Янки. Книга 3 (СИ) - Юллем Евгений

— Хорошо. Взаимно — не пытайтесь использовать меня втемную и пытаться подставить. Добром это тоже не закончится. И если я дал слово, я его держу. Во всех отношениях.

— Учту, — сказал Гарсия. — Ну что, пойдемте обратно?

Глава 19

— В чайна-таун поедете? — спросила ламия.

— Ну да, к яогуаям, ты же определила, что кто-то из них подсуетился.

Тогда, вернувшись от Гарсия, я попросил ламию слетать на разведку, сказав ей все, что я видел в особняке. Кто-то проделал дырку для демона, потом закрыв ее. Ну а кто у нас самый большой эксперт по демонам? Естественно, моя ручная демонесса, ламия.

Тогда, облетев особняк снаружи, она вернулась ко мне с новостями.

— Это кто-то из восточных демонов, яогуаи или ёкаи, скачать точно не могу. Они все на одно лицо, — она скорчила постную рожу и растянула пальцами уголки глаз так, что они стали узкие. — Но след разит дошиком. А эти бич-пакеты жрут только бомжи и азиаты.

— Ну не только, здесь народ обожает чайниз, — возразил я.

— Поверь, здесь точно был азиатский. Я не могу тебе объяснить, но это так.

— А дальше куда ведет?

— Дальще? Аж до Сансета и теряется. В машину сел или отдал украденное, и свалил куда-нибудь.

— По запаху найти не можешь?

— Ты че, издеваешься? — хмыкнула ламия. Какой еще запах? К ним в ад, точнее в диюй, там нюхать? Они из другого пантеона, мне туда визу надо брать, между прочим, за подписью Люцика. А потом перенюхай эти миллиарды, от них всех раменом несет.

— А машина?

— Родной, за две недели от нее и астрального следа не осталось, не то что запаха, — поучающим тоном, как ребенку сказала она. — Сколько за день по бульвару машин проходит? Тут бешеный траффик, и искать нечего. Так что облом.

— Ладно, поеду в чайна-таун, — вздохнул я и потянулся за смартфоном. Что я, на свои и в автобусе что ли поеду? Пускай заказчик машину организует.

— Только ничего там не жри, — посоветовала ламия. — А то есть специфические блюда, деликатесные по их меркам, типа «Битва тигра с драконом». Делается из мяса кошки и змеи. А поскольку выбора у них нет, в ход идет любая мурка, пойманная на помойке. Ну и получается деликатесное филе кошки.

— Лучше бы ты не делилась этими познаниями, — я почувствовал, как к горлу подкатил комок.

— Это еще что! У них по генетическо-исторической голодухе жрут все, что шевелится. А что не движется или сдохло, шевелят палкой и жрут. Азия, экзотика мля. Вот ты знаешь, например, как делается знаменитый кофе лювак? Это когда родственники кошек жрут плоды, а потом они их высирают, зерна выковыривают из…

— Прекрати! Щас блевану.

— А то, — довольно хохотнула ламия. — На то и рассчитано, надо же тебя немного побесить, встряхнуть, чтобы ты в тонусе был. Вот и приходится тебя выковыривать… Ай! Ну зачем же ботинками бросаться!

В чайна-таун мы подъехали со стороны, миновав стадион «Доджерс». И вот тут меня ждало разочарование — ликаны напрочь отказались выходить из машины, настороженно наблюдая своими внезапно пожелтевшими глазами прелести китайского квартала.

— Э, а дальше? — спросил я волчар.

— Дальше — ты сам, — чуть ли не сплюнул на пол машины один из сопровождающих.

— Мы так не дого…

— Мы никак не договаривались. Нам твои договоры похрен, все базары — с шефом, к нему и предъявы.

— Что, ссыте, что вас тут на половички пустят? — я взялся за ручку двери.

— Ты, малой, за базаром следи, а то… — рыкнул водила.

— А то что? — насмешливо спросил я. — Укусишь? Вставную челюсть заранее закажи. В придачу к инвалидному креслу.

Ну как я всегда и знал, шавки — хамье, которое пока не отмудохаешь, будет вонять. Как, впрочем, и большинство существ — когти веером, зато, когда дал в пятак, «друг, брат, почти жена!». Я закрыл дверь с размаху так, чтобы у них барабанные перепонки соприкоснулись.

