Мадемуазель травница (СИ) - Алексина Наталья

«Он все-таки принес мешок», — улыбнулась я.

Друид скромно ответил на мою улыбку.

Теперь главное показать: «вчера ты повел себя некрасиво, но, может быть, я тебя прощу». Еще бы знать, как это делается?

Я переступила с ноги на ногу.

— Ан-Мари! — закричал Брюн из дома. — Сколько можно тебя ждать?

С лица Жана сошла улыбка. Он бросил один взгляд на дом и внимательно посмотрел на меня.

— Там Жиро? — хрипловатый голос выдавал напряжение.

— Ну да.

Друид сжал губы в одну линию.

Если он начнет выяснять, какие у меня отношения с его другом, стукну, и пусть меня покарает Великое древо. Но Жан вместо того, чтобы говорить, отодвинул меня в сторону и вошел в дом.

Я же так и осталась на улице с непонятным мешочком в руке.

Из дома не слышалось ни звука, хотя мелькнула мысль о разборках. Еще немного постояв, я с опаской прошмыгнула в комнату.

Жан и Жиро нашлись у печки. Они говорили шепотом, склонившись друг к другу. Мой как бы охранник Лер поглядывал на них исподтишка и не забывал уминать ветчину. Судя по тому, как он забился на дальний табурет, стражник хотел слиться с обстановкой. То есть ни во что не влезать, но остаться рядом с ветчиной.

— И что здесь происходит? — спросила я тихонько у мадам Бернар. Она во все глаза смотрела на шептавшихся мужчин.

— О, я надеюсь на драку, — ответила она, не сводя взгляда с Жана и Жиро. — Но они что-то очень мирно себя ведут.

— Драка?

— Конечно, за сердце прекрасной дамы рыцари должны сражаться. Но у вас, мадемуазель Морель, неправильные рыцари. Только болтают, — мадам еще посмотрела на мужчин и махнула рукой.

Ни Жан, ни Жиро не выглядели злыми, а спустя пять минут пожали друг другу руки. Мне и вмешиваться не пришлось. Хотя уже настроилась вышвыривать двух горе-рыцарей, если они начнут махать кулаками.

За стол, кроме Лера, так никто и не сел. Мы встали вокруг и без стеснения ели ветчину с хлебом. Жиро разместился рядом с мадам Бернар — подальше от меня, а вот друид встал по левую руку.

— Ан-Мари, мы сейчас собираемся к реке. В то место, где нашли трупы. Хочешь с нами? — предложил вдруг Жиро.

Я поперхнулась.

— Жиро, мы же говорили про приглашения, — негромко напомнил друид.

— Так это же не свидание! — Жиро округлил глаза.

Слава Великому древу!

Я откашлялась.

— Спасибо, но я не пойду. У меня есть дела в лавке. А вы хотите что-то там найти?

— Я подумал, что у реки могут быть следы проклятий, если лучше поискать, — ответил друид. — Если найдем, сравним с проклятием твоего браслета.

— А на трупах следы проклятий тоже были?

— На телах такое задерживается ненадолго, — пояснил хозяин леса. — Но есть шанс, что проклятие оставило след в земле.

— Будет след и тогда алхимик станет главным подозреваемым, точно, — удовлетворенно проговорил Жиро.

— Если у реки будут следы проклятия, и если эти следы совпадут с проклятием браслета.

Друид не изменил себе и не стал заранее обнадеживать. Вскоре все засобирались. Первой ушла мадам Бернар, а за ней и Жиро вместе с Жаном. На пороге друид приостановился.

— Вчера я погорячился, — произнес он, немного помолчал и осторожно взял за руку. — Встретимся завтра?

— Ну приходи, — усмехнулась я, скрывая радость.

Друид неожиданно поцеловал в щеку и поспешил за Жиро.

Может быть, это и не было извинением, но отчего-то мне хотелось улыбаться.

Я вынесла табуретку для Лера и усадила его на улице под раскидистой яблоней. Нечего мешаться под ногами травнице, которая собирается открывать таинственный мешочек. Тяжелую входную дверь я подперла стулом. Засов лежал отдельно, вместе с болтами и ждал часа, когда же его прикрутят. И его временно заменял стул.

