Валерия Чернованова - Похищая жизни

— С тобой невозможно разговаривать! — подскочила я и едва не запустила в ухмыляющуюся рожу этого сноба увесистую папку.

Решив не растрачивать нервные клетки, тем более что они не восстанавливаются, гордо прошествовала мимо и вышла в коридор. До Бюро, как обычно, ехали молча, и мне уже начало казаться, что проесть плешь в упертой башке Уистлера не получится. Как ни старалась создать из наших «голосов» слаженный дуэт, все без толку. Девин так и норовил выступить соло. Может, мне вообще этот орешек не по зубам?

Все! Закроем дело, и я с ним больше не дружу и даже ни разу не заговорю! Много чести!

Кратко отчитавшись перед начальником, который сегодня был почему-то крайне взвинчен и раздражен (неужели из-за моей любви к фотоискусству?! Давно уже надо было начхать и забыть), и перекинувшись парой фраз с Ником, проводившим меня ну очень подозрительным взглядом, мы разбежались в разные стороны. Девин быстро запрыгнул в кэб и умчался в одном ему ведомом направлении, а я стала прикидывать, во что нарядиться на свидание с Шейроном, дабы сразить его наповал, когда возле ворот Бюро меня окликнул Тони.

— Мисс Брук! — Он приветливо помахал рукой и поспешил навстречу. Запыхавшись от быстрой ходьбы, сипло проговорил: — Устройство, которое поможет нам отыскать медальон, готово.

— Боже! Какая приятная новость! — расцвела я, кокетливо поправляя шляпку. Заметив, что окаянный дождь припустил с удвоенной силой, подхватила альва под руку и потащила в здание. — Зайдемте внутрь, дорогой мистер Смарт. Там мне все и расскажете.

Но Тони, душка, не просто рассказал, но и наглядно продемонстрировал свое изобретение. Уединившись в пустой рекреации, мы начали готовиться к так называемой охоте за артефактом. Тони раскрыл свой чемоданчик и извлек оттуда внушительных размеров футляр. В нем находились очки в толстой оправе, с ярко-желтыми круглыми линзами. Темные дужки оплетали трубки, наполненные какой-то мутной субстанцией и соединенные со стеклами.

— Кошки-перевертыши, некогда населявшие эти земли, могли видеть энергетическое поле артефактов. Они уже давно все вымерли, но у меня имеются образцы их клеток, в которых и заключалась магическая сила. Образцы достались мне еще от прадеда. Я их припрятал до поры до времени, а теперь они пригодились.

— Прошу вас, Тони, избавьте меня от всех этих подробностей, — оборвала я мага, пока он не углубился в такие дебри, из которых мы никогда не найдем дороги. — Я ведь все равно ничегошеньки не смыслю в магии. Лучше объясните, как оно работает?

— Очень просто, — отозвался альв. — Надеваете их и обретаете волшебное зрение.

Водрузив на нос необъятных размеров линзы, посмотрела на свое отражение в окне и с восторгом заключила:

— Я в них похожа на стрекозу. И такую хорошенькую! Правда, ни черта не вижу. — Стекла были какими-то мутными, а после нескольких секунд примерки у меня начали слезиться и болеть глаза.

— Это потому, что использовать их лучше на открытом пространстве и желательно на приличной высоте, откуда был бы виден весь город.

— Весь город, говорите… — На ум приходило только одно место, откуда открывалась действительно потрясающая панорама.

Схватив мага за руку, потащила в Часовую башню. Попадавшиеся нам сотрудники сначала кидались врассыпную, а потом провожали изумленными взглядами. Ясное дело, завидуют. Кое-кто при виде меня испуганно охал и спешил укрыться в ближайшем кабинете.

Пока поднимались наверх, Тони частил:

— Аппарат настроен на артефакт Льюиса, но, как уже говорил, сработает только в том случае, если медальон был приведен в действие.

— Будьте спокойны, Тони. Негодяй завладел им не для того чтобы положить в шкатулку и сохранить для потомков. Он уже успел воспользоваться украшением, похитив чужую жизнь, а может, и не одну, — заверила я альва.

Лестер Фад собирался уходить, когда нагрянули непрошенные гости, то есть мы.

— Алексис?! — только и смог вымолвить он. А потом, запинаясь на каждом слове, продолжил: — Что это на тебе надето?!

— Подарок бабушки на именины, — не стала я вдаваться в подробности. Распахнув окно, высунулась наружу, рискуя свалиться вниз.

— Осторожнее! — хором воскликнули мужчины, бросившись ко мне.

