозяйки сбежал? – Оглянулась на входную дверь. Закрыта. Даже ключ в замке торчит. Точно помню, что закрывала, опасаясь визитов некоторых знакомых. – Вольф, он откуда мне на живот свалился?
– Прости, я спиной сидел, не видел.
– Приятель, – обратилась я к котенку, – ты как сюда попал?
– Пушистик! Кыс-кыс-кыс! – донесся встревоженный голос Хлои из коридора.
Открыла дверь.
– Заходи, он у меня. Прыгнул прямо на живот! А дверь закрыта. Может, он раньше забежал, а я не заметила?
– Нет, он у меня прямо на глазах исчез, – взволнованно сообщила подруга. – Я его гравитацией чуть подняла, чтобы под ногами не мешался, он кувырнулся в воздухе и пропал. Я испугалась, что он дематериализовался!
– Ну-ка, ну-ка, – встрял заинтересованный Вольф, – расскажи еще раз. Побочный эффект или ты формулы заклинания перепутала?
– Ничего я не путала, – нахмурилась Хлоя. – Я все сделала точно так же, как тогда на выступлении. Но в прошлый раз он же никуда не исчезал…
– А ты повтори опыт. – Я отдала ей питомца. – Если снова получится, можно будет попытаться рассчитать…
– Правильно! Но опыт повторять надо с теми же исходниками. Хлоя, идем в твою комнату, Петра, лови его здесь!
– Слушаюсь, Учитель!
Знала, кого полюбила… Да мне и самой интересно! Спонтанная телепортация или Хлоя на новый способ мгновенного перемещения в пространстве нечаянно набрела?
Села в кресло и приготовилась ждать.
Минута… Еще минута… Еще…
– ЕСТЬ!!! – пронесся по этажу радостный вопль профессора Сарториуса.
Мне на коленки плюхнулся Пушистик, ехидно подмигнул, развалился вальяжно и принялся вылизывать лапы.
– И когда это ты успел так измурзаться?
В комнату вернулись возбужденные естествоиспытатели.
– Петь, расскажи, что ты видела?! – набросился на меня Вольф, сверкая азартными глазами.
– Практически ничего. Предварительных внешних эффектов не наблюдалось. Раз, и он у меня на коленях.
– Так, надо Иеронима позвать… или Селену с Алексом. Боевые маги изменение магического фона намного лучше видят! Я пошел за ними!
– Ученый, – жалостливо посмотрела на меня Хлоя, – неизведанное его влечет и манит! Теперь опять ни есть, ни пить не будет…
– Я сама такая, – ухмыльнулась я довольно. – Целеустремленный мужчина, разве это плохо? Тем более что цели у него достойные. А в остальном… накормим, напоим и спать уложим!
– Спать – с особым удовольствием, – поддела меня Хлоя, улыбаясь так, как будто знала что-то о-о-очень важное.
– Ну-у и чего ты ТАК улыбаешься? – съязвила я.
– Да вот прикидываю, чем ты занималась, если Пушистик первый раз тебе на живот свалился?!
– Это конфиденциальная информация!
– Я так и подумала, – зажевала Хлоя улыбку. – Надеюсь, интимного характера…
На повтор эксперимента Вольф привел и Селену, и Алекса, и Иеронима, и Жоржа, которого встретил где-то в коридорах дворца и поделился с ним ошеломляющей новостью.
Опыт повторили третий раз, и снова удачно. Участник эксперимента чувствовал себя хорошо, не проявляя признаков недовольства. Маги проследили за изменением магических структур в обоих помещениях и принялись фиксировать все, что увидели. Азарт научного открытия захватил всех участников опыта.
– Мы назовем это явление «Эффект Мезьер», – предложил Вольф.
– Или «Прыжок принцессы», – добавила я.
– Или «Скачок Пушистика», – не осталась в стороне Хлоя.
– «Полет кота», – внес лепту Алекс.
– «Переход Хлои», – произнес Жорж.
Все, кто уже высказался, посмотрели на Селену и королевского мага. Принимаются все предложения.
– Маввв, – подал заинтересованный голос первооткрыватель.
– Учтем и твое мнение, – пообещал ему Вольф.
– «Портал невесты», – улыбнулась Селена.
– Не очень двусмысленно? – поморщилась Хлоя. Остальные хмыкнули.
– МГТ, – усмехнулся господин Иероним, – моментальная гравитационная телепортация. Или МГТМ – мгновенная гравитационная телепортация Мезьер. Выбирайте, – предложил он Хлое.
– Ой, а почему я? – смутилась она.
– А кто? – вопросили мы хором.
– Ой…
Это открытие поглотило нас с головой. Нас – это Вольфа, Хлою, меня и Селену. Господин Иероним оказывал нам значительную помощь, но больше в качестве консультанта. Алекс бывал набегами. Мы пропадали во флигеле, повторяя и усложняя условия опыта. Пушистик на нас злился и царапался, норовя дать дёру при каждом удобном случае. Его благосклонность достигалась только при помощи блюдца сметаны или куриных лапок, да и то не всегда. Однажды сбежавшего котенка искали по парку все служащие дворца. А снимать его с дерева вызвали дежурный пожарный расчет. Было весело.
Леда ругала нас за то, что мы нарушаем режим сна и питания, и бессовестно натравливала на нас Жоржа. Принц придумывал для нас срочные дела и занятия, но мы дружно отмахивались и втягивали его в наши эксперименты. Только раз группа фанатичных ученых в нашем лице в полном составе посетила ужин Его Величества Бернарда, посвященный открытию всех тайн королевского отбора. Такое мероприятие мы пропустить не могли. Опыты опытами, но знать истинные причины нашего попадания на отбор было очень интересно. Ну и ужинать иногда надо.
Прием у короля происходил на третий день после нашего переезда. Жорж предупредил, что это будет почти семейный ужин, так что наряжаться дамам особенно не надо. За это он был расцелован, обнят и отблагодарен душевными словами.
Мы с девочками честно пытались не думать в этот вечер об МГТ – прижилось-таки это название в нашем лексиконе – и даже пытались поддерживать беседу за столом. Вольф деловито молчал, уткнувшись в тетрадь, но ему это простили. Только блюда подставляли, которые он, не глядя, уничтожал с завидным аппетитом.
