Крэг Гарднер - Вредное волшебство
— Да! Так действительно гораздо лучше. — И окрепшим уверенным голосом он провозгласил:
Чтобы его немедля съели!
И демон тут же начал чихать.
— Как прекрасно рифмует! Талант! — сказал Бракс, глядя, как его собрат катается по земле.
— Ну вот, — заключила Нори, — ты выдержал второе испытание, причем безо всякой магии.
— Так не пойдет! — вопила Матушка Гусыня из своего укрытия. — В чем же я просчиталась?
— Ваш просчет в том, что вы не используете говорящих волков… — начал было Джеффри.
— Я знаю, что это, — прервала его волшебница. — Меня предупреждали. Это называется Усталость Сказки. Нам, сказочникам, известен этот синдром. — Она вздохнула. — Не думала, что меня подобное тоже коснется. Мне казалось, я выше этого… Пока не появились эти люди!
— Было бы гораздо лучше, если бы вы… — опять завел волынку Джеффри.
— Еще одно слово, — взвилась Матушка Гусыня, — и ты — буханка ржаного хлеба! — Потом она крикнула нам: — Напоминаю: эта сказка — о Принце. Любой, кто вмешается в третье испытание, будет иметь дело со мной!
И нас снова окутал дым.
— Нори! — сказал я возлюбленной. — Встань за моей спиной. На этот раз я должен сам…
— Вунтвор… — Она хотела возразить, но передумала. Она знала, что я прав. Злить Матушку Гусыню было не в наших интересах.
Из-за дымовой завесы донесся монотонный гул. Еще до того, как дым рассеялся, я понял, что это дракон.
— Простите, у меня вопрос, — пискнул Катберт, которого я все еще держал в руке. — Если вы все равно собирались выдержать это испытание в одиночку, не пора ли вложить меня в ножны?
— Пожалуй, ты прав, — ответил я. На этот раз в мои планы вовсе не входило кровопролитие.
— Вот как? Я прав? Значит, я вам сегодня больше не ну… — Радостные возгласы заколдованного меча смолкли, так как я вложил его в ножны.
Передо мной стоял огнедышащий дракон величиной с замок или с гору средних размеров. Он явно был не в себе, а во власти Матушки Гусыни. Дракон набрал побольше воздуха, готовясь изрыгнуть на меня пламя. Сейчас или никогда!
— Эй! — крикнул я. — Представление начинается!
Дракон задержал дыхание. Теперь все решали быстрота и натиск. И я запел:
Что бы сказать дракону,который вот-вот изувечит?На него посмотри влюбленнои промолви: «До скорой встречи!»
Хьюберт выдохнул, но не пламя, а дым. Он потряс головой, пытаясь стряхнуть с себя чары Матушки Гусыни. Тогда я перешел к следующему куплету:
Огнем ли дохнет ужасным,ядовитыми ли парами, —не погибай безгласным,скажи: «Извини, пора мне!»
Пока я пел, хвост Хьюберта непроизвольно отбивал такт. Теперь он мой! Но я решил закрепить успех:
И в руки взяв свои ноги,дракона не обижая,скажи: «Сейчас уезжаю,но тебе напишу с дороги!»
Хьюберт весь подергивался и извивался в такт песне.
— Давай, Хьюберт! — подбодрил его я.
И Хьюберт сплясал, радостно скача туда-сюда по поляне, под аккомпанемент моей незатейливой песенки из трех куплетов, которые я охотно пропел для него снова. Как я и предполагал, страсть к театру была у дракона в крови. Тут Матушка Гусыня оказалась бессильна.
— Нет, нет, нет, — запричитала старуха и, не усидев в своем укрытии, выскочила на поляну. — Ладно, на сегодня хватит! Теперь надо придумать подходящий конец.
— Ох ты! — раздался голос с высоты.
— Ричард! — Матушка Гусыня взглянула вверх. — Тебя только за смертью посылать! И потом, ты что, не видишь, что мы заняты?
Но великан гнул свое:
— Поглядите-ка, что я нашел! — И он протянул хозяйке башмак.
— Вот как! — Гнев Матушки Гусыни сразу улетучился. — Славный мой великан! Ну-ка, Ричард, что там внутри?
Великан засунул внутрь башмака свой огромный указательный палец и старательно все исследовал.
— В основном кожа, — ответил он наконец.
— Сама знаю, что кожа! — взорвалась Матушка Гусыня. — Там должно быть еще что-нибудь. Что?
— А-а! — сообразил Ричард, перевернул башмак и потряс им, после чего виновато посмотрел на Матушку Гусыню и сказал: — Больше ничего.
Как это ничего? А куда же делся учитель?
— Ничего? — растерянно спросила волшебница. — Не может быть!
И тут земля задрожала.
— Не может быть! — воскликнула Матушка Гусыня, и на сей раз в голосе ее звучала не растерянность, а ярость.
Но оказалось, что может быть. Все сходилось: дикие сотрясения, облако пыли, трещины на поверхности земли. А когда сотрясения прекратились, а пыль рассеялась, мы увидели все тот же длинный стол все с теми же пятью демонами.
