Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются! (СИ) - Верде Алва

«Я твой тело три сутки шатал!» — эта фраза прозвучала в моей голове с явным кавказским акцентом. После неё вновь мутить начало.

— Ничего! Вы привыкните. Можно было бы по воздуху гораздо быстрее добраться, но с драконом нас туда точно не пустили бы, — мужчина поправил жилет и достал из нагрудного кармана часы. Задумчиво на них посмотрел, затем перевёл взгляд на меня, тяжело вздохнул и учтиво предложил свой локоть. — Держитесь. И пойдёмте, у нас не так много времени. Мне нужно будет вернуться, чтобы уладить кое-какие рабочие моменты.

— Сколько у нас времени? — я радостно схватилась за мужской локоть и выпрямилась. Поясница скрипела похлеще ржавых рессор. Колени тоже сгибались и разгибались с премерзким хрустом. Подняв голову и посмотрев на небо, я вообще Плутон увидела. Все конечности и движимые части тела затекли и жутко болели.

— Тридцать часов или около того. Завтрак я вам предложить не могу, увы, потому что Саймон будет буквально с минуту на минуту. Восполним силы лёгкой закуской…

От одного упоминания еды меня начало тошнить. Желудок ещё телепался между лёгкими тазом. Я даже представить себе не могла, что в него можно что-то пропихнуть.

— Саймон?

— Вам нужны документы. Без них никак. А Саймон в бумажных делах — самый лучший.

— Погодите… — впилась пальцами в локоть мужчины. — Какие документы? Вы что, хотите мне сделать поддельный паспорт?!

— А что вы предлагаете? — доктор ответил на моё возмущение белозубой улыбкой, от которой моё сердце предательски ёкнуло и совсем не от того, что мы три дня в карете тряслись. — Прийти и сразу выдать в вас иномирянку, а дракона на закуску? Ну и сразу свою голову рядом с вашей на плаху положить. Хороший план!

Сарказм мужчины был таким едким, что я вспыхнула. Конечно, можно было бы поспорить, покачать права, но я не стала лезть в бутылку.

— Саймон мне помогает уже очень давно.

— Настолько, что вы расскажете про дракона? Или меня?

— Нет, доверяю, но не настолько! — доктор помог мне подняться по ступенькам прямо к красивой резной двери. — Он просто достанет вам… чьи-нибудь документы. Подделывать их никто не будет, если вы об этом.

— М-м-м… — я сделала вид, что мне понятно.

В доме было прохладно. Оглядываясь по сторонам, я даже заходить боялась: будто в музей какой-то попала. Чего стоил ковёр, на который мы почти сразу наступили. Божечки, да за такой, наверное, все аукционы передрались бы!

— Сэр?

Ещё не старый мужчина в тёмном костюме встретил нас у круглой винтовой лестницы, которая вела, видимо, на второй этаж. Просторный холл был под завязку забит всяким антиквариатом, хотя понимала, что это для меня антиквариат, а для доктора Гибсона — привычные вещи.

— А, Патрик! Доброго дня. Вещи в экипаже, а это мисс Хелен Смит.

— Леди, — Патрик склонил голову. — Завтрак, сэр, будет готов через четверть часа.

— Мы обойдёмся закуской и… чаем, пожалуй.

— Как скажете, сэр.

Таща меня на буксире, археолог сумел довести меня до гостиной, где без промедления усадил на очень удобный диван, а для саквояжа нашёлся круглый высокий столик.

— Саймон мой давний друг. Он очень сильно мне помогает в работе, — доктор Гибсон вернулся к прерванному разговору, расхаживая возле окна. — Бумаги, они всегда важны!

Вот тут я была согласна. Что наш мир, что этот: без бумажки — ты букашка, а с бумажкой — человек!

— Не думала, что археология — это бумажки.

Мужчина мягко рассмеялся, одарил меня ехидным взглядом и вновь повернулся к окну.

— Девяносто процентов всех раскопок — это раскопки библиотечные. Ищешь информацию, а уже потом выдвигаешься в поле. Саймон помогал мне доставать самые уникальные источники и не всегда законным путём. Этот человек проверен временем, и я ему доверяю.

