Терри Пратчетт - Бац!
Они вернулись на улицу и слились с потоком полицейских, направляющимся на Чамскую улицу. Кроме полицейских, на улице больше никого не было. Анк-Морпоркцы, следуя древнему инстинкту, сидели по домам, когда улицы заполнялись боевыми топорами и шиповаными дубинками.
Чамская улица была обычная широченная дорога, предназначенная для проведения церемониальных парадов — пережиток старых времен, когда церемонии были обычным делом. Мелкий дождь поливал улицу, но только намочил тротуар, в котором отражались огни на баррикадах.
Баррикады… Именно так они назывались в инвентарном списке Стражи. Ха! Доски, окрашенные в черные и желтые полоски и прибитые к козлам, были чем угодно, но не баррикадами. Во всяком случае не для тех, кто когда-то побывал на настоящих, построенных из всякого хлама, мебели, бочек, из страха и дерзкой решительности, стягивающей ваши внутренности в клубок. Нет, эти безделушки были физическим символом идеи. Это была линия на песке. Она говорила: ни шагу дальше. Она говорила: здесь стоит закон. Переступи эту линию и ты преступишь закон. Переступи эту линию, вооруженный тяжелым топором, огромным цепом и тяжеленной дубинкой и мы, всего лишь несколько нас, стоящих здесь со своими деревянными жезлами, мы… мы… в общем лучше не переступайте за линию, хорошо?
Желто-черные границы Закона образовали коридор в двенадцать футов, оставляя место для двух линий стражников, стоящих спина к спине и обозревающих окрестности.
Ваймс затащил мистера Пессимального в центр Чамской, между линиями и отпустил его.
— Есть вопросы? — спросил он, в то время как опоздавшие толкались, занимая свои позиции.
Человечек уставился на площадь вдалеке, где тролли разожгли один большой костер и затем повернулся, чтобы поглядеть назад на сквер, где гномы зажгли несколько костров поменьше. Издалека доносилось пение.
— О, да, сначала идет пение. Пока что они распаляют себя, — услужливо добавил Ваймс. — Песни о героях, о великих победах, попрания ваших врагов и распития вина из их черепов, все такое.
— А затем они нападут на нас? — спросил А. И. Пессимальный.
— Ну, не совсем так. — Ваймс признал — Они попытаются атаковать друг друга, а мы стоим у них на пути.
— Может быть они обойдут нас? — с надеждой спросил А. И. Пессимальный.
— Сомневаюсь. У них не то настроение, чтобы красться по узким аллеям. У них очень прямолинейное настроение. Беги и вопи во всю мочь, как говорится.
— Ах, да рядом же университет! — сказал А. И. Песиальный, вдруг заметив огромное здание Незримого Университета. — Наверняка волшебники могли бы…
— Заколдовать их оружие, чтобы оно выпало из рук, оставив при этом все пальцы в целости? Волшебным способом перенести их в камеры? Превратить их в хорьков? И что потом, мистер Песимальный? — Ваймс зажег сигару, прикрыв спичку ладонью, и пламя на миг осветило его лицо. — Куда может завести нас магия? Помахать палочкой, хех, чтобы найти кто и в чем виноват? Сделать людей хорошими? Вы считаете, что невинному бояться нечего? Я бы не поставил и два пенса. Магия, она в какой-то степени живая, ненадежная. Как только вы решите, что взяли ее за горло, она вцепится вам в зад. В моей Страже магии нет, мистер Пессимальный. Мы работаем по старинке.
— Но там их так много, командор.
— Думаю, что вместе их примерно тысяча, — безмятежно ответил Ваймс. — И бог знает сколько еще тех, кто ринется в драку, если мы потеряем контроль. Сейчас здесь собрались горячие головы и банды.
— Н-н-но, может, лучше предоставить их друг другу?
— Нельзя, мистер Пессимальный, тогда воцарится то, что мы в страже называем «полный и кровавый хаос» и он не прекратится, а будет разгораться все сильнее. Мы должны покончить с этим прямо сейчас, так что…
С площади донесся грохот. Он был довольно громким и эхом отразился от стен.
— Что это было? — спросил А. И. Пессимальный и быстро обернулся.
— О, мы ожидали этого, — ответил Ваймс.
Пессимальный немного расслабился — И что это?
— Это «гаханка», тролльский боевой ритм, — сказал Ваймс. — Говорят, что вы будете мертвы в течении десяти минут, после того, как услышите его.
За спиной Пессимального Детрит ухмыльнулся, свет факелов превратил его зубы в рубины.
— Это правда?
— Сомневаюсь, — ответил Ваймс. — А сейчас, прошу меня извинить, действующий констебль Пессимальный. Я оставляю вас на сержанта Детрита, а мне нужно поговорить с ребятами. Подбодрить их и так далее.
