Ирина (Айрайенн) Аронова - Синяя кровь
Предавшись легкой ностальгии, я исчерпала запас занимательных дел. Выходной вроде бы, а заняться нечем! То ли в лавку снова податься?
Но, увидев, как наяву, лицо гнома с насупленными бровями («Что-то плоховато выглядишь — может на свежем воздухе лучше станет?») я отогнала от себя эти мысли. Ну, уж нет! Выходной, так выходной!
— Аринн! — с тоской обратилась я к женщине, ловко снующей между печкой и разделочным столом — готовились, по иронии судьбы, мясные пирожки.
— М-м? — рассеянно отозвалась она.
— Чем мне заняться, а?
Та глянула на меня и усмехнулась.
— Вот была бы замужем, не ныла бы так, как сейчас! Мужика тебе надо, Инцея, — чтоб плечом крепким опору давал, руками да мотыгой деньги зарабатывал, ну, а ты бы ему деток рожала…
— Не надо мне мужика! — всерьез испугалась я (ещё начнёт мне кандидатов перечислять). Та хмыкнула. Мол, чтобы ты там ни говорила, а я лучше знаю, что надо и что не надо.
— Аринна, — решила я прибегнуть к последнему (и откровенно ужасающему меня) выходу из скуки, — дай что-нибудь почитать!
Женщина немного удивилась. Я, как правило, всегда морщилась при виде очередной «книженции», а тут вдруг попросила почитать!
— Ну и ну… — пробормотала она, уходя в комнату. Вернулась она с книжкой, которую бережно передала мне, как святыню.
— Вот, — гордо сказала она, — «Роман под луной» — моё любимое произведение…
— О да, — хмыкнула я, — звучит захватывающе…
Аринна недобро прищурилась.
— Ну, ладно, раз уж ничего другого не остается — пошла читать!
Небрежно сунув книгу под мышку (Аринна невольно вцепилась в свою драгоценность взглядом, чтобы проследить, не изомнется ли листик), я потопала наверх.
…Книга оказалась страшно нудной, и, пролистав наскоро несколько страниц, я в этом убедилась окончательно. Так, последний вариант времяпрепровождения исчерпан, восстановлению не подлежит. Короче говоря, выходные меня немного разочаровали, ибо я не привыкла просто валяться на постели без дела (нет, конечно, и я порой не прочь отвлечься от нудятины и просто поспать, но дрыхнуть целый день напролет…). Спускаться вниз меня не тянуло из-за возможности лишний раз почувствовать на себе жаркое юношеское внимание.
Не понимаю, чем я так привлекаю Ганю? Быть может, оно плохо видит? Бедняжка…. Я готова предложить ему лечебные примочки, и при том — совершенно бесплатно, с самыми благородными целями.
Мысленно я уже начала перечислять все известные мне лекарства для улучшения зрения, но вскоре, под буйным натиском информации, мой разум сдался и ушёл в мир грез.
Глава 17
Кажется, бытие решило меня разочаровать: два месяца лютой зимы безвылазно в целительской лавке и ни одного интересного события! Даже Агрик — и тот за последнюю неделю не удосужился хотя бы разок заглянуть сюда. Конечно, мороз на диво силён, а ветер буйствует и свирепствует, но чтобы вообще не заглядывать…
Никогда б не подумала, что буду скучать по занудному бубнежу Агрика («Инцея, ну, давай прогуляемся…»)!
Я скучающе провела тряпочкой для уборки пыли по прилавку, после чего обреченно плюхнулась на стул. Тоска-а-а….
Но скучать мне не дали. Сначала послышалась быстрая поступь, и в лавку юркнул Ганька, принесший с собой угощение от Аринны, а потом явился сам гном. Увидев Ганю, расположившегося на его месте, негласно признанном обеими сторонами, и стаскивающего с себя драный зипун (Агрик же щеголял лоснящейся шубой из черных соболей), он пришёл в безмолвную ярость, да так и остановился на пороге.
— Агрик, с ума сошёл?! — рявкнула я. — Заходи скорее — не лето, поди!
Гном обиженно засопел, но в лавку зашёл, при этом захлопнув с грохотом дверь.
— Это кто? — бесцеремонно ткнул он коротеньким пальчиком в Ганю. Последний возмущённо воскликнул и вскочил с табурета.
Итак, конкуренты встретились. Делаем ставки, господа…. Кто поставит на глупую меня, чтобы я вмешалась и исправила ситуацию?
— Агрик, это Ганя, племянник кузнеца, — медленно, спокойно-ласковым голосочком проговорила я. — Учится в боевой школе в соседнем городе. Сейчас у него каникулы…
Гном поморгал.
— Это чё ж, — растерянно буркнул он, — он, получается, валлисов родственник?
Я кивнула. Гном растерянно перевел взгляд на Ганю, а потом неожиданно «расцвел» широченной улыбкой.
