Мобснабсбыт Ухорезов - Аццкий хай

Дух Прошлого напомнил о Великой цели Колобеня — стать равным богам. Дух Настоящего подтвердил, что таки да, сейчас Колобень топчется на месте и вот-вот начнет деградировать. А дух Будущего намекнул, что есть способ превратится в дух и сохранить-таки свою индивидуальность вместе с благодатной пришибленностью.

Есть, мол, такой вид духа, джин называется. О джинах Колобень знал, и в принципе согласился что да — это вариант.

Потом, они вместе с духами, составили план. Духи помогли дельными советами и рекомендациями, и даже нашли подходящую для дальнейшего сотрудничества кандидатуру — Риммона. Пообещав, что в течении трех лет Риммон обязательно появится и даже немного описав Риммона Колобеню, духи ушли, а того наконец-то отпустило.

Вот, собственно и все.

Пока Риммон слушал и сочувственно кивал в нужных местах, в голове его зрел план. Ну, как план… Тезисы предстоящей ответной речи, ведущей к обоснованной необходимости превратить умного, могучего, но наивного Колобеня в джина, прямо сегодня. Причем не абы какого, а его собственного, Риммонова джина.

Причем обставить все следовало обставить таким образом, будто Риммону крайне тяжело и вообще в лом помогать. Несмотря на то, что да именно за этим он сюда и пришел, очень духи просили, однако. Ладно, так уж и быть, есть у него способ освободить перекачанного шамана-РБ от уз плоти. Если джин потом пойдет на службу. Навсегда.

Выслушав примерно часовой экскурс по истории создания и существования Земли, Рая и Ада, а также слегка откорректированных планах Риммона, Колобень с радостью согласился служить тому, кто даст ему очередной пинок в сторону личностностного развития. О том и духи говорили. Но срок службы должен быть ограничен. Навсегда — это очень долго, а ему еще богом побыть хочется. Хоть это и трудно будет.

Сошлись на сроке в тысячу лет. Причем, хитрый демон настоял на привязке понятия года, к лунному календарю, а Колобень подвоха не заметил.

— Да, и еще… — Колобень нахмурился. — Я как джин буду обязан выполнять все приказы хозяина моего вместилища. Так вот… Ты имей в виду, у меня будут три условия. Первое, приказы должны быть в рамках моей компетенции. Ну там избить кого, армию разгромить, или город разрушить — это запросто. А вот стены поштукатурить, или унитаз починить — это не ко мне. Короче — кроме мордобития — никаких чудес. Второе. Приказы не должны быть через чур частыми. Одно желание в год — не больше.

— Год по твоему личному ощущению времени? — быстро спросил демон.

— Ну да, а какому же еще… И третье…

— А накапливать их можно? Или наоборот авансом использовать?

— Ну… Накапливать — почему нет… а вот авансом — точно нет. А то, знаю я вас, работодателей, еще когда шаманом был, меня так заездили, что продохнуть было некогда…

— Жаль.

— Третье. Кода ты станешь Повелителем Грязи, а ты станешь, я твердо в этом уверен, возведешь меня в ранг Повелителя джинов. Джины конечно возмутятся, но дальше уже будет моя забота. Просто статус необходим официально подтвержденный, чтобы было отчего отталкиваться.

— Да хоть сегодня возведу.

— Сегодня не надо, мне еще освоится в новом амплуа нужно… Да и не в твоей это пока власти. Пока что. И еще, одно… не условие… Просьба. Иногда… Ну как время будет. Вызывай меня просто поговорить. Очень меня история про иные миры заинтриговала. Хотелось бы узнать больше.

— Ну хорошо, договорились. — они пожали друг другу руки и в небе что-то бумкнуло, подтверждая заключение договора. — Что делать нужно?

— Ну, мне нужно пошаманить над своим будущим вместилищем… Есть какие варианты, в чем мне жить?

— Нет… Хотя… Вот, колокольчик есть. Для олэна, да.

— А, пойдет… По большому счету разницы нет, хоть в лампе, хоть колокольчике, хоть тюбике от зубной пасты. Давай.

— А потом?

— Потом… Ну как все будет готово — освобождай меня от тела, уж не знаю, как ты это провернешь… Но духи говорили у тебя будет способ.

— Ага, есть.

— Ну вот. И собственно, все. Только колокольчик не потеряй, мне иногда из него выползать только в радость будет.

— Не потеряю, не переживай… а как я пойму, что все уже готово?

— Поймешь. Как шаманство кончится, так и приступай.

— А ты случаем не месяц снова плясать будешь?

— Как пойдет…

— Эй, я тут с этими комарами столько не продержусь! Они меня уже довели до белого каления!

— Не ной, дело серьёзное… Но месяц — навряд ли. Думаю, день-два.

— Вот черт… Ладно, тогда давай быстрее приступай… У меня дел еще невпроворот.

— И верно, чего тянуть… У тебя грибы еще остались?

— Нет, ты все сожрал.

