Галина Романова - Как начать карьеру
— Помолчи! — тут же откликнулись ему женские голоса. — Аль сам забыл, как она тебя травками отпаивала?
Толпа загомонила. Каждый спешил высказать свое мнение.
— Проверить надо! — наконец предложил толстяк, который, судя по всему, был главным. — Хватайте ее, парни, да тащите к реке! Там свяжем и с мостков бултыхнем. Ежели не ведьма, потонет, а ежели…
Идея провести проверку пришлась всем по душе. Люди надвинулись на меня, и я выпрямился, схватившись за меч:
— Все назад!
Бабка Ортана зашевелилась, слабой рукой затеребила мою штанину.
— Шел бы ты, паренек, — прошамкали старческие губы. — Мне недолго осталось… а ты…
— Ведьма она, точно! — даже как-то радостно воскликнул кто-то. — Сама смерть свою чует! У ведьм завсегда так! Хватай ее!
— Убью первого, кто сделает шаг! — Меч поднялся, нацеливаясь острием на толпу.
Но, видимо, обнаженная сталь клинка — это еще не все. Скажу правду: я отнюдь не был уверен, что найду в себе силы ударить человека. И люди это поняли.
— Ты, парень, отойди. — Толстяк махнул в мою сторону ручищей с зажатым в ней кузнечным молотом. Либо я ничего не смыслю в жизни, либо этой болванкой запросто можно проломить череп. — И меч свой убери, пока не поздно. Откуда ты вообще такой взялся?
— Некромант это! — вылезла госпожа Гражина. — Маг!
— Некромансер? — нехорошо прищурился толстяк. — За своих, стало быть, заступаться решил? А ну, парни, хватай его тоже!
— Ой-й-й-й! — завизжала наша кухарка.
Еще раз скажу — я не был готов убивать. Тем более что оказался один против всех. Но мне удалось несколько раз отмахнуться мечом, один раз — довольно удачно. Но вид первой крови все окончательно испортил. Толпа озверела. С криками: «Хватай их!» — она пошла в атаку.
Несколько камней попали в грудь и живот. Потом на плечо опустилась дубина. Сильный удар сбил меня с ног, а подняться уже не дали.
Сам не понимаю, как я не потерял сознание, — кое-кто решил, что бить ногами упавшего, это правильно. Наверное, стоит сказать спасибо толстяку кузнецу — он вовремя остановил избиение. Меня и сомлевшую бабку подняли, заломили локти назад, скрутили веревкой, после чего поволокли вниз по улице.
Женщины еще пытались отбить старуху, которую пришлось нести (она то ли потеряла сознание, то ли умерла от волнения и страха), но собственные мужья, отцы и братья не дали им приблизиться к жертвам. Среди других лиц мелькнуло лицо госпожи Гражины — она вытаращенными от ужаса глазами глядела на творящееся безобразие.
О том, чтобы сопротивляться, не было и речи: за локти меня держали два здоровяка, каким только в королевской гвардии и место. Экономя силы, я попытался идти сам, хотя живот и грудь болели от пинков и ударов камней. Да и плечо, по которому попали дубиной, ныло немилосердно. Хорошо еще, никто не ударил по голове — мне сейчас так нужно было сохранять ясность мысли…
Шанс спастись был. Нас, кажется, повели топить? Значит, надо повести себя так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что я не колдун… Вряд ли они знают пределы возможностей тренированного организма охотника на нежить. Другой вопрос: а что, если «испытатели» захотят немного усложнить мне жизнь? Скажем, привязать к ногам камень или засунуть в мешок?
Пока шли по улице, со всех сторон сбегались любопытные, так что к мосткам добралась нешуточная толпа. Здесь женщины стирали белье, тут плескались в жару ребятишки, плавали гуси и утки. «А теперь вместо них будут плавать утопленники!» — мрачно подумал я. На той стороне реки заросли тростника и ивы подступали к самой воде. Лоскотухам сейчас не сезон, они безобразничали только в первую половину лета, но, привлеченные шумом, могли подплыть поближе. А это уже проблема. Водяная нежить запросто утянет меня на дно просто забавы ради. Если обмануть людей у меня еще получится, то этих — нет.
— Давай! — Толстяк кузнец ступил на мостки, жалобно заскрипевшие под его телом. — Старуху и…
— Так она, кажись, того… — Державшие бабку Ортану люди разом разжали руки, и тело глухо ударилось о землю.
— Уби-и-и-ли-и-и-и… — тонко запричитал в задних рядах женский голос.
— Чего сразу «убили»? — гаркнул толстяк. — Сама бабка померла! Срок, видать, ейный вышел весь!
