Юлия Жукова - Замуж с осложнениями
Он задумывается о своём достаточно глубоко, чтобы я набралась наглости его разглядеть получше, хотя бы и в тусклом свете. Несмотря на жуткие шрамы, лицо у него приятное. Он действительно похож одновременно на индейца и бурята, при общем смуглом цвете кожи. Чёрные волосы заплетены в тугую косу толщиной в две моих руки и длиной в три. Огромные ладони обожжены так же, как и лицо, если не хуже. Это ж как надо было ухитриться...
Одет он неожиданно обычно: невнятно-тёмная водолазка, куртка из модной псевдо-кожи, такие же штаны. Ни кольца в носу, ни золотых цепей до пупа. Так и не скажешь, что варвар-наёмник.
– – Что мы с ними будем делать? – – спрашивает всеми забытый Алтонгирел, прерывая нашу с капитаном минуту молчания.
– – Звонить на Землю и отдавать, – – спокойно отвечает Азамат.
– – За бесплатно? – – уныло протягивает Алтонгирел.
– – Они дадут нам вознаграждение, – – заверяет его капитан. Похоже, ему не впервой чужих заложников возвращать. – – Разгони их по каютам и накорми.
– – И туалет покажите, – – хмыкаю я.
Алтонгирел закатывает глаза.
– – Пусть ими Гонд занимается, да и вообще они самостоятельные!
– – Друг мой, при гостях невежливо говорить на языке, которого они не понимают, – – доносится до нас голос капитана из коридора.
Глава 2.
Гондом оказывается стриженый охранник. Мы с ним довольно быстро раскидываем детей по каютам по половому признаку (раздельно) и возрастному (один к одному). Потом я им (и себе) вставляю по горсточке успокоительного (в аптечках детских организаций всегда такие слабые препараты, что пока две пластинки не съешь, не поможет), и скоро они все дрыхнут без задних ног.
Меня всё ещё живо интересует наша дальнейшая судьба, так что я спрашиваю у Гонда, не будет ли невыразимой наглостью с моей стороны разыскать капитана и спросить, о чём он договорился с Землёй.
Гонд слегка приподнимает брови.
– – Вы можете поговорить об этом с Алтонгирелом.
– – А с капитаном нельзя? – – я стараюсь не очень настаивать, но Алтонгирел, по-моему, от меня устал ещё до моего появления.
Брови Гонда ползут ещё выше.
– – Ну, если хотите, то можно и с капитаном...
Так говорит, как будто я собралась пообниматься с особо злобной собакой.
– – Вы мне не советуете к нему сейчас подходить?
– – Да нет, почему, он будет рад.
Я пожимаю плечами. Видимо, я слишком устала, чтобы адекватно воспринимать действительность. К чёрту Алтонгирела, ещё скажу ему что-нибудь неласковое случайно.
Капитан обнаруживается в той самой гостиной, где была наша временная база. С ним ещё двое полузнакомых мне мужчин. Они пьют какую-то бледную жижу из пластиковых пиал, расслабляясь после трудного дня. Ну или погибших поминают, кто их знает.
– – Азамат-ахмад, – – говорю я, стараясь проявить всю почтительность, на какую способна. Чего вы на меня так таращитесь? Что я, за два дня не могла просечь, как к капитану обращаться надо?
– – Я вас слушаю, юная леди, – – отвечает он, и двое других начинают хихикать. Ну и что я не так сказала? Это обращение принято только между мужчинами, что ли? Вот вечно мне надо выпендриться... ладно, плевать.
– – Я хотела спросить, удалось ли вам связаться с Землёй.
Ближайший ко мне муданжец, помоложе капитана и своего соратника, фыркает и зажимает себе рот.
– – Спрашивайте, – – благосклонно кивает мне капитан.
Нет, я не покраснею, и не надейся.
– – Удалось ли вам связаться с Землёй? – – железобетонным голосом повторяю я. Ох уж мне эти мужские компании...
– – Удалось, – – отвечает он, поглядывая на меня со смешинкой в глазах. Правый уголок рта у него так сильно повреждён, что он как будто всё время ухмыляется. Жуть с ружьём. – – Стыковка с земным кораблём будет послезавтра вечером, ориентировочно в восемь тридцать по Земле.
– – Так скоро? – – удивляюсь я. Мы же пять дней летели!
– – Ну, у вас пассажирский звездолёт, большой. А мы быстро бегаем, – – он ставит свою пиалу на стол, берёт чистую и наливает в неё из такого же пластикового кувшина всё той же бледной жижи. Протягивает мне.
Нет, я, конечно, убедила себя не удивляться, что космические террористы со мной обращаются, как будто я их королева, но тут уже усталость сказывается: я совершенно неприлично вытаращиваюсь на капитана.
