А Саша делает, как может (СИ) - Козьякова Наталья Дмитриевна

— Вы уверены, Ваше э-э-э… Высочество? — недоверчиво спросила портниха. Я кивнула.

Тут и девчонки прилетели с новыми образцами ткани. Что ж, уже можно что-то выбрать.

Из спальни вышел Его величество Эдвин. Лицо довольное, улыбается весело. Портниха с подмастерьями тут же согнулись в поклонах.

— Энгель, Генри, идемте, — сказал он. У нас есть еще дела. Леди Александра, поручаю вашим заботам мою семью. До тех пор, пока мы…. Впрочем, это мы обсудим позже.

И прошествовал к выходу. Мои мужчины потянулись следом. Я проводила их взглядом и обернулась к камеристке, которая мышкой притаилась в глубине комнаты.

— Нино, пригласи сюда Ее Величество, если она готова встретиться с портнихой.

Энгельберт

Мы втроем сидели в рабочем кабинете брата и надирались. То есть, беседовали. То есть, брат старательно пытался выяснить — каким образом я сумел за несколько дней так разительно поменять свою жизнь.

Он допытывался, а я старательно увиливал. Ведь не скажешь, что с дури все произошло. Что неизвестно кто дернул меня за язык дать клятву Ветрам. А они с какой-то стати клятву услышали и нас обвенчали.

— Откуда она взялась — ты мне можешь сказать? — звякнул бутылкой о стакан Эд. Я промолчал. — Генри, а ты знаешь — как появилась в вашем доме эта девица? Можешь быть уверен, что она не подсыл? Вдруг это шпионка?

Генри принял из рук короля полный стакан и неопределенно пожал плечами.

— Могу сказать, что это я нашел леди Александру, — ответил он. — Как раз в ту ночь, когда мы ехали домой. Девочка появилась на дороге совершенно внезапно, едва под копыта коней не попала. Без верхней одежды, с легким сотрясением — это лекарь установил, когда мы добрались до дома. Моя мать приняла ее, и теперь у меня есть младшая сестра.

— Забавно, — протянул Эд. — Значит, все не так просто…. Развод точно невозможен?

— Нет, — немного резче, чем собирался, ответил я. — Эд, смирись — Саша моя жена, и это не изменить. К тому же, брак благословлен Богами, причем дважды. Видишь — браслеты у нас на обеих руках.

— К тому же, моя матушка сказала, что Саша посвящена Стребогу, а это значит, что он либо вот-вот вернется, либо уже здесь. И нам будет лучше, если мы закроем глаза на ее появление в нашем мире и происхождение.

— В нашем мире, говоришь? — вычленил главное Эд. — Значит, леди не из нашего мира…. Еще и Стребог…. Нет, если он и в самом деле вернулся — это должно быть хорошо. Надо будет еще раз посетить Святилище Ветров. Послали за леди Илланель?

— Ты знаешь, что моя мать жрица Стребога? — спросил Генри. Эд задумчиво кивнул. Поднял на него глаза.

— Хочешь сказать, что девочка появилась не так просто? Хочешь сказать, что она имеет какое-то отношение к….

Но такого быть не может! Потому что просто не может быть! Он не отзывался уже много веков — если вспомнить историю. Илланель единственная еще живущая жрица. Никаких особых пророчеств на этот счет у нас тоже нет. Не считать же серьезным пророчество, сделанное в Праздничную ночь. Что за перерожденье, кто должен повести к свету, зачем — ничего не понятно. Равно как и то, кого именно искать.

— Может быть, нам следует подождать какое-то время? — сказал я, совершенно не желая акцентировать внимание на Саше. Если Эд не знает имени проводника — тем лучше. А то мало ли! Решит еще превентивные меры принять.

— Да, пока у нас есть чем заняться, — согласился Эд. — Генри, разливай.

Саша.

Мать моя женщина! Как же сложно убедить правящую королеву в необходимости сменить моду! Вроде бы молодая женщина! Вроде бы должна вестись на новинки, но ведь уперлась рогом — и все. «Мы королева! Нам надлежит подавать пример подданным!»

Пришлось уже в который раз вытолкать из гостиной портниху с помощницами, загнать в опочивальню к детям камеристку и наступить на горло песни Елисабель.

