Дмитрий Мансуров - В конце времен
— Красная книга с королем и ферзем на титульной странице? — уточнил Эрнест.
— Она! — кивнул Доминик. — У тебя такая же?
— Верно. Я думаю, она у многих есть. Цари во всех странах покупают книги в одном международном магазине по птичьей рассылке. Я тоже ее использовал.
— Хохмы царских отпрысков мира, — прокомментировал Кащей. — А что, други мои, может, вам в реальности партию сыграть? Первый ход я могу подсказать сам: е2 — е4. Это очень удоб… Что вы на меня так уставились? Тихо-тихо, мужики, вы ошиблись: эти ножики служат для разделки фруктов, положите их на место!
Царевна заливалась от смеха.
— Ну, тогда хоть в крестики-нолики сразитесь, пока не разъехались на долгие годы. Или в «морской бой»?
— Змейго, хорош издеваться! — воскликнули царевичи. — Как будто сам ни с кем не переписывался в детстве?
— Ладно, не буду, — сказал Кащей. — А так, конечно, переписывался, иначе зачем путешествовать по миру? Хоть к друзьям заглянуть на огонек.
— Доминик, а ты помнишь царевну Ниту, с которой переписывался несколько лет назад? — вспомнил вдруг Эрнест. — Между прочим, она еще не замужем, и ты можешь попытать счастья в ее царстве. Я помню, вы были хорошими друзьями.
Доминик ответил не сразу: Кащей увидел, как он на секунду помрачнел, но быстро справился с нахлынувшими эмоциями.
— Она не писала письма последние два года, я думал, что ей надоело со мной общаться! — сказал он.
— Она всем перестала писать, — нахмурился Эрнест, — до меня доходили невнятные слухи о ее царстве. Там творилось что-то неладное. Войны вроде бы не было, но любое общение с заграницей там отныне запрещено, и почтовых голубей просто-напросто ликвидировали. Даже тех, кто прилетал из-за границы. Я сам потерял двух голубей: Ирку и Аську, и друзья писали, что у них аналогичные проблемы. Поэтому мы перестали высылать в ее царство почту, а от царевны с тех пор не было никаких известий. Да и голубей, которые знали дорогу в ее царство, больше не осталось. Тех, что нам в детстве специально по царствам рассылали, стало некем заменить, а новых не было.
Доминик вспомнил, как давным-давно к ним привезли голубей из разных царств. Люди, которые их доставили, объявили, что согласно новой попытке объединить царства и прекратить войны между ними каждый царевич и царевна должны взять по несколько голубей и дать несколько своих для того, чтобы переписываться с царскими детьми из других царств. Настоящих имен называть было нельзя: в этом и заключался основной план и идея почтовой переписки. Царевичи, не зная, с кем именно переписывались, не могли в будущем нападать на другие страны, потому что рисковали пойти войной на своего старого друга. Анонимная почта не справилась с проблемой войн на сто процентов, но с каждым годом всё больше царств отказывались от них, предпочитая мирное решение споров. И сами организаторы надеялись дожить до того дня, когда царств с агрессивными царями не останется вовсе.
— Я думал, посол их страны сумеет дать внятный ответ на происходящее — Нита когда-то по очень большому секрету рассказала мне, в каком царстве живет…
— Она и мне рассказала, — кивнул Доминик. — Знаешь, я сильно удивился, когда узнал, что она подписывалась своим настоящим именем!
— Она хотела, чтобы всё было в открытую.
— Да, — вздохнул Доминик, — так что там с послом?
— Он заверил меня, что всё в полном порядке.
— Короче, он тебя послал! — сказал Кащей. — Как обычно. Все послы так делают.
— Не совсем. Он сказал, что в царстве началась особо опасная эпидемия птичьего гриппа, и пришлось принять экстренные меры, иначе опасность грозила бы всем царствам одновременно. Он на словах передавал от нее привет и сказал, что вроде бы там всё хорошо, только еще несколько лет нельзя будет пользоваться почтовой перепиской — глобальный карантин. Так что съезди туда, и вдруг тебе улыбнется удача.
Доминик призадумался: путь в царство Ниты был неблизким, но счастья попытать на самом деле стоило.
— Риск — дело благородное! — воскликнул он. — Тем более что… Да, едем! Спасибо, Эрнест, не будь твоей подсказки, я бы еще долго колесил по миру без определенной цели.
— Не позволишь ли и мне составить компанию в поездке? — спросил Кащей. — Я никогда не был в этом царстве, и мне хочется восполнить этот постыдный пробел. Хочется узнать про местные обычаи и порядки.
— Да без проблем! — кивнул Доминик. — Едем, завтра же утром едем.