Я протянула ноги, чуть ползла на сиденье дивана и выдохнула. Мягкий! Всё вокруг блестящее, красивое, с позолотой. Впрочем, карманные часы у доктора, похоже, тоже были золотыми. Да и мне платье выдали отнюдь не какой-нибудь беднячки. Кружева только было с километр, если не больше. Оно реально везде было: на панталонах, юбках, сверху на платье в качестве украшения. Раздражало знатно! А ещё больше раздражало то, что всё это было очень неудобным. Я с некоторой завистью смотрела на кожаные ботинки доктора, на его брюки и довольно просторную рубашку. Но речь о мужском наряде даже не шла! Это я и сама понимала. Думала хоть корсет ослабить, так до него пока доберёшься, от старости умрёшь.

— Достанет он документы, а дальше что?

— Дальше? Дальше вы получите своё наследство. Поместье Мэйса достаточно просторное, чтобы скрыть там дракона.

— Уголька? — мило улыбнулась и с какой-то нежностью посмотрела на саквояж, из которого дым валил. Он ходил ходуном и трясся. Понятное дело, что дракончику не нравилась такая переноска. — Он тоже, наверное, есть хочет.

— За мясом я схожу сам, не нужно Патрику знать лишнее.

— Не доверяете? — прищурилась и впилась взглядом в мужчину.

— Не хочу, чтобы у близких мне людей были проблемы. Так что придётся дракону побыть в саквояже.

Из саквояжа снова пыхнуло, а дракончик начал возмущённо пищать, требуя то ли свободы, то ли еды, то ли того и другого, да побольше.

— А! Вот и Саймон. Только вы молчите, говорить буду я.

Угу, промолчи, вдруг за умную сойдёшь? Я так и поняла.

— Саквояж мы пока уберём… Да, завидной вы невестой станете! Саймон стрясёт с меня за такое дело побольше звонких франтов. У него всегда была коммерческая жилка.

— Завидной? Я что же теперь до неприличия богата? Если так, то я всё вам верну, возмещу всё расходу.

— Состояние Мэйса оценивалось почти в полтора миллиона франтов.

— Полтора миллиона?! — у меня глаза квадратными стали. — Это же… Даже в моём мире это довольно крупная сумма. За такое, наверное, и убить могут?

— Вы об этом не думайте. Этих денег у вас ещё нет. А когда получите… Там другие проблемы начнутся.

— Надеюсь, вы меня не бросите с ними наедине?

— О, нет, — доктор Гибсон улыбнулся. — Я настоящий джентльмен!

5. Первый полет, или рожденный пыхать парить не может

Флигель стоял чуть поодаль. Мне его отдали целиком и полностью, точнее, нам. На самом деле это был полноценный одноэтажный дом с тремя комнатами. Выбор был прост: слугам было запрещено туда заходить в ближайшие пару дней, а вот Уголёк получил долгожданную свободу. Расхаживая по просторным комнатам, которые не были утыканы таким количеством мебели, как комнаты в большом доме, довольно пыхал, сыпал искрами и регулярно тыкался округлой мордой в миску, в котором лежало сырое мясо, нарезанное мелкими кусочками. Я же, вооружившись ведром и старым ковшом, который отыскала в ванной, тихонько сбегала в сад и набрала смеси земли и песка возле раскидистых клумб с красивыми и незнакомыми мне цветами. Вода есть, есть плотная ткань, теперь и ведро почти с песком — к буйству Уголька почти готова. К чему я была не готова, так это к тому, какими способностями обладал этот чертёнок.

Разглядывая простое платье, без корсета, слава богу, я украдкой оглядывалась и вспоминала пузатого, коротконого Саймона, обладателя поистине самых пушистых усов. Мужчина производил впечатление несуразного увальня, на котором тёмно-зелёный пиджак еле сходился. Меряя гостиную доктора Гибсона тонкими, короткими и очень кривыми ногами, он внимательно слушал полуправдивую историю, затем не менее внимательно ознакомился с моим кулоном, который признал настоящим, неподдельным. И… И, ограбив доктора на пузатую бутыль с янтарной жидкостью, прихватил предложенные деньги, откланялся и ушёл. Судя по реакции доктора Гибсона, это было немного… странно. Но Саймон от денег не отказался, а премию в виде дорогого алкоголя признал адекватной.

Теряясь в догадках, сможет ли таинственный рыжеусый Саймон достать мне документы, на которые, слава богу второй раз, не требовалось фото. Бумага с гербовой печатью. Каким образом должны были кулон, саквояж и бумажка без фотографии подтвердить моё право наследство? Загадка!