Виктор Гвор - Большая игра маленького лепрекона

— Я имею сказать вам пару слов. Я не имею таких причин, чтобы не найти этих вещей. Даже если мне придется продать мои любимые шлепанцы и купить машину времени. Но я имею немного таких условий. Если я найду еще и таких вещей, которые помогут одному сумасшедшему лепрекону выжить там в вашей компании, я таки иду с вами.

Таки что Вы думаете? Это легко сказать, что я не имею причин не найти нужных вещей. Причин я не имею. Но не имею же и вещей. И таки надо искать, где их можно делать и никак иначе. Это будет очень даже непатриотично говорить, но то, что производила тогда наша промышленность, годилось только на попить водовки в летнем лесу, и никак иначе. Я готов заложить бессмертную душу одного старого лепрекона, что с таких вещей даже Витя Бешеный в автономном режиме стал бы покойником меньше, чем за месяц. Но мне таки было немножко жалко Витю Бешеного и еще жальче свою бессмертную душу. Так что я даже не думал за патриотизм и сразу обратился к мировой закулисе, что бы ни подумали об этом наши компетентные органы. Увы, мировой альпинизм, чтобы Вы себе понимали, честно следовал в кильватере спортсменов страны развитого социализма, ибо горные баньши таки обитают только на Кавказе, а тибетские йети давно уже совсем не тибетские, а очень даже памирские. Как давно? Вы таки не знаете? Боже, чему же Вас учат в школах! Уже больше семисот лет! Как почему? Нет, молодой человек, я рассказываю Вам свою историю, а не учебник истории! Вы ощущаете головой разницу? Если Вы придете домой, то возьмете себе учебник и почитаете глазами!

Так о чем мы говорили? Ах да, альпинисты свободного мира слепо копировали себе вещей с того, в чем ходили великие Виктор и Ривнадтодохорат Бешеные. Что? Вы не знаете полного имени Ривочки? Ривнадтодохорат! Что значит, не можете выговорить? Таки что в этом сложного? Если бы я просил Вас говорить ее родовое имя или хотя бы отчество и девичью фамилию, Вы бы еще имели таких прав немного возмущаться! Это же приличная горная баньши из уважаемого клана, а не кикимора какая! Шесть слогов — это таки самый минимум!!!

Но пока Вы, юноша, демонстрируете свою таки вопиющую необразованность, повесть старого Баруха зашла в тупик, в силу того, что зашли в тупик поиски Баруха молодого. Я мог привезти много разных хороших вещей. Но там, куда мы собирались идти, а Вы таки должны понимать, что именно мы, а не они, собирались идти этот маршрут мечты и суицида и никак иначе, так вот там, куда мы собирались идти, этих вещей было категорически недостаточно хорошо, чтобы Вы об этом себе ни думали.

Что оставалось делать бедному лепрекону, попавшему в такой просак? Если бы на моем месте был бы орк, эльф или человек, он бы купил таких вещей, каких есть, и считал, что решил такой вопрос. Но когда так сделает лепрекон, он недостоин фамильного дела даже если он его сможет выкупить, хотя кто ему продаст. Только так, что бы об этом ни думали себе все, кто угодно.

А молодой Барух был таки лепрекон, а не какой-нибудь глупый орк или гоблин. Что сделал молодой Барух? Он пошел к Осе Никлому! Ося тогда не был еще Остап Флинт, а был-таки порядочный шлемазл. А кто из гениев, скажите старому Баруху, в пятнадцать лет не был шлемазл? Но таки он и тогда мог до завтрака из двух старых ведер и немножка гвоздей собрать разделяющихся боеголовок с жутким тротиловым эквивалентом и таки запустить их до Америки. А после завтрака отозвать этих штуков домой, потому что у них здесь гнездо и родитель, и потому, что возражают компетентные органы. Если бы не эти органы и Осина мама, золотая женщина, здоровья ей и долгих лет, которая готовила завтраки так, как она их готовила, Америка не пережила бы Осину юность ни за какие деньги. И Англия, между прочим, тоже, и даже раньше.

— Ося, — сказал я ему, — я имею тебе дать работу, но за нее надо будет подумать. И никак иначе.

— Дядя Боря, — ответил мне ребенок, — таки я возьму эту работу, но скажите, нужны ли для этой работы гвозди, и в чей гроб мы их будем заколачивать?

— Ося, — опять сказал я ему, — не можно быть таким кровожадным. Нам не надо иметь гроб и гвозди, но нам будет нужно много хороших вещей, из которых мы будем делать еще лучших вещей, только я таки не знаю, как.

— Таки давайте придумаем как, потому что мы это умеем и никак иначе.

И мы таки позвали Вову Бешеного и сели пить краснодарский чай с травками и разговаривать за такие темы, какие нас интересовали. На свете оказалось слишком много таких вещей, за которые мы не могли решить, что делать.

