Звездные женихи для матери-одиночки (СИ) - Хоук Майя

— Я же сказал, — губы Доракса оказываются в опасной близости от моих, — его сознание отказывалось пробуждаться. Цикл завис на бэта-стадии.

— Я не понимаю всех этих ваших терминов!

Доракс кивает, как будто признавая справедливость моего упрека.

— Руководитель группы высказал предположение, что присутствие истинной вызовет к жизни его сущность. Но мы не знали, что у тебя есть гены альтерранки.

— Что это значит? — почти шепчу.

— Это все объясняет, — пожимает плечами Доракс. — Мою тягу и его, — после этого брюнет кивает на Миллса.

— Чем это грозит ему? — переспрашиваю.

— По глупости вы начали переход и если не завершите его, — тут Доракс опускает глаза, — в спальне, то можете пострадать. Оба. Хотел бы я знать как это получится у того, кто не сумел восстановиться до конца в регенерационном цикле!

С этими словами Доракс подхватывает Миллса на руки и поднимается в полный рост.

— С этим мужиком вечно одни проблемы! — цедит сквозь зубы он. — Вот зря я не сдал его на чистку мозгов раньше Рады.

— Н-не надо! — я тоже встаю на ноги. — Ты знаешь вообще-то… Вообще-то это Миллс весь центр и разнес!

Доракс бросает пару распоряжений окружившему нас медперсоналу, которые заключаются в основном в требовании прикатить прочные носилки.

— Я даже не сомневался, — кажется, эта новость брюнета только сильнее разозлила. — Благородные редко умеют что-то создавать.

— Мне показалось, или ты ревнуешь сейчас? — наверное не стоило говорить это под руку. Доракс, грузящий тело блондина в передвижную капсулу, замирает и смотрит мне в глаза.

Пару мгновений его лицо принимает незнакомое мне выражение. Губы немного дрожат. Наконец, справившись со своей работой, мужчина распрямляется.

— Я очень переживаю за тебя, — произносит он, поправив мой локон у виска. — Альтерранок с детства готовят к слиянию энергий. Боюсь, что я не смогу быть в это время рядом, ведь для моей расы не свойственно оборачиваться светом.

Мы замираем друг напротив друга.

— Мы можем попробовать, — зачем-то говорю я.

Доракс отвечает нежным поцелуем.

— Не можем, Рея, — наконец произносит он, — потому что мне придется быть в другом месте.

— Почему? — безотчетно хватаю Доракса за руку.

— Рада так и не отказалась от мужа, — потрясающе спокойно произносит он. — На Альтерре спать с чужим мужчиной — преступление. Но я…

Касаюсь щеки Доракса, понимая, что и тут он мне не соврал. Этот мужчина действительно не ревнив. Все, чего он хочет — моя безопасность и счастье. Чувствую, что мое сердце начинает биться чаще, когда я это осознаю.

Жарко целую брюнета и он отвечает мне тем же.

— Сейчас у меня только один выход: поставить Раду в безвыходное положение, — улыбается Доракс.

— Как?

— А это уже не касается тебя, Рея, — произносит он, — если вы с Миллом не завершите переход, то серьезно пострадаете.

— Но ты же сказал, что цикл регенерации… — мямлю я.

— А вот пусть этот мужик уже сделает что-нибудь по-настоящему чудесное! — начинает злится Доракс. — Он это все заварил, он и…

Продолжаю молча смотреть на брюнета, когда тот дает отмашку медикам транспортировать Миллса в ту комнату, в которой я недавно очнулась.

— Это он уловил в космосе твой сигнал, — неожиданно признается Доракс, — тогда, много оборотов назад. Знаешь что, Рея, я верю в него.

С этими словами Доракс целует меня в макушку.

Глава 44

До комнаты мне помогают добраться медики. Причем все это время я чувствую себя как-то слишком торжественно, потому что на лицах моих сопровождающих уж слишком много торжественности, хотя я толком и не понимаю, к чему тут она. Мужчины и одна женщина словно бы сопровождают меня к брачному ложу, хотя трудно отрицать: ситуация более чем странная.

При этом никто не произносит ни слова, мы двигаемся в полном молчании. Дополнительного доска придает еще и длинное белое платье, в которое я облачена — его шлейф стелется по полу, переливаясь серебром.

