Виктория Бесфамильная - Ведьма по контракту

— Квест не я, а папа придумал. Ему виднее, он у нас видный политический деятель и талантливый манипулятор. Я думаю, он по этой причине в вашем мире и живет. У нас-то с его амбициями развернутся негде. Все тихо, мирно, все всем довольны, из агрессивных соседей только печенеги да хазары, но с ними вся политика — мечом по голове, ни тебе хитрости, ни тонкости, ни интриги. Скучно. То ли дело у вас, шпионские игры, высокие технологии.

— А тебе все это не интересно?

— Да меня пока мое брачное агентство устраивает. Да и семейная жизнь у меня счастливая, чтобы все время на интриги тратить. Это папа у нас холостой, вот и развлекается как умеет.

— Ну и женил бы его, а то у тебя сапожник без сапог ходит.

От моего предложения Кощей на минуту завис. Видимо такая мысль не приходила ему в голову. А может он просто не хочет с мачехой дело иметь. Мало ли какая Василиса попадется. Кощей тем временем продолжал прибывать в прострации, наверное не мог совместить образ папы с образом какой-нибудь женщины, и я решила ему помочь вернуться в реальность.

— Ладно, расскажи лучше, как сам женился, — ткнула я его в бок.

— О, это вообще интересно получилось. Папа отправил меня в ваш мир, как говорится на людей посмотреть и себя показать, поучиться уму-разуму и вообще оценить намечающие тенденции. Баба-Яга, которая изначальная, на тот момент уже сбежала, и было понятно, что новых кандидатов придется искать в вашем мире, наши местные с этой ролью категорически не справлялись, их все время тянуло в крайности, а такой, чтобы и накормить-напоить могла и при случае съесть, не находилось.

Меня так и подмывало заорать «Что значит съесть? В моей должностной инструкции такой обязанности не значится», но я решила, что многие знания, многие печали, и задавила в себя неуместное любопытство.

— Ну, папа меня и направил, чтобы я так сказать мог затем с новоприбывшими нормально общаться. Пожил я там у вас, пообщался, мне понравилось, я даже думал остаться, но заболел. Как раз эпидемия чумы была, не помню какой именно, и я подхватил эту заразу. Выглядел ужасно. Кожа желтая, щеки ввалились, остались только кожа да кости, с меня в то время многие образ смерти рисовали, так что может ты меня даже видела. То есть не смертельно конечно, но неприятно, когда от тебя даже голодные волки шарахаются, пришлось домой возвращаться и срочные меры по выздоровлению принимать. А меры у нас бессмертных ясно какие: умереть. Но тут тоже тонкости, у каждого свои. Меня, например, убить можно, если иголку сломать. А иголка в яйце, а яйцо в утке, а утка в зайце и так далее. Ну и кончено сам я ее сломать не могу, надо, чтобы кто-нибудь смелый это сделал, кому я действительно жить мешаю и кто моей смерти хочет, иначе не сработает. Защитный механизм от злоупотребления, папа постарался. Я задумался, кому и чем можно навредить, чтобы он не поленился к этому дубу пойти. Пока я думал, Горыныч мне про намечающуюся свадьбу рассказал, между первой красавицей какого-то там царства и царевичем, я и решил, что влюбленный, да еще и жених за своей невестой хоть на край света пойдет, хотя бы потому, что ему перед людьми неудобно будет, и невесту прям в день свадьбы и похитил. Громко так, с молниями, с дымом, с громким заявлением, где ее искать, чтобы долго не плутал, и стал ждать. Ну, в общем, как-то так получилось, что мы с Василисой полюбили друг друга.

— С первого взгляда?

— Да нет, конечно. Я тогда так выглядел, что с первого взгляда от меня можно было только в обморок упасть. Так, что Василиса, как и положено, первое время криком кричала, тарелками в меня кидалась, супостатом и злодеем называла, и даже голодовку объявила в знак протеста. А через пару месяцев успокоилась, стала понемногу со мной разговаривать. Сама понимаешь, в гордом и молчаливом одиночестве скучно сидеть. Ну и вот мало-помалу мы с ней подружились, а уж когда ее спаситель под стены замка явился, с иглой в руке, так она и вовсе разрыдалась и заявила, что не хочет за него замуж. Я на радостях уж хотел ее жениха убить и даже от лечения отказаться, но Василиса, когда узнала, зачем я все это затеял, придумала, как нам быть. В итоге мы за царевича этого сестру Василисы выдали, та тоже была девушка красивая, только скромная очень, а царевич за тот год пока невесту свою искал, забыл, как она выглядит. В общем, все были счастливы. А мы с Василисой свадьбу сыграли сразу после того как царевич домой уехал, а я из комы вышел.

— То есть ты в кому впадаешь, когда тебя убивают?

