Дарья Земская - Нулевая точка (СИ)

Ночь для Фени прошла спокойно… бы. Если бы ему сразу пришло в голову разложить своё кресло-кровать и утянуть свою же подушку.

Первый раз Феня слетел с койки, когда полез к Амет выяснять, действительно ли её не интересует секс непосредственно с ним. И если да, то почему? Ведь он весь такой из себя, этакий и не выглядит на свой возраст. Амет, поймав загребущую ручонку любопытного Фени, пояснила тому на его же пальцах, что после того, как она всё таки слупила с него стриптиз на тумбочке, то уже не очень уверена в том, что он такой, этакий. Не фиг было тумбочку ломать, в общем. Феня попробовал пояснить, что эта тумбочка и не такое видела, и вообще держится на соплях и честном слове. Амет на это поржала в подушку, и сказала, что когда она откроет свой стрип клуб, то обязательно предоставит Фене пилон и кэблы. После этого мужская гордость Фени скатилась на отметку «полная импотенция» и так там и осталась до утра.

Второй раз Феня полетел с койки после того, как решил, что ему пора баиньки. Однако у дочери Тёмного Властелина и на это имелось своё мнение.

— Но я же отдыхать! — попробовал прояснить ситуацию Феня.

Амет вновь начала объяснять на пальцах, что кровать узкая, а она — девушка. А девушкам надо уступать всё самое лучшее, что ни есть. Им, девушкам, ещё рожать.

Третий раз летать Фене не хотелось совершенно и он, вновь кляня себя за ролевое прошлое, принялся раздвигать кресло, где и уснул без подушки и какого-либо укрывальца.

На рассвете, на поганой метле, прилетел Упырь и завил у окна шестого этажа. Благо на улице было тепло, ещё относительно темно и окно было открыто.

— Цвяточге, мля, — мявкнул кошкоухий, влетая в комнату.

Феня спал чутко и только по этому тут же проснулся и приготовился заверещать.

— А ну, цыц! Не ори, — зашипел Упырь, приземляясь на пол и замахиваясь поганой метлой. — Разбудишь Амет — я тебе язык вырву. Я тебе снюсь, понял?

Феня закивал и поверил. Во всё поверил. В том числе и в то, что уже давно сошёл с ума. Потому что не бывает такого, что бы почти сорокалетнему мужику мама запрещала водить домой девок. А тут даже две девки, причём одна из которых никак не могла знать адреса, ибо Феня его предусмотрительно не говорил.

Феня опять закрыл глаза, расслабился и принялся ждать удовольствия. Хотя бы во сне.

Между тем Упырь поставил в угол поганую метлу, обернулся котом и впрыгнул на кровать. Пройдясь туда-сюда по Амет и показав Фене язык, Упырь свернулся калачиком и принялся досыпать.

Глава шестая

Безобразная Эльза, королева флирта,С банкой чистого спиртаЯ спешу к тебе.

Первое, что унюхала Амет ещё толком не проснувшись, был сигаретный дым. Первое, что увидела — громадный, тощий, чёрный кот, сидящий за компьютером, курящий сигарету и что-то увлечённо читающий на просторах интернета.

«Глюки» — подумала Амет.

— Херня! — воскликнул кот, и пустил сигаретный дым в потолок.

Феня, умаявшийся практически бессонной ночью, всё ещё прибывал в объятиях кресла-кровати и просыпаться не желал.

Амет продолжала таращить глаза на кота.

— И что вы на меня так смотрите? — скривил морду тот. — Кота за компьютером не видели?

Дочь Тёмного Властелина помотала головой.

— Нет, не видела. А как вы меня нашли?

То, что кот — Упырь, в этом Амет не сомневалась. Он же сам говорил, что он — кот.

Упырь указал лапой в угол.

— Моя метла!

— Вообще-то технически она не ваша, она сама по себе, — кот почесал нос и затянулся. — Поганая метла сама выбирает где и когда её нужно проявится.

— Почему «поганая»? — недоумевала Амет.

— Так её ваш папенька назвал, — пояснил Упырь, — после того, так отобрал у какой-то вздрюченной дамочки. На какой же ещё метле может летать дамочка, если она вздрюченна?

— На поганой, — мерзко захихикала дочь Тёмного Властелина, и просканировала реальность на предмет аномалий. — А где?

Упырь пожал плечами. С учётом его кошачьей ипостаси — получилось забавно.

— Уже не здесь. Да не смотрите вы на меня так, никого я не ел, кроме рыбы! Это была девка, не принадлежащая этому Миру. Великое Ничто само вынесет её туда, где ей место. Кстати, о рыбе…

Кот перетёк с компьютерного кресла в кресло-кровать и принялся прыгать по Фене, вереща на разные лады:

— Подъём! Пора вставать! Мне рыбу некуда девать!

