Наталья Резанова - У принцессы век недолог
– Все это низкая ложь! – воскликнула маркиза. – И даже если и не совсем ложь, здесь, в Моветоне, никому нет дела до того, что происходило в каком-то Гран-Ботфорте! И слова жалкого чиновника не могут служить свидетельством против знатной дамы!
– Вы забыли, сеньора, что я – имперский граф, и мое свидетельство в суде будет иметь вес. Кроме того, если свидетельства иностранцев, к коим сопричислен не только я, но и принчипе дельи Кипежански, будут сочтены недостаточными, здесь находятся шерамурские дворяне. Полагаю, в камерах и пыточных, о существовании которых вы мне любезно рассказали, они найдут доказательства ваших забав.
– Вот именно, – сказал дю Шор. – Нас не слишком интересует, что происходило в Гран-Ботфорте... простите, граф... но вот нападения на епископа и герцога Такова-Селяви, да еще с помощью колдовства, – совсем другое дело.
– Знать не знаю никаких нападений на епископа и герцога!
– А с чего вам понадобилась так срочно убегать из Тур-де-Форса, дражайшая Вальмина, если вы не вздумали заметать следы?
– Колдовство... – со вкусом произнес Равиоли. – Это придает делу совсем иную окраску. Мои информанты в Гран-Ботфорте упоминали разные порошки и зелья, но я предполагал, что речь идет об обычных афродизиаках, а также снотворных и слабительных, которые наша дама использовала в своих целях.
– Зелья? – Омон нервно глянул на кубок с вином перед собой и поспешно отодвинул его подальше.
– Вы еще не знаете, что такое настоящие зелья в умелых руках! – маркиза внезапно вскочила и подбежала к камину, где – как хорошо, что мне пришлось подслушивать не здесь! – пылал огонь. Размахнувшись, она выбросила что-то из рукава в сердцевину очага. В пламени пыхнуло, грохнуло, и из камина повали густой и вонючий дым, быстро затянувший всю комнату.
Я поспешно выхватила платок – это и впрямь был необходимый атрибут поволчанского костюма, и обмотала им нос и рот. Остальные, не имевшие подручных средств защиты, заходились в кашле и чихе.
– Какая-то разновидность чифаньского порошка... – пробубнила я сквозь платок, но вряд ли меня расслышали.
Когда дым немного рассеялся, оказалось, что маркизы и след простыл.
– Не может быть! – прокашлял Омон. – У дверей мои люди! Глаза отвела, ведьма, не иначе!
Его подчиненные согласно закивали.
– Там, откуда мы явились, ваши люди не стояли, – заявил Камамбер.
– Да, действительно! Скорее, за мной, в потайной ход! – Омон метнулся к безжалостно располосованному гобелену.
– Подождите! – я оттянула с лица платок. – Вы думаете, этот ход здесь один?
Думать вряд ли было привычным занятием для шевалье Омона. Он мучительно наморщил лоб.
– А в замке-то полно ее слуг, и вряд ли они – безобидные овечки, – напомнил Равиоли.
– Вот что, – распорядился дю Шор. – Омон, прикажите своим молодцам обыскать замок по новой. Сопротивление подавлять в зародыше. Мы с графом проверим, не побежала ли маркиза к пруду. А к вам, князь и княгиня, у меня будет просьба...
– Поискать другой ход, не так ли?
– Вы отлично меня поняли.
Через несколько мгновений все с топотом разбежались по замку. Издалека доносился грохот, как будто кого-то прикладывали о паркет – подавляли сопротивление в зародыше.
– Ну и что мы стоим? – спросил Гверн.
– Свечи... – пробормотала я, не отводя взгляда от подсвечников на столе.
Гверн забеспокоился.
– Может, зелье на тебя подействовало? Вон, отрава какая, до сих пор в носу свербит – поневоле заговариваться начнешь...
И верно, едкий чад сгоревшего порошка еще держался в комнате, напрочь отбивая обоняние. А то бы я, наверное, сумела отыскать беглянку по тянувшемуся за ней следом запаху розового масла. Однако сейчас вынюхивать я ничего не стала. Есть у нас и другие органы чувств.
– Посмотри, как свет колеблется. А дверь Омон за собой закрыл. И гобелен задернули. Откуда сквозняк, а?
– В замках всегда сквозняки, тебе ли не знать.
– И все же... – Я оглянулась, В отдаленном конце комнаты точно так же плясали огоньки над фитилями свечей. Но это были не другие светильники, а отражение в зеркале. Большом, в полный рост. В Шерамуре таких не делали, а ввозили из Гран-Ботфорте. В общем-то понятно, что маркиза, уроженка этой страны, привезла зеркало с родины... только что ему делать в столовой? Такому зеркалу место в спальне или будуаре...
