Студент(ка) в Академии льда (СИ) - Осборн Линда

И на второй ее зачет — по дизайну одежды тоже пришел. Надо отдать должное девчонке — несмотря на то, что она долго пролежала в больнице, успела подготовиться к нему наравне со всеми. Сделала дизайн костюма, в котором, как я понял, хотела показать борьбу огня и льда. Для этого подобрала яркие краски, выразительные линии, и вообще сделала все с такой душой и уверенностью, что даже костюм Бренды, который моя бывшая подружка демонстрировала после нее, показался только тенью, платьем с распродажи среди главного платья года под софитами для победителей.

Я вышел из зала и снова глянул на свой телефон, в котором до сих пор не было от нее никакого сообщения, где она извинялась бы за свое поведение и свое вранье. И в который раз убедился, что сделал все верно. И делал все верно все это время. Мне совсем не нужны отношения с одной и той же девушкой. Потому что от них все беды. Ложь и предательство, когда ты этого не ждешь…

Да, я был ей благодарен за то, что благодаря такому случаю наши отношения с отцом, наконец, перестали быть такими холодными. Теплыми и дружескими их, конечно, не назовешь, но зато мы начали как-то общаться, чуть больше, чем приветствие по фамилии на лекциях. Это еще только начало пути, но оно положено, а значит, будет и дальнейшее развитие, и я совсем не против этого. Когда он вернулся от Кэндис, как только она пришла в себя, то вообще попытался поговорить со мной о ней, сказав, что каждый из нас имеет право на ошибку, но главное — иметь силу воли исправить ее, признать. Ну и, конечно, не прислушиваться к мнению других, потому что важно только то, что чувствуешь ты сам.

Все эти слова я и сам прекрасно знал.

Но все равно ничего не хотел менять. Потому что в моей душе уже разрасталась пустая пустыня, выжженная огнем переживаний до тла.

Я благодаря ей чуть не стал тем, кем не являлся, чуть не перешел под флаги тутти-фрутти, а это бы значило отказ от капитанства самой лучшей команды в мире, а она…Соврала.

— Все страдаешь? — повернулся в мою сторону и пробормотал одними губами Лэндон.

Я дернул плечом, что было заметно даже в экипировке: не настроен об этом говорить и точка.

— А она здесь, — снова сказал он, как только воцарилась тишина между окончанием нашего гимна и запусков гимна академии Корнуолла.

Не стал спрашивать, кого имеет в виду Лэндон. Это и так было понятно — потому что Кэндис, сама того не желая, да и против моей воли, все равно все эти долгие, пустые, томительные две недели, заполненные интенсивными тренировками и учебой, была в моей душе и сердце.

— И не одна. — Мое тело дернулось после этого сообщения от друга, хотя я сам старался оставаться бесстрастным.

— Ритика сказала, — мы же с ней сейчас вроде как мутим, — что она позвала на игру и своего брата, Майка.

— Этого огромного баскетболиста? — услышал я собственный голос, так непохожий на себя. И тут же отругал себя за несвоевременное любопытство.

— Да, да, именно его, — улыбнулся Лэндон. Несмотря на то, что шлем закрывал половину его лица, я точно знал, что он улыбается: от уголков глаз разбежались лучиками морщинки. — А знаешь зачем?

Конечно же, я промолчал. Вообще это не мое дело, как там складывается жизнь у этой бессовестной девчонки. Пусть делает и живет как хочет.

— Чтобы они хорошо провели время. Ну а потом пошли на свидание. Вернее, даже не на свидание. А на осенний бал. Ты же знаешь, как это важно для девчонок. Особенно для первокурсниц. Она же живет в его доме, наверное, что-то между ними там и зародилось, ну а моя подружка хочет это усугубить…

— Пфф.

— А на балу девчонкам нельзя появляться в одиночестве, считают, что тогда проведут все время обучения в академии без парня. Хотя, знаешь, в этом есть капля истины. Мэри Кэй, говорят, поссорилась с парнем перед осенним балом, пошла одна, и действительно ни с кем не мутила все три года.

— Чушь собачья, — буркнул я, пожалуй, слишком громко, потому что сразу привлек внимание Дэна, который стоял справа от меня. Он покосился краем глаза, а потом и вовсе повернулся целиком в мою сторону.

— Ну и потому Кэндис согласилась, что Майк подходит, чтобы его позвать на осенний бал.

— Плевать.

