Ольга Мяхар - Дневник кота мага

Вернувшись, нашли Кофа все в том же положении.

Разбудили, отправили к старосте за наградой, после чего поехали дальше.

Проезжая мимо кладбища, полюбовались кучками пепла и разбросанными в радиусе километра каменны­ми плитами. Один памятник и вовсе повис на дереве, склонив его к земле. Восхищенно цокая языками, пое­хали дальше. Коф, кажется, был польщен, но виду не подал.

Среда

Нашли еще один домик в лесу, следуя строго карте. Там он как раз был отмечен крестиком. Решили остано­виться дня на два и устроить себе передышку. Условия были не ахти, но мне понравилось. Прудик неподалеку, снежок, морозец стал не так силен. Кстати, эти чудо-ло­шади из-за того, что лапы у них оканчивались не копыта­ми, а когтями, неплохо растопыривали пальцы в снегу и могли не проваливаться вглубь. Так что путешествовать можно было быстрее и комфортней.

Короче, ели, пили, охотились, отдыхали. По вече­рам травили байки у печи, освещая единственную ком­нату светом небольшой свечи. Мне все страшно нрави­лось, и я лежал на столе, рядом со свечкой, с интересом слушая друзей и воображая себя героем рассказов. А что? Я теперь боевой кот. Могу и на кладбище с трупа­ми посидеть, и в темной подворотне напугать крыс до потери пульса. Короче, я такой непредсказуемый и удивительный.

Пара историй, кстати, особенно запомнилась. Про де­вочку в красной шапочке, которую пытались сожрать монстры в лесу, а она упорно отважно шла к бабушке, не­ся ей пирожки. И та, в которой мужик залез в одиноко стоящий в лесу домик и напоролся натрех медведей-изв­ращенцев. Мужика они назвали Машей и никуда не от­пускали три дня подряд. Что с ним стало — история умал­чивает, но рассказчик, подсвечиваемый светом тонень­кого огонька, уверял нас, рассказывая сквозь завывания снежной бури за окном, что те медведи не одни были в сторожке... сторожили они главного злодея и страшного извращенца Змея Горыныча. С тремя головами и... всеми остальными органами по трое.

Сидим, представляем. У меня воображение почему-то не работает.

А вообще удивительно, как они мои сказки сумели пе­реврать. Ну, да и ладно. Вон как Коф слушает. Явно запо­минает и тоже потом кому-нибудь расскажет, расцветив своими подробностями... Боюсь подумать, что в итоге они из сказки сделают.

А потом мы легли спать. И на следующий день спали столько, сколько влезло. Лично я — до вечера, с переры­вами на еду.

Пятница

Покинули гостеприимное жилище и поехали дальше. Меня укутали полами куртки и чмокнули в нос.

Сижу, весь в шоке и негодовании. Терпеть не могу, когда меня чмокают и сюсюкают. Он же некромант! Вот пусть и ведет себя соответственно. А то как дите, чес сло­во.

Суббота

Заблудились. Изучаем карту, ругая эльфа и его «чер­тов компас».

Воскресенье

Куда-то едем, пытаясь понять, работает этот компас вообще или нет. Внутри прибора сидят три светлячка, и каждый куда-то указывает. Следуем за синим светляч­ком, но никто не уверен в том, что он показывает прави­льное направление, а не просто замерз в зюзю.

Понедельник

Деревня! Деревня! Деревня-а-а-а-а!!!

Все страшно рады. Бежим к домам, поздравляя друг друга и мечтая о тепле и нормальном ночлеге.

14:09

В принципе еще утро раннее, если исходить из точки зрения котов. Но для людей это вроде как не рано, и на­род должен вовсю суетиться, бегать к колодцу, ругаться друг с другом и выполнять прочие важные утренние дела. Или дневные.

Однако на улице безлюдно, дома стоят тихо, прижав­шись друг к другу, и словно не хотят раскрывать какой-то важный секрет. Хотя в окнах горит свет и нет-нет да про­мелькнет чье-то испуганное лицо.

