Любен Дилов - Новогодняя трагедия

— Я вызову милицию! — пригрозил я ему. Турист-молодожен, который, конечно, не мог знать, что на Титане нет милиции, с воодушевлением поддержал меня:

— Немедленно, немедленно вызовите милицию! Она нуждается в охране!

— Кто нуждается в охране? Кого нужно охранять?

Он не ответил на мой вопрос, потому что в его голове созрела другая мысль.

— Прошу вас, поезжайте со мной на Рею, а?

Иван, только что облачившийся в клетчатые брюки своей жены, плотнее закутался в одеяло.

— Очень вас прошу, поезжайте. Все-таки вы в известной мере принадлежите мне, хотя и отчасти…

Иван, не веря своим ушам, смотрел на него испуганным взглядом, а Ивонн с язвительным хладнокровием обратилась мне:

— Слушай, нельзя ли, наконец, избавиться от этого сумасшедшего?

— Это, между прочим, о вас идет речь, — обернулся я к нем

— Это я-то сумасшедший? Неужели я не могу…

— Вон! — завопил Иван в кресле. — Убирайтесь вон!

— А-а-а-а, — протянул молодожен, — никуда я отсюда не уйду. Или вы поедете со мной, или…

— Или что?

Я подступил к нему со сжатыми кулаками, однако это был блеф чистой воды. Легкомысленно было надеяться, что я смог справиться с мужиком, который в два раза сильнее, а Ива! в таком виде едва ли мог оказать мне эффективную помощь

Но все же yгроза подействовала.

— Не могу же я ее бросить здесь просто так, — заныл верзила — Кто знает, что с ней может случиться!

— Я позабочусь о ее безопасности! — заявил я.

— Знаю я, как вы позаботитесь! И вообще, можете вы ми объяснить, что вы тут делаете? У вас что, своей жены нет' Насколько мне известно, на далекие планеты не посылают ба| жен.

— Гражданин, — ответил я ему. — Я понимаю вашу скорбь и сочувствую, но это не дает вам права вести себя неприлично А вы продолжаете играть на нервах у моего друга. Он и так на, грани самоубийства.

Верзила вскочил, обезумев от ужаса, — видимо, у него было| живое воображение.

— Да вы же убьете мою жену! — вскричал он, обращаясь к Ивану.

— Ты понимаешь, Иван, какое тут дело… Ты ведь не только на себя наложишь руки, но и погубишь другого человека. А это уж убийство, а не самоубийство.

— Но что же мне делать? — простонал мой приятель.

— Ждать, — ответил я как можно более бодрым тоном. — Вот что надо делать!

Что же еще можно было ему посоветовать?

Чтобы успокоить молодожена, я вызвал для подкрепления свою жену, однако случившееся вызвало в ней какую-то особенную тревогу. Она постоянно вертелась вокруг Ивана, не оставляя нас вдвоем ни на минуту, хотя ему наверняка хотелось поговорить со мной по-мужски. Я спросил его, как он себя чувствует, и он ответил, что очень странно. Что ему в голову лезут всякие мысли и идиотские картины. Но промолчал о том, какие именно. Да и как он мог сказать это в присутствии двух разъяренных тигриц, кругами ходивших по комнате?

Молодожен принялся сновать на рейсовом планетолете между Реей и Титаном, между верхней и нижней половиной своей супруги, поскольку в гостиницах Титана не нашлось ни одного свободного места. Он засыпал нас отчаянными сообщениями. у молодой жены выросли старушечьи усы, появились косматые бородавки и все в этом роде…

У Ивана росла женская грудь. Я хотел было посмотреть, но жена не позволила, заявив: не видел никогда, что ли?

А проклятая старуха все не отзывалась. Похоже, что она прекрасно себя чувствовала с нижней частью моего друга. Ее поиски усердно велись на всех девяти спутниках Сатурна. Но ведь она могла за это время вернуться на Землю или улететь на другую планету. А мы сидим и ждем. Ни работа не идет, ни семейная жизнь. Я слежу, чтобы мой друг не покончил с собой. Жена следит, чтобы я к нему не приближался. Ивонн следит за нами. Тревожится ли она за чужую половину или за его не знаю, но она постоянно крутится рядом. А как только Иван кокетливой женской походкой направляется в туалетную комнату, мы начинаем спорить из-за того, кто должен его сопровождать — мужчины или женщины, поскольку боимся, что он-таки выйдет без скафандра из дому.

Вот пусть и полюбуется на все это тот робот, который защитил докторскую диссертацию по философии, тогда я посмотрю, захочется ли ему философствовать и дальше.