Одной рукой держась за подоконник, а другой придерживая очки, норовящие сползти и улететь в эту самую панораму, я вглядывалась в вечерний город. Все представало размытым и подернутым каким-то желтым туманом, но вскоре к моей огромной радости вдалеке забрезжил серебристый лучик, который то увеличивался в размерах, то практически растворялся в густой мгле.

— Кажется, я его вижу! — выкрикнула возбужденно.

— Можете определить, где он? — магу сразу передалось мое волнение.

— Где-то в районе Трианской площади. Правда, я не уверена… — Захлопнув створки, в ажиотаже скомандовала: — Поехали, Тони! По дороге разберемся!

Бедный Фад так и остался стоять, снедаемый любопытством, но времени на объяснения сейчас не было. Забравшись в первый попавшийся экипаж, велели вознице мчаться на всех парах. Я не снимала очки, опасаясь утратить связь с артефактом. Высунув голову из окна кареты, с восторгом наблюдала за игрой серебристого огонька, нисколько не заботясь о том, что одним своим видом травмирую пешеходов. Многие останавливались и в изумлении пялились на меня, вернее, на мое лицо, наполовину закрытое странными окулярами. Самые впечатлительные что-то кричали вдогонку. Вот ведь люди! До всего им есть дело. Лучше бы на себя почаще смотрели в зеркало.

Постепенно маячок приближался. От исполнения заветной мечты меня отделяли считанные минуты…

— А посмотри-ка на леди Гендрик. Я нахожу ее весьма привлекательной. За последние месяцы она так похорошела. И прыщей вроде не видно, — жизнерадостно щебетала мать, расхваливая очередную соискательницу на мои руку и сердце. — А леди Кэмел в этом месяце, между прочим, исполнилось девятнадцать. Прекрасный возраст для замужества! Да и похудела она фунтов на двадцать.

— Мам, — устало отозвался я, — может, повременишь пока со сватовством? Смею напомнить, я еще не сносил и пары ботинок после смерти невесты.

— Конечно, не сносил! И никогда не сносишь! Ты ведь меняешь их каждый день, — не вникая в образность моего высказывания, зачастила Маделин.

Уже битый час я ковырял вилкой жаркое, вслушиваясь в лепет ни на секунду не замолкающей маменьки. Аппетита не было. Настроения, впрочем, тоже. К нам то и дело подходили многочисленные посетители ресторана, желая поздравить графиню с возвращением и блестящим турне, а мне, как всегда, выразить соболезнования. Чтоб их… Достали!

Когда очередной барон с супругой отошли от нашего столика, маман промокнула губы салфеткой и, подавшись вперед, заговорщицки прошептала, при этом скосив взгляд в сторону:

— Видишь вон ту молодую леди с розочкой в волосах? — Дождавшись, когда я обреченно кивну, продолжила: — Это дочь мистера Левиста, директора одного из крупнейших миствильских банков. И, кстати, она на выданье.

— Очень за нее рад, — прервал я восторженные излияния, моля про себя всех святых о пощаде.

К сожалению, сегодняшним вечером пытка наверняка не закончится. Пока мать в столице, я буду вынужден таскаться за ней попятам, а она по всем светским раутам. Маделин намеренно не пропустит ни одного знаменательного события. Театры, балы, званые вечера… На мирной жизни можно смело поставить крест.

Официант в красной ливрее приблизился к нам и стал откупоривать очередную бутылку шампанского.

— Мы не заказывали, — посчитав, что это какая-то ошибка, запротестовал я.

— Подарок от мистера Свейна. — Молодой человек нагнулся, чтобы наполнить наши бокалы.

— Как мило с его стороны, — маман едва не замурлыкала от удовольствия. Сегодня все, в том числе и владелец ресторана, оказывали ей почести, словно коронованной особе, осчастливившей их своим появлением.

Я рассеянно наблюдал за действиями гарсона. Поставив бутылку в ведерко для льда, тот потушил догоравшую свечу и вытащил из подсвечника, чтобы поменять на новую. Заметил, как в руке его что-то блеснуло, но понять, что это был за предмет, не успел. Тихую мелодию, наполнявшую зал, нарушил громкий возглас:

— Девин!

Как подхлестнутый вскочил со своего места.

Официант обернулся и заметил несущуюся прямо на нас раскрасневшуюся девицу, со всклоченными волосами и в несуразных больших очках с толстенными линзами. Не сразу я узнал в ней Алексис.

Недолго думая, молодой человек бросился наутек, налетев на меня и едва не повалив на пол. Не успел я опомниться, как Алексис, глядя в мою сторону, заорала во все горло:

— Держи! — И кинулась вдогонку за «красной ливреей», уже успевшей скрыться в дверях.

Не понимая, что происходит, я побежал за ней.