— Вушта! — победоносно воскликнул демон с молоточком. — Наконец-то!
Увидев Матушку Гусыню, демоны онемели.
— Ох! — Демон с молоточком тяжело опустился на стул.
— То-то и оно, что ох! — небрежно заметила Матушка Гусыня. — Не видать вам больше вашей Голоадии.
Демоны загалдели:
— Но, Матушка Гусыня, здесь было столько волшебства…
— Просто тучи… Во-первых, волшебник…
— Во-вторых, волшебница…
— Ричард, мне нужна твоя помощь, — сказала старуха.
— Ух ты! — радостно воскликнул Ричард и неуклюже заковылял к демонам.
— Кажется, я поняла, в чем состоит план твоего учителя! — Нори дотронулась до моего плеча. — Это просто блестяще! — Она схватила меня за руку и потянула к оброненному великаном башмаку. — Скорее, Вунтвор, залезаем внутрь!
Я понял, что сейчас не до расспросов, и просто послушался свою возлюбленную. А тем временем Матушка Гусыня и Ричард подступили к гостям из Голоадии.
— Пожалуйста, Матушка Гусыня… — умоляли демоны.
— Давайте заключим сделку! Вы покажете нам, где Вушта, а мы разделим ее с вами пополам. — Демон попытался улыбнуться. Ричард сделал еще один шаг. — Хорошо! Вам шестьдесят процентов, нам — сорок!
Но старуху мольбы не тронули.
— Мне не нужна Вушта! — заявила она. — Мне нужно очистить мое королевство от демонов!
Мы с Нори добежали до башмака. Она повернулась к оставшимся на поляне и сказала:
— Бегите отсюда, пока Матушка Гусыня занята. Все идет по плану волшебника!
Никто не заставил себя просить дважды. Нори быстро забралась в башмак, воспользовавшись дырочками для шнурков как ступеньками. В последний раз взглянув на своих товарищей, я нырнул в башмак вслед за ней.
— Не нарывайтесь на грубость, Матушка Гусыня! — вопил один из демонов.
— Берегитесь, Матушка Гусыня… — добавил второй.
— Мы умеем кипятить кровь! — пригрозил демон в шляпке в цветочек.
Старуха усмехнулась:
— Не думаю, что сейчас время что-то кипятить. По-моему, пора кого-то испечь. Верно, Ричард?
Нори потянула меня за штанину, и я упал на дно башмака. Учителю тут, наверно, было в самый раз, а нам с Нори вдвоем несколько тесновато. Мы сидели, прижавшись друг к другу.
— Скорее, Вунтвор! — прошептала моя возлюбленная. — Слова!
Ну конечно! Слова! Как там? Из-за тесноты было тяжело дышать. Тем не менее я набрал побольше воздуха и сказал:
— И жили долго и счастливо.
Ничего не произошло.
Даже в темноте я увидел, что Нори нахмурилась и поджала губы.
— Почему же не сработало? — озабоченно спросила она. — Возможно, слова заглушила кожа, из которой сделан башмак. А ну-ка высунись наружу и попробуй еще раз. Только помедленнее и почетче.
Я подтянулся на руках и высунул голову. Теперь меня было видно снаружи, так что говорить следовало быстро, пока Матушка Гусыня не приняла меры.
— И жили… — начал я.
— Что-что? — оглянулась Матушка Гусыня, которая стояла ко мне спиной.
— …долго… — продолжал я.
— О нет! — закричала старуха. — Только не это! Я еще не закончила сказку!
— …и счастливо! — договорил я.
Раздался небольшой взрыв, и все вокруг заволокло дымом. Я сорвался вниз, к Нори. Она успела схватить меня за руку, прежде чем гигантский башмак оторвался от земли. Кажется, мы взлетели.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
«„Наконец-то все кончилось“ — заключительная реплика Эбенезума, величайшего волшебника Западных Королевств, произнесенная в момент выхода наружу из запутанного подземного лабиринта замка короля Снердлота Мстительного. По слухам, волшебнику тогда все же удалось живым и невредимым покинуть замок и окрестности, тактично не заметив десятков любовных посланий, которыми его забрасывали из окон королева Вивазия и ее фрейлины, и скрыться в ближайшем лесу».
Когда мы вылезли из башмака, на небе сияла радуга. Его Домовое Величество тоже просиял:
— Домовая Сила в действии!
Теперь Нори могла спокойно объяснить нам план Эбенезума. Учитель решил, едва лишь сказка хоть чуть-чуть отклонится от своего сюжета, изъять меня из-под опеки Матушки Гусыни и переправить за пределы Восточных Королевств. Башмак был идеальным средством передвижения. Эбенезуму, который долго прятался в нем, появляясь то тут, то там, удалось заинтересовать Матушку Гусыню, и он был уверен, что она велит принести даже пустой башмак. А уж оказавшись внутри, мне только и оставалось, что выкрикнуть завершающие сказку слова. В остальном следовало положиться на Его Домовое Величество. Я благодарно улыбнулся коротышке в кожаной короне.