Вы себе думаете, что снаряжение альпиниста — это кусок веревок и гроздь разных таких железок? Вы очень сильно не правы. Снаряжение альпиниста — это, в первую очередь палатки, спальники и одежда. Если Вы не имеете правильной железки, Вы всегда придумаете, как без нее обойтись, даже если это трудно и никак по-другому. Но если Вы не имеете правильной одежды, Вы умрете от холода и ветра, и никто Вам не поможет, как бы он этого ни хотел. Вы мне скажите, что тибетские йети и горные баньши не могут иметь таких проблем с ветром и холодом за какую-то там одежду. А еще Вы мне скажете, что не так давно они имели только тех вещей, в которых их родила мама, и ходили в них по горам сколько хотели. И Вы таки будете почти правы, это даже не будет разжиганием расовой розни, потому что будет самой настоящей истиной. Но Вы забываете, что тибетские йети ходили не выше пяти с половиной тысяч метров, а горные баньши жили на Кавказе, где, чтобы Вы себе понимали, выше и не бывает. А пять с половиной тысяч и восемь тысяч — это две большие разницы и никак иначе. Когда Вы имеете восемь тысяч — Вы имеете другой холод, другой ветер и другой кислород. И Вы таки можете замерзнуть, даже если Вы баньши или йети. И Вам надо иметь много хороших вещей, чтобы не мерзнуть, как мерз мой дедушка зимней ночью, когда бабушка не пускала его домой, чтобы не ходил по неправильным гостям.

Мы сидели, думали, и не могли ничего придумать, как не мог ничего придумать мой дедушка, когда мерз под собственной дверью.

— Дядя Боря, — сказал, наконец, Ося, — я имею сделать всех железных вещей, которых Вам хотелось из любых металлов. И Вы можете иметь с меня всяческую поддержку и уважение и никак по-другому. Но я не могу делать одежду, которая не пускает воду снаружи, но пускает пот изнутри, и не оставляет в себе. Потому как таких материалов еще не изобрели и не собираются. Я могу изобрести таких материалов, и делать их на продажу, но это будет стоить денег, которых немножко нет ни у Вас, ни у «Комсомольской Правды». Дешевле таки сделать машину времени!

— Ося, — ответил я, немного подумав головой, — таки сделай мне машину времени, и я договорюсь с кем надо, чтобы ты не отзывал своих боеголовок из Англии. Сделаешь там Британскую Впадину и будешь себе счастлив, как пьяный эльф в цветущем лесу. А я схожу в будущее и куплю всех вещей, каких нам надо, и перестану тебе морочить голову за эти проблемы.

— Дядя Боря, — сказал Ося, — я пока Вам не скажу за машину времени, мне таки надо немного ее придумать. Но я Вам точно скажу, что идите ногами и ищите мага. Потому что без мага это будет не машина времени, а куча гвоздей и два старых ведра, и она ничего не сможет сделать, кроме Британской Впадины. А оно Вам надо?

Таки я шел по улице и думал. Легко сказать: «Идите ногами и ищите мага»! А где его искать, скажите, пожалуйста? Хорошие маги, между прочим, на дороге не валяются. Да что Вы говорите! Вы таки считаете, что старый Барух не знает, где находится магических мастерских? Знаете, юноша, это же просто себе неуважение и никак иначе! Это Вы себе не понимаете, что тридцать лет тому их там и близко не находилось! Они, чтобы Вы таки думали головой, и сейчас полуподпольные, а советская власть этих гадостей терпеть не могла и уничтожала со всей строгостью пролетарских законов и никак иначе. И за любое занятие магией Вы бы имели десять лет расстрела без права переписки. И все маги таки работали в компетентных органах, кроме тех, которые служили в армии. А если какой маг не служил и не работал, то он прятался лучше, чем красавица-лепреконка во время погрома.

И где в таких условиях бедный лепрекон может найти мага, согласного работать налево? Почему налево, спросите Вы? А Вы всерьез себе думаете, что нам позволили бы создать машину времени ради закупки альпинистского снаряжения? Не смешите мои ботинки, юноша!

Но я таки шел по улице и думал. А раз я шел по улице, значит, я знал, куда и к кому шел, и имел при себе конкретных планов.

И я пришел до конкретного дома в конкретном месте, постучал в дверь конкретным образом и дождался, пока меня похлопают по плечу, и предложат войти и выпить чаю. И не какого-нибудь цейлонского. И даже не краснодарского с травками. А настоящего номер 36 из пятидесятиграммовой пачки, заваренного по специальному рецепту. И Вы должны себе понимать, предложение этого чая таки означало, что меня рады видеть глазами и готовы слушать ушами. А в противном же случае у меня не было таких причин тревожить серьезных людей своими глупыми вопросами.