— Дык, что ж ты мне сразу не сказал! — хлопнул в ладоши он. — А тебя тут оскорбляю…. Ты прости меня, если что! Я, честное слово, не хотел…
Я кротко вздохнула. К счастью всех трех сторон, дело прошло без размахивания кулаками и последующего кровопролития.
— Может, чайку? — вопросила я и, покосившись на ариннин узелок, добавила:
— С пирожками…
— Э, не-е-ет…, - покачал пальцем гном. — Ситуация требует вина! А у меня на такой случай припасена фля-яжечка.
Последнее слово он произнес с такой любовной интонацией, что мне стало понятно, что с этой «фляжечкой» Агрик не расстается ни днём, ни ночью.
— Агрик, тут дети! — я попыталась урезонить его. Ещё не хватало спаивать подрастающую молодежь!
На гнома довод не подействовал: он уже шарил под прилавком в поисках подходящих емкостей. А Ганя совсем не прочувствовался моей заботой о его здоровье и моральном облике:
— Я не ребенок!
Я быстро отобрала облюбованную Агриком специальную новенькую чашку для сухих смесей (тот, ничуть не обескураженный, уже с интересом разглядывал маленький котелок для зелий) и повернула свой грозный лик к парнишке. Мой гнев столкнулся с чисто юношеским упрямством.
— Я уже не маленький, — повторил он. — Мне, между прочим, семнадцать лет!
— Как много! — съязвила я. Если учесть мой возраст…
— Да, это уже немало! — вошёл в запал Ганя. — Мама сказала, что мне пора подыскивать невесту…
— И как успехи? — поинтересовалась я, отвлекшись от темы.
— Ну-у…, - стушевался тот. — Была одна на примете.
«Была». Хм, всё ясно.
— Вот что, юнец, — деловито произнесла я и уставилась Ганьке прямо в глаза. — Послушай мудрых советов. Будешь по-прежнему за мамину юбку держаться, командиром не станешь. А если так получится, то и девки нос воротить будут. Им ведь перспективу подавай, и я их вполне понимаю. Им семью растить, на ноги детей ставить. А насчёт вина… Количеством хмельной жидкости авторитет не измеряется. Всё понятно?
Ганя за всё время моей речи успел как-то съежиться: голову в плечи втянул, сам поник — только трогательные наивно-голубые глазенки взирали на меня из-за завесы черных волос.
Я прищурилась.
— Так, это никуда не годится. Плечи развернуть, подбородок приподнять!
Хм, кажется, я вошла во вкус. Может, в командиры податься? Хотя нет — настоящие военачальники командуют опытными мужланами, а не перевоспитывают зеленых недоростков в период первого цветения…
— Агрик!! — внезапно рявкнула я, не переводя глаз с заметно погрустневшего Ганьки на гнома. — Оставь в покое котёл! Если тебе так приспичило, то возьми мою кружку, а не порти раритеты!
Гном, не ожидавший такого бурного внимания к своей скромной деятельности, с лязгом спешно сунул котёл обратно под прилавок и стал громко и фальшиво насвистывать. Но грохот опрокинутой посуды всё равно был громче.
Я разъярилась окончательно:
— АГРИК!
— Д-да, Инцея? — робко откликнулся тот. Я одарила его гневным взором, и теперь передо мной стояли уже двое съежившихся представителей мужского пола. Один продолжал давить на жалость детскими глазами, другой принялся невинно хлопать последними. Как трогательно, щас слезу пущу! Нет, не будет вам пощады!
— Значит так, дорогие мои, — вкрадчиво сказала я, — поскольку вы оба успели меня сегодня достать, то вот вам наказание: отчистите пол и прилавок до блеска!
Мне пришлось насладиться округлившимися глазами Гани и участившимся морганием Агрика.
Иногда так приятно осознавать себя злодейкой…. Где моё драконье самообладание?! Кажется, оно решило не появляться до принятия вновь сущности дракона. А то, мол, застряла ведьмой, вот и довольствуйся тем, то есть.
— Агрик, перестань так часто моргать — это уже становится похожим на тик, — произнесла я более спокойно и флегматично уселась на стул. — Можете начинать уборку.
Им явно не улыбалось возиться с тряпками, и каждый попытался придумать какую-нибудь отговорку.
— Мне… это… к дяде пора, — неуверенно сочинил Ганя. — Он просил… э-э-э… помочь ему в кузнице!
Я удержалась от смешка. Неужели не мог выдумать что-нибудь правдоподобнее? Да его Валлис за версту к наковальне не подпустит в страхе, что его драгоценный племянничек сломается, аки тростинка, лишь приподняв тяжелый кузнечный молот.
— Твой дядя и сам прекрасно справится. Если что, скажешь дяде, что мне помогал.
