Татьяна Форш - Сердце Светоча
– Не знаю, как ты, Свет, а я пошла есть! А то вон Федор уже скоро за добавкой соберется! Короче, еще немного, и нам грозит лечь спать голодными!
Спустя некоторое время, сытые и довольные, мы уселись кто где. В темноте, заглядывающей в окно, тихо шуршал дождь, а в комнате, освещенной тусклой лампочкой, потрескивали в печи дрова. И было так хорошо и спокойно, что совершенно не хотелось думать о неясном будущем и уж тем более о нем говорить. Пока наконец хрусталь тишины не разбил голос Федора:
– Ну-у… вроде все собрали. – Он поднялся с табурета и снял с красной плиты злобно свистящий чайник. – Кто хочет чаек, наливайте!
Вытащив один за другим все пять рюкзаков в коридор, он поднял стоявший у двери тихо звякнувший ящик и сунул его под стол.
– А это что, не пригодится? – Сидевший на шкуре у стены Ван лениво поднял на старика взгляд.
– Это? – Федор дальше задвинул ящик ногой и принялся разливать по стаканам бурую жидкость. – Да нет. Думаю, вряд ли.
– А чего ж тогда в магазине за это барахло Ван столько денег отвалил? – заинтересовался Крендин.
– Ну-у… думал, понадобится. – Федор пригладил бороду и шумно отхлебнул чай.
– А поточнее? – Ван, изображая само спокойствие, лениво поднялся.
Федор отставил стакан.
– Да потому, что не поведу я вас тем путем, которым хотел! И поэтому снаряжение брать не буду! Все ясно?
– Ясно! – Ван подцепил два стакана и уселся рядом с Крендином на пол. – Только, надеюсь, мы попадем именно туда, куда нужно?
– Попадете, – нехотя буркнул Федор и посмотрел ему в глаза. – В жир ногами вы попадете, если не будете слушаться меня! Я понятно объясняю? – И, не дожидаясь ответа, приказал: – А теперь топайте, кому надо, на двор, и будем спать ложиться! Завтра рано подниму!
Пока парни, воспользовавшись его советом, сбежали из дома, мы принялись стелить поверх шкур любезно одолженные хозяином стеганые одеяла, выуженные им из пристройки над печью. Получилась внушительная постель от стены до стены.
Кинув нам напоследок три большие подушки, Федор забрался на полати.
– Не ждите их, ложитесь!
– А мы что, должны с ними ночевать?! – возмутилась Светка и смущенно покосилась на входивших парней.
– Должны, но не обязаны, – фыркнул с печки хозяин и предложил: – Можете спать в коридоре или в сенях. Только там крыша прохудилась. Мокровато будет.
– Ага, давайте решайте. – Ван разулся и с усталым стоном улегся у дальней стены на заботливо сооруженное нами ложе. Засунув руки под голову, он оглядел нас насмешливым взглядом. – Надеюсь, что вы все же выберете веранду. Сон на свежем воздухе с привкусом газа… мм… что может быть лучше? А мы, так уж и быть, переночуем здесь.
– Да, было бы неплохо! А то места и так мало, – простодушно вздохнул Крендин, устраиваясь посередине.
– А вот фиг вам! – возмутилась Светка и уселась на постель. – Никогда не думала, что могут существовать такие наглые попутчики. И уж тем более, что они достанутся нам! Короче, мы ночуем здесь.
– С твоей стороны, Ван, было глупо даже предположить, что я соглашусь в угоду тебе пойти на жуткую веранду! А в коридоре у Федора можно спать только стоя, поэтому хотите вы или нет, но мы ночуем в комнате! – поддакнула я.
– Только, чур, я сплю здесь! – тут же сориентировалась подруга, перебираясь к стене.
– Ну что ты, Свет! – Надеюсь, у меня получилась милая улыбка. Мне, конечно, Крендин, как друг, был дорог, но согласиться спать рядом с ним я не могла. К тому же меня почему-то смущал и нервировал насмешливый взгляд наблюдавшего за нами Вана. – Я просто не могу допустить, чтобы ты нацепляла… мм… заноз.
Подтянув подушку, я уселась рядом с подругой и выразительно коснулась шершавых досок.
– Смотри, эти стены не то что краски, рубанка в глаза не видели!
– Тем более! Как я могу принять такую жертву? – с видом мученицы вздохнула Светка и, решительно отодвинув меня, улеглась у стены.
– Чего вы на мои стены наговариваете? Видели они рубанок… лет тридцать назад, – послышался с печи сонный басок Федора. – Так что за занозы не боитесь. А вот клопы или блохи – могут доставать! С этим я не спорю.
– Блин! Еще не легче! – Подруга тут же подскочила. Брезгливо поджав губы, она поводила руками над одеялом и довольно улыбнулась.
– Судя по всему, теперь эти звери нам не грозят? – улыбнулся Крендин и похлопал рядом с собой. – Ну давайте, кто смелый?
