Ольга Шевлягина - перекрёсток
— Что? — Малфой положил перо и отправился на свое любимое место, надеясь побыть в тишине. Если от Забини отделаться не получится, можно просто уйти в спальню, правда, там не было теплого камина, но уж лучше так…
— Что ты заколдовал Уизли, — Присцилла выглядела ужасно довольной.
— С чего ты взяла? — поднял бровь мальчик, стоя возле кресла. Не мог он сесть, когда девчонка стоит, воспитание не перебьешь даже большим желанием отделаться от Присциллы.
— Об этом говорили гриффиндорки в туалете, — девочка накрутила на палец локон черных волос. — Правда?
— А тебе не все равно?
— Скорпиус, ты невыносим, — жеманно фыркнула Присцилла. — Уизли слишком о себе высокого мнения, правильно, что ты проучил ее…
— Не знаю, о чем ты говоришь, — откликнулся Малфой, все-таки садясь. Он надеялся, что Забини оскорбится и отстанет.
— То есть?
— Я не трогал Уизли, я ее вообще не видел.
— За что же тогда тебя наказали?
— Встретился с Поттером, — не моргнув глазом, ответил Скорпиус, вытягивая ноги и с блаженством чувствуя тепло, исходящее от камина. — Еще вопросы?
— Почему ты стал таким неприятным? — глаза Присциллы недобро сверкнули.
— Я всегда таким был, просто хорошо претворялся, — гадко усмехнулся Скорпиус.
Девочка фыркнула, развернулась и полной презрения походкой отправилась к подругам, что сидели у ниши с книгами.
Тишина, спасибо, Мерлин…
* * *Джеймс устало поднялся по главной лестнице, свернул на ступени в Башню и вскоре пробормотал пароль Полной Даме.
— Что, трудный день, милый? — спросила Дама, но мальчик лишь махнул рукой.
В гостиной было полно студентов, но почти никто не занимался, лишь болтали и играли в плюй-камни или настольные игры. Хотя нет, кто-то занимался. Роза Уизли сидела в его кресле у камина и читала учебник, подогнув под себя ногу. Джеймс решил пройти мимо, но кузина окликнула его:
— Джим!
Мальчик сделал вид, что не услышал, но разве от Розы так просто отделаешься? Она встала и догнала его у самой лестницы.
— Джеймс, погоди.
— Что тебе? — зло бросил мальчик, повернувшись к кузине.
— Я не хочу, чтобы ты злился, — искренне произнесла Роза.
— А я не хочу, чтобы ты лезла в мои дела, — огрызнулся Джеймс. — Никогда не думал, что меня заложит собственная сестра!
— Но, Джеймс, я заботилась о тебе! В лесу действительно опасно! — упрямо заявила Роза.
— Да не собирался я в лес, я пошутил! — вспыхнул мальчик. — Но даже если бы я и собирался… Ты банально настучала…
— Я хотела как лучше! — топнула ногой кузина, но глаза ее блеснули от обиды. — Неужели ты не понимаешь?!
— Понимаю. Я понимаю, что ты совершенно невыносима, ты помешана на книгах и правилах до такой степени, что собственного брата готова сдать!
— Это ты невыносим! — кинула ему Роза. Кажется, вся гостиная уже слушала их разговор, поэтому она сбавила тон, почти перейдя на шипение. — Ты думаешь только о себе! Ты теряешь баллы, которые набирают другие ребята, тебе плевать на факультет! Не понимаю, как тебе не стыдно?!
— На себя посмотри!
— Поттер, придержи фестралов! — рядом с Розой возникли двое ее друзей.
— Еще вас тут не хватало! — фыркнул Джеймс. — Отстаньте от меня, идите книжки читать… А ты, Роза, подружись с Малфоем, у вас много общего!
Мальчик обошел Розу и скрылся в своей спальне, хлопнув дверью так, что задребезжали стекла. Как они все надоели!
Он прошел к своей кровати и увидел письмо на подушке. Распечатал и улыбнулся родным буквам.
«Здравствуй, дорогой Джеймс. Ты уехал лишь вчера утром, а мне кажется, что очень давно. Без тебя дома очень-очень пусто и грустно. Не знаю, что тебе написать. Ты забыл палочку, я ее нашла, и папа тебе ее отправил. Ты, наверное, получил ее еще в поезде? Надеюсь, что сова прилетела раньше, чем ты встретился с Малфоем, ведь иначе ты бы был беззащитен перед его волшебством. Но ведь там есть Роза. Ты ее в обиду не давай. И не грусти. Знай: ты самый добрый и самый лучший брат на свете. Все, что ты делаешь, ты делаешь потому, что ты хороший. Целую, Лили».
Мальчик отложил письмо и откинулся на подушку, глядя на полог кровати.
Малфой, Роза. Лили.
— Эй, Джеймс…
Он сел — у двери стояла Роза с чуть виноватым лицом.
