Мадемуазель травница (СИ) - Алексина Наталья

— Потому что гадает по остатку трав в кружке.

Я смотрела, как мужчина рядом со мной преображается. Всегда сосредоточенный и хмурый хозяин леса сейчас казался довольным и лениво усмехался. Такого друида я видела впервые, и мне он очень нравился.

— Жаль, я не могу так, как вы. Расслабиться и уснуть в камере.

— Ну для меня это привычно. Возможно, мне скоро придется колдовать и силы пригодятся.

— Запасаетесь впрок? Так можно? — О, если бы каждый человек имел возможность высыпаться заранее! Кажется, в эту секунду я начала завидовать друиду.

— Вроде того.

— Еще один друидский секрет? — Я подняла брови. — Может быть, раз мы здесь застряли, расскажете?

— Ну, — он улыбнулся. С таким незнакомым лукавством, что пришлось ущипнуть себя — с этим ли человеком мы находили трупы? — Один мой секрет в обмен на ваш. Идет?

Я кивнула. В отличие от Жана у меня особых секретов не было, бояться нечего.

— Почему вы приехали в Ансуль? Я слышал, вы неплохо жили у наставницы рядом со столицей.

На этот вопрос я заранее приготовила ответ. Такой шутливый, почти искрометный. Про чей-то длинный нос, который лезет не в свое дело. Но вместо этого призналась.

— У мадам Тома появились проблемы из-за того, что в ее лавке работает потомок полуобротня. Вы же слышали о жеводанском звере? Когда эта история пошла в народ, почему-то начали вспоминать обо всех полуоборотнях, которые живут в городе. И обо мне тоже.

Неприятные воспоминания я старалась подавить и упоминать Сару не стала. Не заслуживает девушка, которая распространяет слухи, того, чтобы о ней помнили. Тем более травница она никакая. Мадам Тома ее хвалила всего два раза, не больше.

— Так я и оказалась здесь.

— И не побоялись раскрыть всем, что в вас кровь полуоборотня. — Друид покачал головой. — Вы очень смелая.

Или глупая. Но обычно, когда сам признаешься, люди быстрее успокаиваются. Бесы знают почему.

— Теперь твоя тайна. — Я потерла руки, хозяин леса напрягся, но кивнул и даже не возразил против перехода на «ты». — Жан, ты можешь наколдовать плед и кружку вина?

— Нет, — он с облегчением рассмеялся. — Это не так действует. Мое колдовство нельзя пощупать.

Я разочарованно выдохнула.

— Ну хоть твой посох пощупать можно?

Он поперхнулся. «Ох уж эти мужчины. О чем только они думают!»

— Аккуратно, пожалуйста.

А то вдруг я его съем, конечно.

Он передал посох и не спускал глаз, пока я вертела его в руках. Гладкое теплое дерево хорошо ложилось в ладонь. И на удивление прилично весило. Но вот ничего колдовского я не заметила и вернула.

— В нем вся сила друида?

— Не совсем, но без посоха я не колдую.

— Ну а вообще, что друид может вместе с посохом? — поинтересовалась я с улыбкой. — Не только же догнать и отдубасить тех, кто изводит путейку.

— Не только, — усмехнулся Жан. — Я чувствую свой лес, жизнь Великого древа, ощущаю, когда крона волнуется. И вместе с другими друидами из разных точек мира, помогаю устоять древу. Посох в эти минуты необходим. Еще вместе с ним чувствую проклятия на своем участке и истребляю их… Много чего.

— А трупы не чувствуешь?

— Слава Великом древу, нет. Представляешь, сколько умерло в лесу животных и людей! — Он покачал головой, вроде говоря, нет мне такого не надо. — Но души обычно чувствую.

Я подняла брови совершенно не понимая, о чем он говорит.

— Если смерть произошла недалеко от меня, я ощущаю, как душа отделилась от тела.

— О, на каком расстоянии ты это чувствуешь? А моих мертвецов чувствовал? — скороговоркой проговорила я.

— В том-то и дело, не чувствовал. И это меня насторожило. — Он в задумчивости покрутил посох и продолжил: — Если еще с твоим домом все понятно, он не в лесу, то что не так с трупом, который мы нашли у реки? Это уже лес. Я никуда не уезжал и должен был почувствовать, что душа отделилась от тела. Но этого не было. Потому меня и интересует вопрос — как долго тела лежали в земле?

Я кивнула и с грустью посмотрела под потолок.