— Ну да, на пару часов или на день. Зависит от того насколько я был болен. Удобно, знаешь ли, отключаешься, организм твой оздоравливается, омолаживается, просыпаешься как новенький. И у Горыныча так, и у кикиморы, и у лешего, да у многих, только у них свои методы. Горынычу надо головы отрубить, Кикимору вроде на огне сжечь, если я не путаю, у Лешего тоже своя схема. Просто меня из-за работы все злодеем считают, потому и борются со мной усиленно.

— А почему этот царевич целый год тебя искал? Сейчас же вроде пару месяцев требуется. Или у тебя раньше замок в другом месте был?

— Так он тогда один меня искал. Никто ему помочь не мог. Указателей на дороге тоже не было. Вот он наугад и бродил. Это потом, когда мы с Василисой решили свое агентство знакомств открыть, поняли, что год на каждый случай — это очень много, и решили поиски сократить. Сначала всем своим рассказали, что если кто героического вида будет замок Кощея искать, то чтобы дорогу подсказывали. Раньше-то наоборот путали, в другую сторону уводили, из солидарности. Ну и вообще помогали. А потом уже и вовсе удобную дорогу к замку проложили, чтобы женихи не очень уж изможденные прибывали.

— Продуманная логистика — 50 % успеха, — выдала я, и мы замолчали.

Глава 7

Мы просидели в засаде весь день и всю ночь, но на дороге, единственной ведущей из города, по утверждению Кощея, так никто и не появился. Я уже было начала подумывать, что либо наша вещая птичка проигнорировала свои обязанности (и я ее прекрасно понимала), либо царевичи оказались не такими уж любящими сыновьями и решили не обращать внимания на разные пророчества (или как там эти песни Гамаюн называются). Меня в принципе устраивали оба варианта, потому что при любом из них мне грозило возвращение в свою избушку, а это, во всяком случае, лучше ночевок в чистом поле или под сенью деревьев. Я натура избалованная цивилизацией и романтику вкупе с природой ценю только до наступления темноты, а потом меня неудержимо манят к себе низменные достижения человеческого гения, на вроде горячей воды, мягкой кровати и крыши над головой с четырьмя стенами. Вот такая я испорченная Баба-Яга. Но вопреки всем доводам моего рассудка и моего же коварства, Кощей из засады не пускал, под предлогом того, что неопытные царевичи могли в пути задержаться и выйдут к камню со дня на день. Оставалось только надеяться, что выражение «со дня на день» в интерпретации Кощея не означает «ближе к зимним праздникам», изображать из себя Снегурочку мне вообще не хотелось. Спать легли там же где и сидели, под березой, укрывшись Кощеевым плащом. Мечта моя «провести ночь в объятиях такого красавца» сбылась весьма оригинальным образом. В следующий раз надо будет формулировать подробнее, с учетом всех мелочей.

Пробуждение тоже не радовало, не считая того факта, что радоваться можно было уже тому, что вообще проснулись, а то знаем мы чем эти под берёзовые ночевки чреваты. Все мое нежное тело после такой ночи ломило, суставы хрустели, голова вообще была чугунная, и очень хотелось поесть и помыться, причем желательно одновременно. Но реальности не было дело до моих желаний, поэтому пришлось удовольствоваться умыванием водой из собственных запасов и бутербродом. Я твердо решила, что если до обеда никто не появится, то я уйду, даже если мне придется прорываться с боем. Однако моим надеждам не суждено было оправдаться. Ближе к обеду на дороге появилась пыль и вскоре к камню выехали три парня. На мой неискушенный взгляд, вполне нормальные парни. Все трое темноволосые, хорошо, но не вычурно одетые. К тому же была в них какая-то неуловимая общая черта, позволяющая любому прохожему понять, что они родственники. Вот так вот с первого взгляда сказать, кто из них дурак и лентяй, а кто мудрый государственный муж, был сложно. Парни подъехали к камню, прочитали указания и впали в очень глубокую задумчивость. Что же им там Кощей написал такое? Парни продолжали думать, время от времени обмениваясь своими соображениями и не торопясь трогаться с места. Наконец они видимо что-то решили и, насколько я могла видеть из своего укрытия, кинули жребий или еще каким образом договорились, а потом все трое разъехались по трем разным дорогам. Правда я пока еще не знала, какая из этих дорог была той, что вела к царскому трону.

Как-то не так я представляла себе этот сложный процесс, в результате которого решалась судьба целого царства. Мне думалось: приедут три парня и сразу будет видно кто из них герой, а кто лентяй и батюшку ненавидит, и герой тут же помчится на встречу подвигу, а остальные в ближайший трактир. Реальность как всегда оказалась несколько иной. Задумчиво почесав кончик носа, я решила ознакомиться с местным творчеством и направила свои стопы к путеводному камню.