— Жаль… Ну ладно, обойдусь.

Будущий джин поднял свой десятиметровый посох, поставил колокольчик в центр гигантского бубна, и стал наворачивать вокруг него круги. Он тоскливо что-то выл, демону даже показалось, будто туже самую песенку, что и при предыдущем шаманстве. Репертуар Колобеня явно не блистал разнообразием.

Наблюдать за этим процессом было скучно, и Риммон углубился в гайды и форумы. Самообразование — наше все.

Часов через шесть, когда демон уже проголодался проснулся Тварюшка.

Змей соскользнул с эльфийских плеч и сказал:

— Ну?

— Что ну?

— Когда есть будем?

— Хм… а ты чем питаешься?

— Не знаю. Нужно пробовать.

— Витаминку будешь?

— А что это?

— Вот.

Демон распечатал кругляш и поднес его на ладони змеенышу. Тот с интересом обнюхал угощение, осторожно лизнул одним из языков, и брезгливо сморщился.

— Не… Не пойдет. Химия сплошная и Ешки… Я за здоровое питание.

— Ну, я вообще-то тоже, но тут с питанием напряг. Была рыба соленая, но ее Колобень сожрал. О, а ты шепелявить перестал.

— Ага, я умный, я быстро учусь… Так что??? Совсем ничего не осталось?

— Где-то еще вот что было… Сейчас.

Риммон вытащил из мешка слегка ржавую консервную банку со спецпайком, подаренную, тогда еще совсем живым Барсом. Хозяйственный демон никогда ничего не выбрасывал.

Змей критически обнюхал жестянку без наклейки.

— А она не взорвется?

— А что, должна?

— Знаешшь… — Тварюшка почесал хвостом левую голову. — Давай отложим ее на совсем уж крайний случай. Когда выбор будет стоять так — или кто-то из нас, или она…

Демон хмыкнул и прибрал подозрительную банку обратно в мешок.

— А еще есть что-то?

— Нет.

— И что теперь? Тут и загнемся от недоедания?

— Ну почему, витаминок полно.

— Сам их ешь, я не буду.

— Ну и сиди голодный.

Тварюшка немножко обиделся, и стал ползать вокруг, выискивая что ни будь съедобное.

Вдруг, на том месте, где он только что был, сверкнула золотая молния и змей исчез.

— Эй, ты где? — Демон не на шутку встревожился, сдохнет еще, потом снова ежика рожай.

— Тут, — высунулась из зарослей метрах в двадцати от Риммона одна из голов. Чуть позже появилась кого-то жующая вторая голова. — Заяц. А ничего так… Стало быть, я мясоядный.

— Плотоядный, — поправил демон. — Не удивительно, с такими-то зубиками… Заяц то хоть не желтый был?

— Нет, серый.

— Увидишь желтого — не трогай, он мой.

— Хорошо. Будешь кусочек?

— Буду, но не этого, ты его вон, всего обслюнявил. Поймай еще, а я пока костерок разведу.

— Заметано.

Они сидели около небольшого костерка и наслаждались слегка обугленным, горячим мясом трех зайчиков и двух огромных неизвестных черных птиц с красными бровями. Правда без соли, но Крепкое зелье лечения вполне сошло за кетчуп. Охотник из змея оказался великолепный, он буквально за десять минут натаскал всю эту дичь, а потом с нетерпением облизываясь, смотрел, как его брат разделывает и поджаривает добычу.

Змей не заглатывал пищу целиком, как это принято у большинства его сородичей, а отгрызал по кусочку, и тщательно пережевывал, чавкая и урча от удовольствия, как котенок.

Они смотрели, как вокруг бубна, не переставая ходят в присядку четыре абсолютно одинаковых Колобеня, изредка синхронно делающих сальто-мортале, и тихонько обсуждали перспективы.

Демону, как индивидуалисту и эгоисту до мозга костей, очень сложно было принять тот факт, что теперь необходимо заботится еще о ком-то кроме себя. Но по совету Колобеня, представил, что Тварюшка — это его третья, очень длинная и говорящая рука. Сразу стало легче.

Четыре Колобеня перешли на гопак, потом на нижний брейк. Шаман уже не выл, а скулил, колокольчик зазвенел, хоть и стоял нетронутым, потом неярко засветился.

Светало, шаман в своих четырех воплощениях кувыркался и крутился на головах возле бубна. Как ему это удавалось в шапке с гигантскими оленьими рогами — вот в чем настоящее загадка.

Риммон и Тварюшка успели уже пару раз объесться и по очереди вздремнуть, когда из колокольчика ударили разноцветные снопы молний, окутали орущих Колобений, и потащили в центр бубна. Ударил гром, завыл ветер в нем слышались крики, стоны, и призывы… Четыре шамана снова слились в одного, который плюхнулся пузом прямо на истерично звенящий колокольчик и заглушил его напрочь. Тишина, по контрасту с предыдущей вакханалией звуков, казалась гробовой.