Совсем стемнело. Теперь в окне стояла черная ночь, а Жиро все не было. С улицы доносились какие-то неясные голоса. Как будто люди готовились к празднику. На душе от этого стало совсем муторно.

— Знаешь, я тут подумала, что, наверное, знакома с преступником, — заговорила я, по-прежнему рассматривая окно. — Мне кажется, он был рядом в тот день, когда целители исследовали трупы.

— Почему?

— Жиро тогда во всеуслышание сказал о Клоде. Все, кто присутствовал в мертвецкой, слышали.

— Значит, думаешь это кто-то из целителей?

— Или стражников. Двое стояли у дверей, — я повернулась к друиду. — Или Жак Робен. Он тоже был. И знал больше других.

Хозяин леса нахмурил брови и кивнул. Похоже, и ему эта мысль не давала покоя.

Подозревать мальчишку никому не хотелось, но факты упрямо указывали на него. Даже несмотря на запах проклятия, который каким-то образом попал на алхимика.

На улице громче закричали. Праздновать собирались с размахом. Музыка до нас не долетала, но народ что-то голосил. Я тяжело вздохнула, а друид ни с того ни с сего поднялся и встал под окном. Он долго прислушивался, а потом засмеялся. Широченная улыбка сверкала не хуже факела.

— Ан-Мари, мы скоро отсюда выйдем.

Глава 16

Пыльный Жиро появился спустя примерно час. Он и еще пятеро стражников отвели нас к капитану в абсолютном молчании.

Чем выше мы поднимались, тем отчетливее слышались голоса на улице. Но понять, что же такое кричат, у меня не вышло.

В небольшой кабинет капитана мы еле втиснулись. Там уже находилось три человека и вместе с нами стало ужасно тесно, а потом и душно. Пахло дешевым вином и старыми сапогами. Еле уговорила себя не дышать ртом, как собачка.

Жиро будто прочел мои мысли, по-хозяйски протиснулся вглубь кабинета и открыл окно. Существенно ничего не изменилось, но хотя бы появилась надежда на свежий воздух.

— Значит, это вы Ан-Мари Морель? — заговорил тучный месье. Он сидел за столом капитана и с невыносимой печалью смотрел на меня.

На шее мужчины висел массивный ключ — символ города и власти.

Передо мной сидел мэр. Не старый, но и не молодой мужчина с седыми короткими волосами, пухлыми щеками и взглядом мученика. По угрюмому выражению лица он походил на капитана стражи. Возможно, так же, как и месье Рош, смотрел на меня и задавался вопросом: «За что?».

— Вынужден принести вам извинения, — мэр вздохнул и с неудовольствием посмотрел на капитана стражи. — Месье Рош погорячился, когда вас арестовал. Но, как понимаете, до этого утра вы были самым вероятным виновником смертей.

— Нет, не понимаю, что значит самым вероятным? Я приехала сюда недавно. Утром пришла заявить, что меня прокляли. Но даже поговорить ни с кем не успела, потому что оказалась в тюрьме. Это произвол.

Месье мэр покачал головой.

— Вам бы, мадемуазель Морель, следовало не хорохориться, а поблагодарить нас за то, что отпускаем. Хотя мы еще ни в чем не уверены, — заявил он и откинулся на спинку кресла. — Ни в проклятии, о котором говорил ваш друид, ни в том, что люди умерли несколько месяцев, а не дней, назад, как утверждает, опять же ваш друид. Кто знает, может быть, вы заранее все спланировали! Вы сидите под замком, а он быстренько прячет новое тело.

Что он такое городит?

Я обернулась в поисках друида, которого аккуратно от меня оттеснили. Но сейчас он протиснулся мимо стражников и шагнул вперед.

— Весь сегодняшний день я просидел в тюрьме вместе с Ан-Мари, — сразу сказал Жан. — Капитан лично подписал бумагу о моем аресте.

Мэр в очередной раз прибил взглядом капитана, но тут же вернулся к нам.

— Вполне может быть, у вас есть еще один подельник, — сообщил он и, пресекая любые возмущения, продолжил: — Это предположение. Пока факты говорят нам, что вы, скорее всего, невиновны. Но сбрасывать вас со счетов никто из нас, людей, которые следят за порядком в городе и охраняют покой жителей, не имеет права. Пока наше расследование вернулось к началу. У нас новый труп. Человек пропал год назад, а тело выглядит так, будто ему не больше трех дней.