— Слушай, — вдруг вклинился в разговор Дэн. — Я тут подумал. Раз тебе плевать, а почему бы мне не позвать Кэндис на бал? Она прикольный чувак…классная девчонка.

Я сильнее сжал клюшку, почувствовав, что еще немного, и она треснет в моих руках. Но Дэн не унимался.

— С ней и так было интересно, а то, что у нее есть буфера и мягкий приятный зад, это особенный бонус! Как мы вообще не замечали, что она реально красивая зайка?

Лэндон довольно сильно и некрасиво заржал, привлекая внимание остальных членов нашей команды, которые тут же начали шикать в нашу сторону, чтобы мы не выказывали неуважение к противнику, прерывая гимн их академии.

— Спокойно, спокойно! — звенящим шепотом призвал я их всех к порядку.

— Сам не знаю, бро! — покачал головой Лэндон. — Все это время цыпочка ходила возле нас, а ведь я однажды чуть не показал ей…

Я закатил глаза, а Дэн засмеялся. Похоже, он тоже несколько раз чуть не продемонстрировал, — или даже продемонстрировал! — свои отличительные мужские признаки девчонке.

— Ну и хорошо, что не показал, — как ни в чем не бывало, не реагируя на мой яростный взгляд Лэндон, придурок. — Она бы влюбилась, начала пускать слюни, я бы сдался и пришлось бы стать тутти-фрутти.

— Пришлось бы? — изогнул бровь я.

— А что такого? — Лэндон закатил глаза. Гимн уже завершался, и потому он стал говорить чуть громче. — Подумаешь, парень. Главное — любовь!

— Бро, ты помешался на своей девчонке! — прокомментировал Дэн.

— Это да, я сейчас такой спокойный, хоть маслом меня мажьте! — хихикнул Лэндон. — Но! Плевать, кто и что обо мне говорили бы. Да и на вранье это наплевать. Ей просто жить негде было, вот она и придумала такой выход. Не думаю, что поступил также, но на самом деле никому от этого хуже не стало, наоборот, плюсов было грааздо больше.

— Это да. Помнишь, как она делала фалафель?

— Точно, — мечтательно протянул Лэндон.

— Хватит! — рявкнул я, и вся команда вытянулась по струнке. — Вы играть пришли, а не обсуждать, как девчонки еду.

— Не только еду, — шепотом добавил Дэн. — И девчонок.

— Короче, бро, — еще один чел ослушался капитанского гнева и нарушил тишину на последних нотах гимна противника. — Я бы на твоем месте не морозился. Глядишь, уведут из-под носа эту девчонку. Я же знаю, как ты на нее смотрел все это время. И он…она… на тебя. Не будь дураком, хватай быка за рога. Этот Майк, конечно, дубина редкостная, но она с ним давно знакома. И Ритика говорит, что Кэндис слишком несчастна, а потому поплывет по течению, куда бы оно ее не занесло.

Несчастна…

Фейерверком взорвалось все во мне.

Несчастна!

А я?!

Я не несчастен?

Черт, да я несчастнее всех в этой ситуации!

— Эй, бро, соберись! — по своей вечной привычке толкнул меня в бок локтем Дэн и я словно очнулся.

Да, не время и не место снова погружаться в пучину неконструктивных размышлений!

Наконец, все подготовительные моменты были завершены. Шайба вошла в игру, и все закрутилось именно так, как нам и было нужно.

— В этот раз тебе не поможет везение, — прорычал капитан корнуольской команды, глядя мне в глаза, напоминая о последнем случае, когда я неожиданно телом забросил шайбу в ворота йельцев.

— Да пошел ты, — рубанул я воздух клюшкой, показывая, что настроен серьезно.

Несмотря на то, что после слов Лэндона во мне снова закрутилась пружина недовольства и тоски по Кэндис и своему спокойствию, которое она наглым образом украла, этот выпад противника поставил все на свои места. Я тут капитан, и сегодня должен быть мой звездный час! Никаких соплей, только сосредоточенность на игре и движение вперед!

Лед слушался, будто бы давая возможность летать, по мускулам растеклась привычная тугая тяга к борьбе, а внутренний радар заработал на все двести процентов из ста возможных. Больше всего на свете я люблю игру. Лед. Ощущение грядущей победы над противником. И это лучше всего на свете, именно это чувство дает мне радость жизни, помогает двигаться вперед, каждый день вставать с постели, добиваться всего, чего хочу.