— Говоришь, ты королева, — прищурилась я, внимательно ее рассматривая. По мне — классическая эльфийка. Довольно высокая, тонкокостная, синеокая и золотоволосая. Красавица, с лица которой еще не совсем исчезли пигментные пятна. Не крупные, но заметные. И лицо все еще уставшее. Не отдохнула она настолько, чтобы вернуть красоту. Правда, это фигня на постном масле. Отоспится, откормится, косметологов своих к порядку призовет — через неделю станет красавицей. А с фигурой я ей попробую помочь — если упираться не будет.

— Да! Мы — королева! — гордо вздернула она голову.

— Значит, ты сама можешь решать — что именно и как носить.

— Но у нас же леди Лианель первая модница двора! — тут же округлила глазки Елисабель. — Она главная фрейлина. Еще матери Эдвина служила! Как же я могу с ней спорить?

— Белль, ты уж определись — кто из вас двоих старше по званию, — хмыкнула я, отыскивая в раскиданных набросках самый удачный. — Королева ты, или старшая фрейлина.

— Королева, конечно же! — выпятила губу Елисабель. — Главнее меня лишь Его Величество Эдвин Х,

— Тогда вообще не понимаю — в чем загвоздка, — пожала я плечами, подсовывая ей набросок. — Смотри, в этой модели складки идут от плеча. В них скрываются разрезы. То есть, тебе не надо каждый раздеваться, чтобы покормить детей. К тому же, некоторую полноту скрывают.

— Да, полноту, — вновь нахмурилась Елисабель. — Мне говорили, что я стану опять стройной, а тут живот торчит, грудь вон какая.

Я только возвела очи горе. Мне все было ясно. Драконов из короля с королевой точно не выйдет.

— Значит, так, Величество, слушай сюда. Ты у нас королева. Жена главы государства. А значит, именно ты — и только ты задаешь тон во всем. Решила, что мать должна сама кормить своих детей. Потому что в молоке есть магическая составляющая — это по последним научным данным. Так?

— Так, — согласно кивнула Елисабель, как завороженная, на меня глядя. — Мне почему-то понравилось, они такие забавные. Сынок на меня похож, а дочка — вылитая Эд….

— Вот! Запомни это чувство! — нравоучительно подняла я палец. — Теперь дальше. Моду тоже контролируешь ты. И только ты. А не леди Лианель. Тем более, что она уже не первой свежести дама, если служила при королеве — матери. Значит, что?

— Что? — эхом подхватила Елисабель.

— Значит, выбираешь наиболее лояльных к тебе молодых фрейлин. Ну, есть же у тебя молодые девочки, способные на некоторые изменения в одежде. И вообще любопытные, веселые и готовые на каверзы против старух.

Елисабель задумалась. А потом просияла.

— Есть! Леди Александра! У меня точно есть две фрейлины. Совсем молоденькие, которых леди Лианель постоянно шпыняет. За то, что улыбаются все время, за то, что декольте не по канону, за то, что юбки недостаточно широкие….

— Познакомишь?

Елисабель кивнула.

А у меня вдруг картинка перед глазами возникла: язык подиума, софиты, луч прожектора ведет стройную девичью фигурку в изящном наряде. А в зале восседают Их Величества и вяло аплодируют. Нет, вяло нам не надо. Нам надо во все ладони и под крики «Браво, бис»!

— Тогда действуем так: портные за пару дней готовят для тебя наряды. Домашние платья из хлопка и льна. Потом мы призываем твоих фрейлин. Пару дней репетируем и устраиваем показ на зимний сезон. Лозунг придумаем. Что-то про молодую мать и дитя. Как тебе задумка?

— Ой! — хлопнула себя по лбу Елисабель. — У меня же на днях одна из придворных дам тоже родила. Девочку. Как вы думаете — она согласится?

Я только плечами пожала. Откуда же мне знать — на что готовы ее придворные дамы ради королевского «Одобрям-с».

— Когда становится прилично выезжать в свет после родов?

— Через неделю — две, — пожала плечами Елисабель. — Это если официально. А если неофициально — то уже на третий день. Точно! Вызову леди Елению.

И бросилась в опочивальню, шепотом призывая камеристку.

Стребог

Ну, Сашка! Ну, ты и развернулась! Я в восхищении! Я и раньше знал, что ты девочка без тормозов. В те редкие времена, когда на тебя нападает вдохновение. Нет, так-то Сашка спокойный, даже несколько флегматичный человечек. Но когда в ее хорошенькую голову приходила Идея, мир переворачивался вверх дном. И вместе с миром вверх дном вставали все, кто ее окружал. Как, например, встал вверх дном королевский дворец.