— Вам что-нибудь надо на дорогу? — спросила Лилит. — Говорите, не стесняйтесь, я немедленно прикажу доставить всё необходимое.
— Надо подумать, Лилит, — ответил Доминик. Во время поездки они немало потеряли — особенно после сражения с разбойниками. — Списком можно?
Лилит протянула ему лист бумаги. Он изумленно глянул на царевну, и она опять прыснула от смеха.
— А ты как думал — у хорошей царевны всегда есть под рукой необходимые вещи!
Доминик восхищенно покачал головой. А когда царевна протянула ему еще и чернильницу с пером, и вовсе оторопел. Недоверчиво взял чернильницу в руки и посмотрел на длинное перо.
— Я понимаю: чернильницу можно носить в кармане, но перо?
— Вешалку видишь, рядом стоит? — указала пальцем Лилит. — Смотри, какие там наборы письменных принадлежностей. На любой вкус и цвет.
— Ты стащила перо со шляпы?
— А что такого? Владелец возражать не будет. И потом, мы взяли перо на время и скоро вернем его на прежнее место!
Эрнест поперхнулся, царевна с готовностью похлопала его по спине. Они уставились друг на друга влюбленными глазами и захохотали,
— А скажи, Эрнест, ты ничего не слышал о старинном сундуке, который невозможно открыть и который хранит в себе огромную тайну? — спросил Кащей.
Царевич призадумался. К ним подошел Ларриан.
— Я вспомнил, где слышал что-то подобное.
— И где же?
— В детстве! — пояснил советник. — По-моему, это была сказка о том, что в одном сундуке хранилась смерть всего мира и что тот, кто сумеет его открыть, станет сильнее Бога.
— Точно! — с готовностью поддакнул Эрнест. — Я слышал точно такую же сказку. Главный герой сражался со злодеем, который ищет сундук, победил его и жил долго и счастливо, до самой смерти.
У Кащея отвисла челюсть.
— Неслабая сказочка! — пробормотал он. Значит, если в прошлом мире сундук надо было найти, разбить, убить зверей и птиц, достать яйцо и сломать иголку, чтобы победить зло, то теперь надо победить зло, чтобы оно само не добралось до сундука и не сломало эту иголку себе на злодейскую радость.
— Ага! — кивнул Эрнест. — А что лежит в твоем сундуке?
— В том-то все и дело, что я не знаю, — пояснил Кащей, — а после ваших слов и вовсе не уверен, что стоит заниматься его поисками.
«Обманул, а что поделать? — подумал он. — Не хватало еще, чтобы меня приняли за того самого злодея!»
— Так это просто сказка! — воскликнул царевич. — В жизни так не бывает, чтобы из-за какой-то сломанной иголки пропал целый мир!
— Вот уж мне эти добрые сказочники, — договорить Кащей не успел, потому что в одном из многочисленных карманов что-то запиликало. Он вытащил на свет крохотный жидкокристаллический мониторчик и включил его. Красная кнопка перестала мигать, ровным светом загорелась зеленая. Мониторчик засветился, и на нем проявилось яркое цветное изображение трех агентов с вытаращенными глазами и вставшими дыбом волосами.
Доминик заглянул сбоку.
— Ого! — воскликнул он. — Это еще одни любители необычных париков?
— Да нет, — ответил Кащей, — они только что заглянули к нам в гостиничный номер. Никто не скажет, что это за униформа такая?
— Обычные костюмы, — прокомментировал Эрнест. — Почему униформа?
— Потому что костюмы одинаковые, — пояснил Кащей. — Простые люди так не ходят.
— Разрешите мне, как самому опытному эксперту по костюмам, — попросила Лилит. Кащей протянул ей мониторчик. — Ой, какие они страшные! Если бы не их лица, я могла бы подумать, что они секретные агенты — именно они постоянно рыскают по царству в поисках неведомого и сокрытого от посторонних глаз. Но у них должны быть неприметные лица, которые не запоминаются, а у этих — такие, что кошмары будут сниться неделями, не переставая. А это… — она повертела мониторчик в руках, — это что такое? На рисунок не похоже? Оно такое… м-м-м… настоящее… Откуда это?
— Возьми себе на память, — предложил Кащей, — будете пугать им маленьких и непослушных детей, которые не захотят вовремя лечь спать.
— С ним они и вовсе глаз не сомкнут, — возразил Эрнест. — Лучше я буду пугать этим нерадивых придворных, вот тогда будет польза!
— Хочешь, чтобы все придворные поголовно начали заикаться? — улыбнулась Лилит. — А всё-таки, что это такое?
— Это волшебный портрет, — пояснил Кащей, — он показывает того, кто проник в чужое жилище, в данном случае — в гостиничный номер, где мы остановились на сегодня.