– Не, ты храпишь! – отбрехалась Светка и снова улеглась у стены.
– Зато со мною рядом не замерзнете! – подмигнул он. – Ложись, Тайна.
Я покосилась на ехидно скалящегося гнома.
– А я не люблю жару, поэтому и буду спать у стены! Здесь прохладно. Смолой пахнет… Это вон Светка у нас все время мерзнет.
– Я?! Чего ты врешь? – Светка состроила зверскую рожу и украдкой показала мне кулак. – К тому же я первая согласилась стать жертвой заноз! И вообще! Экологически чистые стены привлекают меня куда больше экологически чистых гномов!
– И не только тебя! – возмутилась я, пытаясь отодвинуть ее от стены.
– Так! Все! Мне это надоело! – Хриплый голос Вана заставил нас замолчать. Парень неторопливо поднялся, перешагнул через удивленно моргающего Крендина и, крепко ухватив меня за руку, потащил за собой. – Если вам так нравятся стены, осмелюсь напомнить: их здесь две!
Почувствовав спиной шершавые доски, я тут же оказалась на свободе и возмущенно уставилась на парня:
– Ты че, совсем оборзел?
– Нет. Просто хочу спать. – Он кинул мне подушку, улегся рядом с заметно погрустневшим гномом и, заложив руки за голову, устало закрыл глаза. – А если тебя устраивает бессонная ночь в угоду собственной глупости, выйди за дверь. Твое сопение мне мешает.
От возмущения у меня пропал дар речи.
Светка, передразнивая Вана, состроила надменное лицо и, многозначительно повертев у виска, успокаивающе махнула мне рукой: мол, не обращай внимания.
– Спокойной ночи, Тань. И смотри, чтобы тебя ночью не доставали малолетние, ой, я хотела сказать, мелкие комары!
Едва сдержав глупое хихиканье, я поднялась и, щелкнув выключателем, улеглась, ощущая боком холод досок.
– И тебе спокойной ночи, Света, с экологически чистыми гномами.
Ответом мне стал тяжелый вздох.
* * *Дым и огонь. Огонь и дым.
Неужели можно спокойно наблюдать, как гибнут вековые деревья, давшие приют и дом еще его предкам?
Видимо, можно. Шесть луностояний прошло с того момента, как в погоне за иллюзиями ушли те, кого он любил больше жизни. За шесть луностояний он научился без слез смотреть на творящийся в его мире хаос. Он видел, как орда выродков, называющая себя Наказующей армией, сожгла Льон, город, поставляющий всевозможные зелья всему Эльфийскому союзу. Видел – и ничего не мог поделать.
Он понимал, что должен бороться хотя бы во имя своего народа, во имя тех, кто шел за ним на бессмысленную гибель. Он понимал, но, после того как был уничтожен Фирейн, не стало и его.
Как он посмотрит в глаза своей половинке? Как он скажет сыну, что не уберег будущее Аланара?
– Владыка! У магов почти не осталось сил. Нас окружают заураски! Они открыли переходы, через которые к ним идет подкрепление! Что делать?
Голос незнакомого гнома заставил его очнуться от выжигающих душу мыслей. Желание смерти отступило еще на один предстоящий бой.
Он не имеет права на это желание, пока жив хоть один союзник, готовый сражаться в этой бессмысленной войне.
– Открывайте порталы. Уходим в Винлейн.
Часть третья
Духи гор
Бездумных трепетных лесовОсталось ветра колыханье,И трав степных благоуханье,И едкий дым ночных костров.
Остался шум морской волныПред безысходностью пучины,Остались отсветы лучины,Отпитых от ночной звезды.
Остались гор седых изломы,Душ неприкаянных грехи,И мои детские стихиВдруг зазвучат, воскреснув снова.
И тихо ты в тревожном снеЗовешь меня в лесные дали,Где горицветы отрыдалиДавным-давно уже по мне[4].
Рассвет серой рекой лился в единственное оконце, прогоняя остатки тревожного сна. Нехотя приоткрыв глаза, я с полминуты разглядывала смазливое лицо мужчины, пока до меня не дошло, что лежу на одной подушке с Ваном, его руки крепко прижимают меня к себе, а мое колено уютно устроилась у него на бедре.
Класс! Картина маслом!
Та-ак! Теперь надо его не разбудить.
Стараясь незаметно высвободиться из западни, я потихоньку убрала ногу и, словно во сне, перевернулась на другой бок, но не тут-то было! Его руки, протестуя, сжались у меня на груди, вновь притягивая к горячему телу.
С ума сойти!
– Та-ак! Народ, мля, подъем! Проспали!!!! – Зычным голосом проорав побудку, на печке закопошился Федор.
Удерживающие меня объятия тотчас разжались, и за спиной образовалась прохладная пустота.
– Слышь, дед, а чего нам в такую рань вставать? Сам же говорил, что идти недалеко. Вот и выспались бы! – забурчал Крендин.
