Антон Твердов - Приятно познакомиться
— Вот видите, — услышал за своей спиной Ухов. Полковник обернулся. Перед ним стоял капитан Ряхин.
— Вот видите, — повторил Ряхин. — Свидетель действительно очень важный. Уникальный свидетель.
— Он что, — спросил полковник, — и правда видит, что у человека внутри?
— Способность развилась вследствие полученной моральной травмы, которой он травмирован, — подтвердил капитан. — Должен еще добавить, что с помощью свидетеля Ленчика мною накануне раскрыт заговор шпулыциц-моталыциц с одноименного предприятия. Наши сотрудники долгое время не могли выяснить, каким образом шпулыцицы-мотальщицы умудряются проносить через проходную краденые мотки ниток. Свидетель Ленчик только посмотрел на подозреваемую, которую я ему предъявил, и сразу все увидел.
— Неужели глотали? — удивился полковник.
— Не совсем, — несколько смущенно ответил капитан Ряхин. — Цинично использовали особенности своей женской физиологии. Дело передано в прокуратуру. Со своей стороны также могу сообщить проект дальнейшего использования свидетеля Ленчика.
— Слушаю, — устало сказал полковник.
Полог ширмы ворохнулся. В образовавшейся щели сверкнул прищуренный глаз.
— Предлагаю установить свидетеля Ленчика в городском аэропорту рядом с металлоискателем. Таким образом, мы в кратчайшие сроки покончим с преступной деятельностью преступников, провозящих наркотики.
— А он сможет? — засомневался полковник. — Свиные котлетки — это одно, а…
— Две гильзы от пистолета Макарова, — донеслось из-за ширмы. — Прямо под котлетками. Потихоньку врастают в стенки желудка. Вы, товарищ полковник, тяжесть в животе не ощущаете?
Полковник Ухов совсем растерялся.
— Ощущаю, — сказал он, — особенно по утрам. А за эти гильзы я двойную стоимость оплачивал, как за утерянные.
— Ну что? — встрял капитан Ряхин. — Даете разрешение на содержание важного свидетеля Ленчика на территории отделения?
— А задержанных куда? — спросил полковник.
— Если все свидетели будут оказывать следствию такую помощь, как свидетель Ленчик, задержанных скоро у нас вообще не будет! — возвысил голос капитан Ряхин.
Полковник Ухов устало махнул рукой.
— Ладно, — сказал он. — Хрен с ним. Пускай остается.
* * *— Вот за что я люблю наши службы быстрого реагирования, так это за то, что они в последнее время действительно быстро реагируют, — сказал Андреев, лежа в постели со своей женой Ниной — бабой тощей, как вобла, но наследницей немалого состояния, которое, кстати говоря, и послужило причиной женитьбы бизнесмена Андреева, — только представь, что с нами было бы, если б мы с ребятами, как в старое доброе время, вызвали бы сантехников, а?
— Не представляю, — сонно ответила Нина.
Андреев приподнялся на локте, порывистым движением откинул прочь одеяло и посмотрел на Нину так требовательно, что она почувствовала на лице его взгляд и открыла глаза.
— А было — что мы утонули бы с ребятами в кипятке, — строго проговорил Андреев, — сварились бы заживо, понимаешь? Я вот руки себе обварил, и то несильно, а то мы бы… Нет, — снова укладываясь, проговорил Андреев, — хорошие Ребята. Приехали за пять минут. Вода была, правда, уже в вестибюле, но соседей — магазин подвальный — мы только-только начали затапливать. И пусть они не залупаются — соседи! — Андреев сильно повысил голос. — Им еще здорово повезло, что не две трубы одновременно прорвало! А по очереди. И мы быстро ликвидировали катастрофу. А как у них в прошлом месяце пожар был? У нас в офисе паркет потрескался в трех местах. Могли бы на них в суд подать — не подали. Только слупили двойную стоимость, конечно.
Он помолчал немного.
— И все-таки не понимаю, — заговорил он снова. — Как эти трубы прорвать могло? И что за напасти на «Попкорн» мой навалились в последнее время. То крысы, то трубы прорывает. Ребята рассказывали, что за полчаса до катастрофы приходила какая-то девка из местного ЖКХ. Говорила — с профилактическими работами. А как ушла, так у нас вода и начала свистеть изо всех дыр. Хорошо хоть компьютеры не пострадали. Как думаешь, девка та — сантехник — виновата в том, что трубы прорвало? Если да, то я ее в порошок сотру. А? Нина, ты спишь?
Нина действительно спала и поэтому на вопрос своего супруга ответить не могла. Но Андреев не успокоился и несколько раз довольно сильно пихнул ее в бок.
— А? — в испуге вскинулась Нина. — Что еще случилось?