Но у меня здесь дело, в этом «маленьком Китае». Хотя райончик неплохой, Китаем здесь особо и не пахло, больше синтез обеих культур. Чистые тротуары, вездесущие развешенные между домами красные китайские фонари, стилизованные под пагоды или еще какие-то их строения, лавки и закусочные… Туристический район, достопримечательность, однако. Даже вывески почти все на английском, а не с иероглифами, хотя многие просто с транскрипцией. Всякие там «Хоп Синг Тонг» и прочая неудобоваримая мешанина. Ну, китайского я не знаю и знать не хочу, да, вот такой я белый шовинистический варвар со своими привычками.

Ну я сюда все-таки не любоваться пришел, а встретиться с госпожой Венлинг — да-да, а вы что думали, только у ведьм матриархи существуют? Да щас. У яогуаев главная была женщина — хотя биологически хрен ее знает какого она пола, мне они еще не попадались. Точнее, никто из их разновидностей — общим термином «яогуай» обозначают как злых духов, так и не очень добрых полтеров, смешение понятий, так сказать.

Пользуясь «о’кей гуглом» я дошел до неприметной лавочки в глубине чайна-тауна, на которой не было ни вывески, ни номера дома — вообще никаких опознавательных знаков. Кроме таблички на английском «туристам вход воспрещен». Естественно, им тут точно делать нечего. Сожрут нахер.

На стук в запертую дверь никто пару минут не откликался. Я потоптался у порога, всем своим видом показывая, что я не просто так в гости зашел, и не турист я вовсе, очень невкусный, с очень острым вкусом. Острым в виде зачарованных клинков, которые ну очень плохо переваривались, вызывая острое отравление железом.

— Что надо? — дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы в случае чего ткнуть чем-нибудь. По крайней мере я видел злой глаз и полоску желтой, изрытой оспинами морды. А также ауру хихи — длинноносой обезьяны-оборотня.

— Мне нужна госпожа Венлинг, — спокойно сказал я. — Передай, что пришел переговорщик от ликанов.

Хихи смерил меня взглядом, видимо хотел сказать, что не слишком я похож на них, но по китайской привычке смолчал. Типа нехрен с белыми варварами богоподобному сыну Поднебесной рассусоливать.

Дверь открылась, и яогуай пустил меня внутрь. Благополучно увернувшись от удара по лбу фуринами, подвешенными над косяком, я шагнул на устланный циновками пол.

Внутри это помещение еще меньше напоминало лавку. Столы, заваленные как современной бумагой, так и старинными свитками вроде тибетских, всякий этнический трэш на стенах, мебля в китайском стиле… Ну и в европейском тоже, ничто прогрессивное даже яогуаям не чуждо. А еще тут был такой запах благовоний, что я не удержался и чихнул с громким «Апчхуй».

— Чанг, оставь нас, — из задней двери появилась ослепительно красивая, несмотря на средний возраст женщина-китаянка. На простой взгляд. Вот только я видел волховским взором раздвоенного змея с красными шапками на головах — вэйшэ, переплетшегося своими телами. Высший демон, натянувший мясной костюмчик, впрочем, надо сказать довольно соблазнительный.

Хихи вышел, и мы с госпожой Венлинг остались одни.

— Я вижу, вас не обманывает моя человеческая внешность, — Венлинг, подобрав полы халата, села в резное кресло, больше похожее на трон. — В таком случае, приступим сразу к делу. Итак, что делает переговорщик оборотней в посольстве яогуаев?

Вот как, тут оказывается не просто аццкая малина, а цельное посольство! Ну да, куда еще деваться всем китайским полтерам, прибывшим в Лос-Анджелес.

— Я не переговорщик оборотней, вношу уточнение, а от них. Две большие разницы.

— Пусть так, — милостливо махнула рукой змеебаба. — Вы представляете их, а кому вы принадлежите роли не играет.

— Вы слышали о пропаже одного из символов власти ликанов?

— Слышала. Шавки уже надоели своим воем. Сюда они сунуться боятся, здесь им не рады.

— Вот как? А раньше вроде союзниками были…

— Почитайте Сунь Цзы, прежде чем пороть ересь, — поморщилась Венлинг. — Ну да яогуай с ним, что они хотят на этот раз?

— Вернуть свой артефакт.

— Ну так пусть возвращают. К нам какие вопросы?