Самый обычный, серовато-коричневый, затянутый грубой бечевкой мешочек я положила на стол. И стоило только взяться за веревочку, мешочек распахнулся. С шорохом из него стали подниматься листики сушеной мяты. Они кружили на месте, пока не появился последний, а затем плавно полетели в сторону чашек.

Никогда такого не видела! Это настоящее колдовство!

Пока я как завороженная смотрела на полет листиков, они по одному опустились в кружку. Посуда звякнула, и я встрепенулась. Подбежала к полке, схватила чашку и уставилась на дно. Листики лежали горкой и больше не шевелились. Не знаю откуда пришло осознание, что их нужно заварить.

Чайник оставался еще теплым. Мадам Бернар, как всегда, поставила его, как только вошла в дом.

Стоило залить листья теплой водой, как в комнате появился острый мятный запах с примесью чего-то терпкого. Через десять минут, когда травы точно заварились, я взяла чашку и попробовала.

«Надо же, мята и пыльца путейки» — губы разъехались в широченной улыбке.

Глава 18

«Ан-Мари, счастлива, что ты написала. Отвечу на твои вопросы сразу по порядку.

О друиде.

Не хотелось бы тебя расстраивать, но с друидом ты еще намучаешься. На моей памяти ни одна травница не дружила с хозяином леса. Извечно мы лишь терпим друг друга. Я подозреваю все потому, что друиды считают каждую травинку своей родней и переживают, когда мы «умертвляем» растения. (Что с друидами случается по осени, когда лес увядает, никогда не видела. В это время года, как известно, к ним лучше не подходить).

Но друид все равно должен тебе помогать, как и любой другой травнице. Если будут серьезные проблемы, ты можешь пожаловаться в ближайший храм служителям.

Только я бы на твоем месте старалась сохранить хоть какое-то подобие добрых отношений. Будь снисходительна к детям леса. Камешек из корзинки, конечно, не вынимай, но будь снисходительна.

О составе.

Сначала подумала, что это шутка, а потом припомнила, что еще во времена моей юности такой состав заказывали некоторые целители. Его вливали в рот уже умершим людям. Так задерживали душу, чтобы даже дальние родственники могли приехать и проститься с ней. Позже служители признали этот ритуал бесполезным. Но, возможно, до сих пор кто-то таким занимается. В любом случае тело после этого состава вроде бы выглядело лучше, чем можно ожидать от покойника.

Посмотреть в книгах еще что-то по этому вопросу, пока нет времени.

Как только ты уехала, стало много забот. Жюли которую неделю празднует твой отъезд, и помощи от нее никакой. Она рассказывает, что теперь является единственной в округе победительницей «Великого корешка» и громко поёт. Жаль, что дальние родственники волколаков так подвержены эмоциям. Буду надеяться, что в полнолуние все закончится. Она навоется от души и успокоится. Не хотелось бы терять еще и ее тонкий нюх.

С любовью, В. Тома»

Я получила письмо ранним утром и почти весь день его перечитывала, улыбалась и с ностальгией вспоминала, как мы с Жюли на скорость делали разные снадобья. Вот были времена!

Состав с золотой путейкой я решила больше никому не продавать. Отправила записку Жиро с первым попавшимся ансульцем, который ехал в Лигос, да и только. Вдруг ему пригодится. В конце концов, стражники в чем-то подозревали целителей, а у меня двое лекарей заказывали состав, который, похоже, и делает наши трупы такими «свежими».

Но главное, хорошее настроение сопровождало меня целый день. И виной тому было не только письмо от мадам Тома. Подарок друида до сих пор не выходил из головы. Любой взвар с пыльцой путейки придавал сил. Вместе с мятой, подозреваю, получалось и вовсе что-то волшебное. Напиток, который и успокаивал, и восполнял потери организма, и много еще чего. Я выспалась, а наутро поняла, что во мне кипит энергия. За полдня собрала пятьдесят мешочков с бодрящим чаем на продажу и рассортировала травы из последней корзины, которую набрала вчера.

То ли от кипучей энергии, то ли из-за хорошего настроения, но усидеть на месте никак не могла. Как только спала жара, и солнце склонилось к закату, я вышла из дома и направилась к реке. Ансульская молодежь купалась либо рано утром, либо поздно вечером. Девчонки бегали только гурьбой, чтобы никто к ним не приставал. Парни вроде бы ходили в другие места и даже в другое время, но почему-то всегда кого-то из них ловили и лупили мокрыми юбками.