— Пока ничего, — ответил Андреев, — спи-спи. Я просто думаю. То есть размышляю вслух — как могло получиться так, что у меня в офисе прорвало трубы, если мы только что делали ремонт. Ну, после происшествия с крысами. И всю сантехнику меняли на новую, а? Может быть, фирма, которая нашим ремонтом занималась, схалтурила? Да, — окончательно утвердился в своем мнении Андреев. — Не иначе. А как еще? И фирма виновата, и девка-сантехник. Случайность, скажешь ты? — спросил он Нину, как будто она пыталась возразить. — Случайность? Нина, ты спишь?
— А?!
— Спи-спи. Я просто вот никак не могу понять — то, что у нас случилось, ну, с трубами. Это случайность или просчет ремонтников? Или сантехников? На случайность вроде бы не похоже. Ладно бы одна труба полетела, но сразу две! Совершенно новые. Нет, я на этих сволочей точно подам в суд. На ремонтников! И на сантехников. То есть на ЖКХ. И слуплю с них бабки. Вот завтра же пойду и напишу заявление. И отдам в суд. Нет, сегодня напишу заявления, чтобы времени не терять, потому что времени у меня мало, а дел полно. Слышишь, Нина?
— Андреев! — в очередной раз просыпаясь, взмолилась Нина. — Ты мне дашь поспать или нет?! Мне, между прочим, завтра на работу тоже.
— И мне на работу, — резонно ответил Андреев. — Только я решаю очень важные и насущные проблемы. То есть вопросы. Подавать мне в суд или не подавать?
— На кого?
— На фирму, которая у нас дома ремонт делала?
— Подавай на кого хочешь, — проговорила Нина, закрывая глаза и укрываясь с головой одеялом, — только оставь, пожалуйста, меня в покое. Я безумно устала, и ты еще.
— Да спи, спи, — сказал Андреев. — Я тебя бужу, что ли? Просто интересно, почему ты так наплевательски относишься к моим делам? Нина. Нина, ты спишь или нет?
Нина проговорила что-то из-под одеяла, но что именно — разобрать нельзя было. Андреев вздохнул, соскочил с кровати и прошлепал босыми ногами к письменному столу. На ощупь нашел листок бумаги, ручку и, подхватив вес это под мышку, направился в кухню.
Там он уселся за стол, ненадолго задумался и вывел сверху в правом углу:
«Заявление».
Потом подумал еще и подписал:
«В городскую прокуратуру…»
Отложив ручку, он закатил глаза в потолок и принялся составлять в уме начальную фразу своего заявления. Эта начальная фраза, как решил Андреев, должна в полной мере отражать то справедливое негодование, бушевавшее сейчас в его душе, и к тому же зацепить внимание того, кто будет это заявление читать. Составлял фразу Андреев довольно долго, вариантов за это время успел придумать, проработать и отвергнуть множество, но искомое сочетание слов так и не Нашел. Поэтому начал он пространно:
«Как известно, муниципальные службы быстрого реагирования в последнее время характеризуются тем, что реагируют действительно быстро, и совершенно ясно, что из этого следует…»
Андреев снова задумался. Что следовало из того, что службы быстрого реагирования реагировали быстро, было на самом деле совершенно не ясно. Но тем не менее Андреев решил не сдаваться и довести свою мысль до конца.
Чтобы подстегнуть мысль, он собрался закурить. На столе сигарет не было. Андреев прошлепал в прихожую, пошарил по карманам пальто, нашел сигареты и еще какую-то странную штучку размером со спичечную коробку и похожую на таракана.
— Это что еще за черт? — скривился он. — Откуда у меня это?
Внимательно осмотрев штучку со всех сторон, он заметил красную кнопочку на том месте, где у настоящего таракана должно быть брюшко. Немного поколебавшись, Андреев кнопочку нажал.
Ничего не произошло.
Андреев пожал плечами, вернулся на кухню и бросил штучку в мусорное ведро. Затем он уселся за стол, снова взялся было за ручку, как вдруг до его слуха донеслось странное позвякиванье.
Андреев посмотрел туда, откуда шел звук, и, округлив глаза, медленно открыл рот.
Из отворенной дверцы буфета одно за другим медленно, чуть покачиваясь, выплывали блюдца. Словно двигаясь на невидимом конвейере, они поднимались под самый потолок, а потом с маху летели вниз. Когда разбилось первое блюдце, Андреев вскочил на ноги и, пятясь, стал пробираться к двери.
Второе, третье, четвертое… Пол кухни уже сплошь был усеян осколками.
— Сервиз, — сглотнув, проговорил Андреев. — Подарочный. На двенадцать персон. С заварочным чайником.
Скрипнув, дверцы буфета растворились шире. Вереница пузатых чайных чашек во главе с большим заварочным чайником, вращаясь вокруг своей оси, как крохотные космические кораблики, поднялась под потолок, на самое место, откуда начинали свой гибельный полет вниз блюдца, и обрушилась на пол.