Феня отмахивался, вертелся, но просыпаться усиленно не хотел. Как же, полшестого утра, накануне было выпито из расчёта «Три литра много, пять — мало», ему не дали, дважды скинули с его же кровати, и вообще.

Феня очень удачно взмахнул рукой и Упырь полетел на пол.

— Даже так? — насупившись, хмыкнул кот. — Ну ладно, блин.

И, встав на задние лапы, вышел из комнаты.

Амет совершенно по-детски хихикнула и, быстро одевшись, пошла следом. Упырь был горазд на всякие мелкие пакости, и очередную дочь Тёмного Властелина пропускать не хотела.

Кот обнаружился в ванной, где уже открыл воду и устраивал в ванне импровизированный пруд с живыми карасями.

— Где взяли? — спросила Амет, оглаживая одну из рыбин кончиками пальцев. Карась ласке не внял и попробовал цапнуть дочь Тёмного Властелина за палец.

— Где взял, там уже нету, — схамил Упырь. — Почему вы все мне не доверяете?

Вопрос остался без ответа.

— Не могли бы вы поставить сковородку, я хочу поманьячить. За одно поставлю эксперимент.

— Это какой? — заинтересовалась Амет.

— Можно ли зажарить карася живьём, — любезно пояснил Упырь, и ощерился, продемонстрировав клыки до подбородка.

Через полчаса на кухне кот Упырь уже во всю шкворчал карасями на сковороде. Караси, что примечательно, действительно были ещё живые и порывались удрать с плиты. Им не давали.

Амет поправляла здоровье чаем, но сильно подозревала, что вскоре ей надо будет пить коктейль из марганцовки.

— Мама, ты — маньячка.

За запах еды Феня всё таки отреагировал, и, так как не нашёл у себя в комнате Амет, посчитал вчерашнее страшным сном.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

— Не ори, рыбу распугаешь, — строго сказал Упырь, и упёр лапы в бока.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — продолжил голосить Феня.

— Марш мыть руки, — кот указал направление кухонной лопаткой.

Феня, как ни странно, послушался, и пошёл в сторону ванной.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! — донеслось оттуда.

— Тьфу ты, подумаешь, какие мы нервные, — покачал головой Упырь, и закинул на сковороду следующую порцию.

Амет покатывалась со смеху в оккупированном ею углу.

Вернувшийся на кухню Феня обогнул плиту и кота по широкой дуге, и налил себе чаю.

— Мать меня убьёт, — шёпотом прокомментировал он в кружку.

Карасей Упырь чистил и потрошил с размахом.

— Не раньше полудня, — хмыкнула Амет. — Твоя маменька всю ночь под дверями твой комнаты продежурила. Интересно, чего она так упорно ждала?

И дочь Тёмного Властелина захлопала наивными глазами.

Феня поперхнулся и закашлялся, тут же представив себе, что именно могла слышать и видеть его маменька.

— Есть будите?

Упырь отлевитировал тарелку с рыбой на стол.

Амет и Феня переглянулись, дружно позеленели и синхронно покачали головами. Выпитое пиво давало о себе знать полным нежеланием закидывать в себя какую-либо еду.

— Ну и зря, мне больше достанется. Вы же давайте, думайте, как вторую аномалию искать будем и кто она вообще? — издевался Упырь, буквально вгрызаясь в свежепрожаренного карася.

— Это… оно нам? — всё так же шёпотом спросил Феня, склонившись к уху Амет.

— Это он мне, — отмахнулась дочь Тёмного Властелина.

— Между прочим, я всё слышу, — поднял голову от карасей Упырь. — Поясните болезному.

Амет принялась пояснять. По мере поступления информации, лицо Фени приобретало отчётливое выражение зависти и плохо скрываемой обречённости. Зависти от того, что всякая мистика действительно существует, но прошла мимо него даже не плюнув в его сторону. Обречённости от того, что ему теперь быть гидом по городу в поисках живой аномалии. И, пожалуй, оттого, что кот, который сейчас сидит за столом на высоком стуле и есть вчерашняя девица в камуфляже. Оборотень хренов.

— Демон, — вновь оторвался от карасей Упырь. — А ещё ролевиком себя называет. Животное.

— Почему «животное»? — обиделся Феня.

— А кто к Амет пытался в ночи клинья подбивать? — фыркнул в карасей Упырь. — Она же в этом теле страшнее ядерной войны. У тебя что, настолько всё плохо с сексом?

Феня сделал вид, что смутился и уткнулся носом в кружку с остатками, порядком остывшего, чая.

Упомянутая Амет лишь фыркнула.