— Ой, мамочка! Ой, чур меня! Чур! — Люди брызнули в разные стороны от мертвого тела, наперебой творя молитвы и целуя обереги. Кто-то в толпе заблажил по поводу проклятья.
— Да тихо вы! — Лишь со второй попытки толстяку кузнецу удалось восстановить порядок. — Разгалделись! Померла бабка — туда ей и дорога! Парня давай проверять!
Ой, мама! Откуда-то действительно взялся мешок. Камней в него, правда, никто не совал, но и без того один его вид был способен нагнать страху. Со связанными за спиной руками, с мешком на голове шансов выплыть нет. А они еще нацелились ноги спутывать…
— Это зачем?
— А как мы тебя вытаскивать будем, ежели тонуть начнешь? — резонно возразил один из двух верзил, обматывая мне щиколотки в то время, пока второй возился с запястьями.
— Отставить.
Негромкий низкий баритон заставил всех замереть. Мне, валявшемуся на мостках, не был виден владелец этого раскатистого голоса, но я мог очень хорошо представить выражение его породистого загорелого лица. Оно, видать, было не слишком радостным, раз толпа с ворчанием попятилась в разные стороны. На месте остались лишь толстяк кузнец и два его подручных.
— Господин градоправитель, так тут это… вот, колдун! — В мою сторону простерся молот.
— Господин некромант состоит на жалованье у городского магистрата, — ледяным тоном проинформировал всех Анджелин Мас. — Он — государственный служащий. Вы что, против государства?
— Но он же…
— Если он что-то натворил, то разбираться с ним будет городской суд. Вам все понятно? Развязать!
Веревку распутали мгновенно и даже поддержали меня под локоток, помогая выпрямиться.
Градоправитель посмотрел на своего служащего с седла. Он был практически один, не считая двух охранников, которые с профессионально-равнодушным видом держались чуть позади. Но даже мне было заметно, что оба только и ждут мига, чтобы атаковать толпу. Эти не будут сомневаться и начнут рубить безоружных направо и налево.
— Господин Мас, ваше… ваше сиятельство. — Я сделал шаг вперед, и холеное лицо дрогнуло, как от пощечины. — Они собирались казнить ни в чем не повинную знахарку… Женщина умерла…
— Чисто?
— Что?
— Ее смерть «чистая»?
Мне понадобилась пара секунд для того, чтобы осознать, что градоправитель имел в виду.
— Вот тебе и «проверили»! — воскликнул кто-то из женщин. — Проверяльщики… Смотрите, явится бабка Ортана по ваши души!
Толпа опять было поддалась настроению, только теперь это был страх. В то, что покойница обладала какими-то реальными колдовскими силами, мало кто верил, но ведь смерть, как известно, сама по себе сила немалая. Убитый колдун непременно возвращается, чтобы отомстить, — не зря же их хоронят с максимальными предосторожностями, чтобы не допустить даже тени мысли о возможном вреде. А тут такое…
— Спокойнее! — хоть и долго думал, зато идея мне пришла в голову просто великолепная. — Успокойтесь! Я все возьму на себя!
Толпа шарахнулась в стороны. Я подошел к трупу и опустился перед ним на колени, положив ладони на остывающее тело.
Глава 9
Добравшись до кресла, с наслаждением вытянул ноги и перевел дух. Наконец-то этот суматошный день закончился! Вроде ничего особенного, а мне показалось, будто пришлось пахать, выступая в роли лошади. Даже есть не хотелось, хотя с утра маковой росинки во рту не было.
Две кошачьи головы приподнялись с вялым интересом. Варежка и черный котяра сегодня были дома.
— Чего смотрите? Покормить вас, что ли, забыли?
— М-мрым, — неопределенно отозвалась кошка из соседнего кресла. Кот шевельнул драным ухом. Лишь на днях я снял с него часть повязок, и зверь выглядел не так жутко. Он уже пробовал ковылять по гостиной и облюбовал в качестве туалета угол возле сундука.
В коридоре послышались шорох открываемой двери и решительные шаги. Ну как не вовремя! Ведь только подумал, что надо на ночь закрыть дверь и активировать охранные заклинания! Что еще вам нужно от бедного усталого некроманта на ночь глядя? До заката есть немного времени, упыри пока не повылазили, так какого…
— Господин Груви?
Вот бес!
Я скатился с кресла с такой скоростью, словно оно внезапно ожило и попыталось откусить мне кое-что важное. В дверях замер Анджелин Мас собственной персоной.
— Вы здесь, — промолвил он безо всякого выражения. Просто констатировал факт.
— Только что вошел…
С того дня, как градоправитель спас мне жизнь, мы больше не общались. Анджелин даже не стал провожать меня до дома, отрядив для этого одного из своих рыцарей, а сам остался разбираться с толпой по поводу похорон одинокой знахарки.