Он быстро пошел дальше. Не надо было мне так с инспектором — говорил он себе, он же обычный чиновник и, возможно, неплохой человек, просто оказался не в том месте. Но в этом-то и проблема. Тролли на площади могут быть н��плохими троллями и гномы в сквере также могут быть неплохими гномами. Но при всем при этом, они могут вас убить.
Когда Ваймс нашел Фреда Колона, тролльский ритм разносился по всему городу.
— Я смотрю, они уже начали выбивать гаханку, мистер Ваймс, — сказал сержант с нервным оживлением.
— Ага. Думаю, Они скоро начнут. — Ваймс сощурился, пытаясь разглядеть фигуры вдали. Тролли не очень быстры, но когда они атакуют, это выглядит, как надвигающаяся стена.
Выставленная рука и властный окрик «Стоять!» могут не сработать.
— Вспоминаете другие баррикады, мистер Ваймс? — спросил Фред.
— М-мм? — очнулся Ваймс, отгоняя видение себя, расплющенного на тротуаре.
— Баррикады, сэр? — подсказал Колон. — Более чем тридцать лет назад?
Ваймс коротко кивнул. О да, он помнил Славную Революцию. Вообще-то, это не была настоящая революция, а славной ее можно было назвать, если вы находили славу в том, чтобы умереть молодым. Люди погибли из-за других людей, которые были в сущности неплохими, за исключением одного-двух, парнями…
— Да, — ответил. — Кажется, что это было вчера. — Все, что ни произойдет, подумал он, мне кажется, что оно было вчера.
— Помните сержанта Киля?[12] В ту ночь ему удалось вытянуть пару козырей! — в голосе сержанта Колона, также, как и у Пессимального, звучала странная надежда.
Ваймс кивнул.
— Наверное, у вас в рукаве тоже припрятана парочка-другая, а? — продолжил Фред, бесстыдно не скрывая свои надежды.
— Ты знаешь меня, Фред, всегда люблю учиться, — туманно ответил Ваймс. Он побрел дальше, кивая знакомым стражникам, хлопая их по спине и стараясь ни с кем не встречаться глазами. Каким-то образом, на каждом лице отражались чаяния сержанта Фреда Колона. Он мог читать их мысли под грохот пяти сотен дубинок, в унисон ударяющих о булыжную мостовую и терзающих барабанные перепонки.
Вы все уладили, так ведь. Мистер Ваймс? Мы ведь на самом деле не окажемся зажатыми между ними, как кусок ветчины в сэндвиче? Это такой хитрый ход, да? Это хитрость, так ведь? Сэр?
Я надеюсь, что это так, думал Ваймс. Суть в том, что Стража обязана быть здесь. Вот она, чертова истина.
Ритм гаханки слегка изменился. Чтобы уловить это, вам пришлось бы вслушаться, но тем не менее, кое-какие дубинки перестали попадать в такт. Ага.
Он добрался до Шельмы и Моркоу, которые пристально смотрели на далекие костры гномов.
— Мы думаем, что у нас получится, сэр, — сказал Моркоу.
— Черт возьми, как я надеюсь на это! Что там у гномов?
— Они стали тише петь, сэр, — доложила Шельма.
— Рад слышать.
— Теперь мы с ними справимся, сэр? — продолжил Моркоу — У нас будут големы. Если до этого дойдет?
Мозг Ваймса дал ответ — конечно же, мы не справимся. Если они действительно решатся. Все, что мы сможем сделать, это героически умереть. Я видел, как люди геройски умирали. Это совершенно бессмысленно.
— Я не хочу, чтобы до этого дошло, капитан… — Ваймс остановился. Темная фигура пробиралась в темноте.
— Пароль? — быстро спросил он.
Фигура, которая была закутана в плащ с капюшоном, остановилась в нерешительности. — Пароль? Проштите, у меня где-то запишано…
— Хорошо, Игорь, проходи, — ответил Моркоу.
— Как вы ужнали, што это я, шэр? — спросил Игорь, пролезая под баррикаду.
— Это все твое средство после бритья, — сказал Ваймс, подмигивая капитану. — Ну что там?
— Точно так, как вы говорили, шэр, — ответил Игроь, снимая капюшон.
— Кштати, шэр, я хорошо пошкреб плиту и у моего кужена Игоря вшегда наготове пара лишних рук. На вшякий пожарный шлучай, шэр…
— Спасибо, что подумал об этом, Игорь, — сказал Ваймс, как будто Игорь когда-либо думал о чем-то другом. — Я надеюсь, нам это не понадобится.
Он оглядел Чамскую улицу. Дождь усилился. Раз в жизни помощник полицейского появился именно тогда, когда он был нужен. Дождь всегда гасит воинственный пыл.
— Кто-нибудь видел Шнобби? — спросил он.
— Я здесь, мистер Ваймс. Уже минут пять, как здесь!
— Почему же ты не закричал?
— Забыл пароль, сэр! Я думал, что дождусь, когда его скажет Игорь.