Он делает вид, что не заметил, и ставит пиалу на стол. Я подвигаю ближайшее кресло (кстати, при всей их галантности, присесть мне никто не предложил), сажусь и беру пиалу. Невежливо, наверное, от угощения отказываться, тем более, если сам капитан наливает. Отхлёбываю. Оказывается какой-то травяной чай.
Только выпив половину, я осознаю, что это вполне может быть седативным или афродизиаком (или два в одном, ага), и то, что я не опознаю его на вкус, ничего не доказывает – – мало ли что у них на Муданге растёт. Вот дура. Это же надо так попасться. Да ещё и на корабле с дюжиной инопланетных мужиков. Нифига себе я доверчивая.
Повисшее молчание надо как-то прервать, но у меня в голове только два варианта: поблагодарить за угощение или спросить, что они мне туда подсыпали. Второе невежливо, так что выбираю первое.
– – Спасибо.
Капитан моргает, как будто не понимает, к чему это относится. Краем глаза замечаю, что двое других переглядываются. Мне становится страшно.
– – Что вы тут делали, так далеко от Земли? – – внезапно спрашивает капитан.
– – Э, ну, – – голос не слушается, приходится кашлянуть. – – Мы летели на курорт.
Как-то это жалко звучит. Несчастно даже.
– – Курорт? Здесь? – – перебивает молодой муданжец.
– – На Кинине, что ли? – – переспрашивает второй.
Киваю.
– – Боюсь, что там теперь курорта не выйдет, – – хмыкает Азамат. – – По дальнюю сторону её орбиты отстроили новые Ворота, чтобы обходить Гарнет и не платить за транзит. Так что теперь тут будет оживлённо.
Ох ну ни фига себе. Почему же у нас об этом ничего не знали?!
Капитан, очевидно, замечает мою вытянувшуюся физиономию.
– – Джингоши обычно всё выбалтывают в считанные дни, но, видимо, в этот раз им удалось помолчать подольше. Но мне всё равно придётся рассказать о Воротах, когда мы вас будем передавать на земной корабль, так что не волнуйтесь.
Лапочка ты мой, предупредительный. Я даже испугаться не успела.
– – Идите спать, – – говорит он мне как-то по-отечески. – – А то сейчас заснёте тут, а моим ребятам много чести будет вас на руках носить, юная леди.
Ну, ладно, всеобщий ему не родной, мог и ошибиться, кому это будет много чести. Но это обращение... Да ведь он же не знает, как меня зовут!
– – Моё имя Лиза, – – говорю, вставая.
Снова пялятся все трое. Ну а с именем-то что не так?!
– – Азамат, – – говорит капитан. Как будто я так не знаю.
– – Тирбиш, – – представляется молодой муданжец около меня.
А третий молчит. Ну ладно...
Я желаю всем спокойной ночи и иду прочь, слыша, как этот третий шипит Тирбишу по-муданжски:
– – Ты зачем назвался?!
– – Моё имя, кому хочу, тому говорю! Капитан тоже назвался.
– – У капитана выхода не было, она ему сама представилась.
– – Ахамба, оставь его в покое, – – это уже Азамат вклинивается. Ага, значит, Ахамба... – – Как будто ты в молодости красивым девушкам имя не раздавал. Да и вряд ли она умеет...
Чего я вряд ли умею, я не поняла. У них что, имя – – как номер телефона, незнакомым не дают? Ужас какой. И что, я капитана вынудила представиться? Господи, да за что ж мне эти дикари?..
Не знаю уж, как должен был подействовать этот их чай, но не подействовал никак. Завалилась я спать без задних ног, едва доплелась до своей каюты, и никакие неразрешённые загадки мне не помешали. Чтоб я дома так спала, честное слово!
Утро начинается с приключений. Встаю, напяливаю какие-то шмотки, которые не глядя сгребла в мешок с лекарствами, выхожу в коридор, чтобы получить у кого-нибудь инструкции, в каком порядке тут завтрак. То есть, я его готовить должна или у них какой-нибудь сухой паёк предусмотрен? Иду в гостиную (которая, конечно, должна называться кают-компанией, но я блондинка, мне можно). За один поворот дотуда мне попадается навстречу Алтонгирел. Замечает меня, подходит так вальяжно, опирается на стенку у меня над головой, зажав меня в угол.
Ну всё, думаю, кранты. Только бы целоваться не полез, остальное я стерплю. Уж очень рожа противная. Вроде ничего особенного, длинное такое лицо, нос с горбинкой, большие губы. Но выражение собственного превосходства над миром такое, что уж лучше шестьдесят девять.
– – Иди, – – говорит, – – детей своих корми.
Смаргиваю.
– – Чем?
– – Там на кухне всё готово, а у нас есть дела поважнее, чем их из кают выгонять.