Сай предположил, что народ так Кофа испугался. Коф ответил, что воттак издали понять, кто он есть, сложно, и редко когда в деревнях его боялись до такой степени.

Стучим в ближайшую дверь, ежась от холода. Меня укутали теплее, запахнув в куртку так, что только нос на­ружу и торчал. Ждем, стараясь не шуметь и выглядеть прилично.

Дверь не открыли.

Стучим сильнее и ногой. Эльф процедил что-то о лю­дях, чем нарвался на подзатыльник от Сая. Коф упрямо долбит в дверь ногой, не прерываясь и ожидая, когда от­кроют. Выбить он ее решил, что ли?

Изнутри попросили уйти, пока нас не расстреляли прямо сквозь дверь.

Эльф чихнул, Сай закашлял в кулак. Коф сказал, что он некромант и не уйдет, пока не очистит кладбище от нечисти.

Н-да. Теперь нам вообще не откроют.

Дверь радостно распахнули, на грудь Кофу бросился щуплый старикашка, воя: «Марта! К нам такие люди! Та­щи все, что есть, на стол!»

Ошарашенно на это смотрим.

Мужик суетится, просит зайти, вещает о том, как рад и как счастлив, умоляет не обижаться.

Ну, мы... э-э-э... и не обиделись вроде как.

15:10

Сытые, довольные сидим за столом. Лично я на коле­нях у Кофа. Поедая продукты и запивая их молоком и ви­ном, слушаем душещипательный рассказ о местном кладбище.

— Ну, так это... короче, все мертвяки как попрут из могил, как попрууут. Мы их вилами! Святой отец даже лично притащил ведро святой воды и одного облил с ног до шеи. И поджег!

Оригинальная у них святая вода. Водка, что ли?

— Он-то горит. Да все прет и прет! Азима ж... короче, пару наших покусал, так что пришлось улепетывать, так сказать, с потерями. Ндась.

— Сколько всего восставших? — уточнил Коф.

— Да! — Нанас махнули рукой. — С ними бы мы и са­ми справились, безо всяких некромансеров. Не в обиду вам будет сказано.

Коф напрягся и не обиделся.

— Да токмо кроме них-то еще какая-то гадость обра­зовалась. С виду скелет собаки с крыльями, да с то дерево ростом будет!

Впечатленно молчим.

— С какое дерево? — влез эльф, прикидывая что-то в уме. — С сосну?

— Да не. Не с это... ну, видели, дубок растет у ворот.

Вспоминаем изувеченное временем и жизнью дерев­це, которое действительно росло у ворот. При взгляде на него складывалось полное впечатление того, что ствол пытался начать расти параллельно земле.

— Оно с меня ростом, — уточнил Сай.

— Ну да. А собака энта... будет... ну чуть повыше. Но в целом как-то так.

Понятно. У страха глаза велики, иногда выпучивают­ся. Тоже мне, дерево нашел.

— А глаза у него красные? — уточнил Коф, сунув мне под нос кусочек сала. Сало я деликатно взял, стараясь не прикусить палец.

— Красные! — С жаром: — Аж пылают! Такия чуть не помер, когда эта образина взглянула на меня, да еще и пасть раззявила.

— А нос? Какого цвета нос?

Тяжелая задумчивость.

— Синий? — Неуверенно.

Сай кашлянул в кулак.

— И желтое тело, — кивнул Коф.

— Золотое, я бы сказал, — подтвердил хозяин.

Ничего не понимаю. Что это за попугай получается?

— Аеще оно летать умеет! Как взлетииит! Только его и видели.

— То есть он уже улетел? — Эльф даже есть перестал, глядя на старика с такой надеждой, что тот сконфузился.

— Да куда он денется. Летает себе где-то, а каждую ночь вертается и громит дома. Все жрать хочет, а жрать уже и нечего. Всех коров съел, только люди и остались.

Н-да.

Коф вздохнул, встал и пошел одеваться.

— На битву? Так рано ж еще! — бросился следом ста­рик, суетясь и пытаясь заглянуть в глаза снизу вверх.

— Нет. Мы уходим. Огромных желтых крылатых со­бак с синими носами не бывает. Тем более после смерти.