Вот не был бы только мой жених или муж, или мужчина — не знаю, кто мне он, в таком плачевном состоянии.

Наконец нас оставляют в помещении, отделанном как жилое. Возможно тут размещают медиков, живущих при комплексе.

— Может, вколите ему чего-нибудь? — останавливаю этим вопросом выходящую последней женщину, чувствуя себя на редкость глупо.

Та лишь замирает в полупоклоне, развернувшись ко мне лицом. Из сбивчивых объяснений успеваю только понять, что священному обряду мешать запрещено.

Ну просто замечательно! Что же мне теперь делать с полуживым мужчиной, который должен стать моим любовником, иначе что? А-р-р! Трудно поверить, что все это начиналось ради спасения моего сына, а теперь я не знаю даже, смогу ли спасти себя!

Я аккуратно приближаюсь к капсуле, в которой лежит Миллс и провожу ладонью по ее покрытой специальной защитной сеткой из электродов глади.

В этот миг мужчина неожиданно распахивает глаза. И они у Миллса… сияют. Это выглядит одновременно пугающе и очень красиво. Мне кажется, что еще мгновение и мужчина вновь обернется светом. Мне конечно же страшно это допустить и я наклоняюсь ниже. Шепчу что-то, хотя и сама уже не отдаю себе отчета в том, что именно произношу. Мне важно просто с ним говорить.

Миллс приподнимает ладонь и с силой упирается ей в разделяющую нас преграду. Я вижу как по крышке транспортировочной капсулы ползет сеть маленьких трещин, но мне не страшно. В этот самый момент я чувствую почти непреодолимую тягу к этому мужчине, мне снова хочется пойти на его свет, соединиться…

Крышка капсулы в это время продолжает разрушаться, но мелкие осколки не падают вниз и, к счастью, не ранят Миллса, они так и остаются висеть в воздухе, как будто захваченные в ловушку гравитации. Это кажется мне по-настоящему удивительным, ведь раньше мне не доводилось встречать существа, которое бы настолько хорошо умело управляться с окружающими его потоками энергии.

Тем временем Миллс опирается на борта капсулы и с видимым трудом садится в ней. Я была бы рада оказать ему помощь, но, честное слово, еще при первой встрече этот мужчина меня пугал своей «громоздкостью». Он просто огромен для меня одной и я боюсь попросту завалиться на него.

Сияющие волосы рассыпаются по его плечам. Сейчас они еще больше напоминают расплавленное золото. Я понимаю, что Доракс был прав, когда пытался оградить меня от этого мужчины много лет назад. Тогда это бы точно меня испугало. Да я и не выдержала бы наверное этой силы, но сейчас…

Миллс протягивает ладонь и я, чуть поколебавшись, прислоняться свою руку к его руке. По телу пробегает электрическая волна, смешанная с дрожью желания. Он произносит слова, не знакомые мне, но где-то в глубине моего существа я понимаю, что они значат: «Только моя».

— Нет, не только, — успеваю пискнуть я, прежде чем Миллс сгребает меня в охапку и прижимает к себе.

Не проходит и пары мгновений как я оказываюсь прижата к дну капсулы его огромным телом. Конечно же Миллс проходил цикл регенерации без ненужной в этом случае одежды, так что я могу видеть его возбуждение и с новой силой понимаю, почему Доракс прятал меня. Мне, девственнице тогда, пришлось бы несладко. Да и сейчас мой мужчина видимо смирился с тем, что должно произойти между нами потому, что мы с Миллсом вляпались в этот самый переход.

Альтерранец тянут палец к моим губам.

— Нет, ничего не говори, — слышу я, пока он свободной рукой разрывает на мне одежду.

Я лишь начинаю чаще дышать, в глубине души понимая, что Миллс всего лишь боится вновь быть отвергнутым. Он просто выглядит страшно.

— Но я должна сказать, — произношу, перебарывая неожиданно нахлынувшее желание.

Миллс останавливается и в этот момент я начинаю чувствовать себя спокойно, потому что понимаю, что, кажется, держу все под контролем.

— У меня есть ребенок и он от другого мужчины.