– Ядрена Вошь! – я вспомнила лекцию Финалгона «О лабиринтах, потайных ходах и скрытых дверях». Он рассказывал, что какой-то монашеский орден в Гран-Ботфорте имел обыкновение прятать потайные двери за зеркалами. Быть может, это орден Святого Рогатуса? Финалгон упоминал еще что-то об особом коде, с помощью которого откры-вались такие двери, но, подскочив к зеркалу, я увидела, что мне наконец повезло. Маркиза не захлопнула дверь, а неплотно прикрыла. Оттого и образовался сквозняк. Распахнувши зеркальную дверь, я узрела длинный коридор, не вполне темный – по нему тоже мелькали огоньки.
– Оставайся здесь, – кротко попросила я Гверна. – А ну как эта хреновина захлопнется сама собой, и я наружу выбраться не смогу?
Он внял, и я шагнула через порог.
– Если что – зови на помощь! – крикнул Гверн.
Сделав первые шаги, я едва не последовала призыву. Бесчисленное множество призрачных фигур устремилось мне навстречу. Дракона мать, я подозревала, что здесь может быть засада, но чтоб сразу столько? Однако, вглядевшись, я едва не плюнула на пол. Хороша бы я была, если б принялась рубить собственные отражения! А все эти угрожающие фигуры ими и оказались. В стены коридора были вмурованы зеркала – цельные, либо просто осколки зеркальных стекол. Их было много, и в них отражалась не только я, но и свет из комнаты, оттого здесь и не было темно. И все же освещение положения не улучшало. И двери были здесь, и коридор разветвлялся, а из-за зеркал трудно было понять, какие двери и повороты были истинными, а какие – отражениями.
Настоящий лабиринт отражений, демон меня заешь, в лучшем гран-ботфортском стиле. И если я буду каждую дверь проверять на подлинность, на это уйдет уйма времени, а маркиза тем временем еще куда-нибудь сбежит.
Внезапно в коридоре раздался звук, которого я никак не ожидала услышать. И, по правде сказать, не сразу распознала, ибо звук, ударяясь о сводчатый потолок, изрядно искажался. А исходил едва ли не от самого пола. Это было тоненькое тявканье. Я опустила глаза и увидела песика маркизы, Лотреамона, невесть как сюда попавшего. Должно быть, он задремал в складках ее одежды, а когда Вальмина бежала по коридору, выкатился оттуда. Песик подошел к одной из дверей, весьма красноречиво облаял ее, а для большей доходчивости задрал лапку и пописал на дверь.
Пустынный демон Ишак-Мамэ! А еще говорят о собачьей верности... Впрочем, есть вещи, которых никто вынести не может. Например, если у тебя собачий нюх, а каждый день приходится обонять розовое масло.
Тут я немного помедлила. За дверью и впрямь могла быть засада. И даже если ее нет, у этой стервы в запасе могут иметься такие порошочки, вдохнув которые человек лишается собственной воли (см. учебник доктора Т. Макута «Поточное производство зомби и их использование в хозяйственных и военных целях»). Поэтому я снова намотала на лицо платок. Мысль призвать Гверна отмела как порочную. Ибо сказал мудрец – мир ему! – «если женщины дерутся, лучше в драку не встревать». После чего вышибла дверь.
Похоже, запас снадобий подошел к концу. Или маркиза берегла его для сугубо мужского контингента. Выскочив из-за резного шкафчика, где скрывалась, маркиза бросилась на меня со стилетом наподобие того, что служил мне отмычкой. Просто обидно. Она что, думала, что я ничего тяжелее заколки для волос в руках не держала? Впрочем, если вчера она удрала из Тур-де-Форса в начале заварушки, откуда ей знать, что я умею обращаться с мечом?
Она, правда, с колюще-режущим оружием тоже умела обращаться. И не только вскрывать обездвиженные тела. Но супротив длинного клинка поделать ничего не могла. Однако затруднения возникли и у меня. Разумеется, я могла бы раскроить ей череп или проткнуть грудную клетку, сколько бы жировых слоев под молочными железами ее не прикрывало. Но предпочла бы сработать более аккуратно. Я все же иностранка, статус у меня хотя и высокий, но сомнительный. Поэтому я хотела оглушить дамочку, а жизни пусть ее лишают другие. Любым удобным для них способом. Пока же она прыгала вокруг меня, шелестя и шурша шелком одежд, и мешала сосредоточиться.
Отмахиваясь мечом, я постаралась разглядеть, что тут еще в комнате есть полезного. Не шкаф же на нее сваливать, в самом деле! Обычно в таких случаях бьют по голове табуреткой, но тут в пределах видимости табуретки не имелось.
Только кресло, слишком тяжелое и массивное, чтоб им просто так можно было швыряться. Разве что приподнять его обеими руками, а для этого придется выпустить меч, а этого, пока Вальмина при оружии, я ни за что не сделаю. Эх! На что идем ради пользы дела! Каждый день и каждую ночь приходится скакать, ровно лягушке какой-нибудь, а не принцессе!