— Я получил письмо от Лили, — сказал он, чуть улыбнувшись. — Наверное, она единственная, кто еще верит в меня…
— Я тоже верю в тебя, — упрямо произнесла кузина, делая шаг вперед. — Не злись, я хотела, как лучше…
— Я знаю, — кивнул он. — Прости, что накричал…
Роза уверенно улыбнулась и села рядом с ним на кровати:
— Я записала тебя в Дуэльный клуб.
— Спасибо.
— Не делай больше так.
— Как?
— Так, чтобы мы могли поссориться. Все-таки мы же семья и не должны…
— Посмотрим, — хмыкнул Джеймс, толкая Розу плечом. — Я может и не захочу быть с тобой одной семьей, если ты решишь выйти замуж за Ченга…
— Джим!
Они вместе рассмеялись.
Глава 4. Суббота
Первая неделя, если не считать вечера с Малфоем и Фаустом, была довольно удачной и пролетела совершенно незаметно, что не могло не радовать Джеймса. Он пока не потерял ни одного факультетского балла (правда, и не набрал ни одного, но у него еще было полно времени для этого), не получил ни одного наказания (кроме первого) и ни разу пока не столкнулся в школьных коридорах с Филчем и его кошачьим скелетом.
Но примерно себя вести так долго было выше всякого терпения, и в пятницу, придя на Травологию, он четко осознал, что если так продолжится и дальше, то он сойдет с ума. Или перестанет узнавать себя в зеркале, что еще не лучше.
Невилл раздал всем мохнатые наушники, и Графф тут же поделился информацией, что сегодня, видимо, они будут изучать мандрагор. Джеймсу было совершенно наплевать на то, что они там будут сегодня изучать, — он думал о своем невообразимо примерном поведении и о вечерней тренировке, на которую обязательно стоит попасть. Значит, сегодня рисковать свободными вечерними часами он не мог. А завтра первое собрание Дуэльного клуба…
Значит: либо сделать что-то такое, о чем уж точно никто не узнает, по крайней мере, в ближайшие дни. Или же продолжать играть роль пай-мальчика, но вот этого не хотелось больше всего…
— Итак, встаньте у подносов с землей, — попросил профессор Лонгботтом, надевая защитные перчатки и подходя к большому и длинному горшку с торчащими из него зелеными листьями. Опять что-то пересаживать? — Сегодня мы начинаем проходить мандрагор. Каждый из вас должен будет вырастить свою, ухаживать за ней и фиксировать все изменения… Но сначала о мандрагоре…
Руки Граффа и Пуарэ с Рейвенкло взметнулись почти одновременно и чуть не снесли с ног Эмму Томас, которой, как обычно, посчастливилось оказаться в центре событий. Джеймс хмыкнул: обычно Томас старалась сесть подальше от него, чтобы ей в очередной раз не досталось от сокурсника, но, видимо, это судьба, раз даже в пяти рядах от Джеймса она оказалась на линии атаки.
— Итак, мистер Графф, мы вас слушаем…
Джеймс же после этих слов наоборот перестал слушать: Ричард всегда говорил слишком много и слишком умно, чтобы уделять его болтовне столько внимания сразу. Он думал о своей метле, которую сегодня перед обедом достал из-под кровати и отполировал, о тренировке, где, наконец-то, можно будет развеяться от постоянной учебы и книжек. А еще о том, что Мари-Виктуар очень шли голубые ленты, которыми она сегодня завязала волосы. Во время обеда Джеймс раза три ронял кубок с соком, потому что глядел на стол Рейвенкло.
Правда, не он один заметил ленты кузины. Крис Вуд не только заметил, но и комплимент ей сделал, отчего Джеймсу тут же захотелось ударить капитана чем-нибудь потяжелее. Ну, или, если без ущерба для команды, облить кефиром.
— Джеймс!
— Да? — мальчик сделал честные глаза, когда Невилл привлек к себе его внимание. Весь класс уже надел наушники, и ждали лишь его. Зачем маскарад?
— Наушники, иначе мандрагора тебя оглушит своим криком, — терпеливо пояснил профессор Лонгботтом, надевая свои.
Оглушит криком? Только оглушит? Джеймс даже заинтересовался: наверное, впервые на уроке Травологии. Он следил за тем, как стоящий рядом Клод Вейн выдергивает из общего горшка растение: батюшки, Мерлиновы трусы, как любит говорить дядя Рон. Это же не корни, это мордашка Альбуса, когда его тошнит!
Мальчик внимательно посмотрел, как работает Клод, и повторил все то же самое, только с одним исключением. Он выдернул не один саженец, искривляющий уродливый рот в крике, а два. Первый он после недолгой борьбы засунул в землю, а второй, оглядевшись и тихо обездвижив петрификусом, запихал в глубокий карман мантии, засыпав дополнительно землей. Ох, бедным эльфам придется потрудиться, чтобы отстирать его одежду…
