Евгений Прошкин - Наши фиолетовые братья
Глава 3
Обычно Борисов доверял оценкам кибермозга, но в этот раз «Кореец» оплошал: гуманоид вел себя достаточно агрессивно. Стоя под защитой силового купола, размышлять об относительности выводов, которые делает электроника, сталкиваясь с непредсказуемой органикой, было легко и приятно.
Неизвестный организм в мешковатом скафандре явно внеземного покроя замер метрах в ста от мастера, угрожающе выставив упомянутое «Корейцем» «подобие оружия», и чуть присел. Этот реверанс вполне мог оказаться эквивалентом земной позиции для стрельбы, например, с колена, и Борисов невольно потянулся к кобуре. Чужак исполнил замысловатый пасс правой верхней конечностью, и ствол оружия начал светиться тошнотворно-зеленым. Теперь все стало ясно и без комментариев. Мастер лихо, как в кино про арктурианских козопасов, выдернул из кобуры пистолет и направил его на противника. Ружье пришельца выплюнуло сгусток какой-то ядовито-зеленой мути, но силовой купол поглотил заряд и на мгновение отключился. Оружие Борисова относилось к поколению «интеллект-ган» и реагировало на подобные фокусы без задержки. В паузу между отключением и повторной активацией купола уложилось целых восемь импульсов. Правда, гуманный мастер Борисов взял слишком низкий прицел, и чужака всего лишь окатило волной грязи, которую энергозаряды выбили из болотистой почвы в метре от его ног.
Борисов не видел выражения лица или морды пришельца, шлем инопланетного скафандра был непрозрачен, но в движениях чужака угадывалось замешательство. Видимо, для очистки совести пришелец выстрелил еще раз, но, когда силовое поле справилось и с этим зарядом, от агрессивности незадачливого стрелка не осталось следа. Он выпрямился, затем четко, словно полжизни провел на строевом плацу, повернулся кругом и побежал к ближайшему скоплению невысоких кривых деревьев. Чрезвычайно гордый собой, Борисов сунул пистолет на место и, забыв, что облачен в скафандр, оглушительно свистнул.
– Мастер, я вынужден уйти на орбиту, – неожиданно заявил корабль.
– Не понял, – удивленно сказал Борисов, еще не оправившись от звона в ушах.
– Инструкция девятьсот двадцать, – с точки зрения Борисова, ничего этим не объясняя, пояснил кибермозг.
Капитан обернулся и обнаружил, что силовое поле вокруг него исчезло, а корабль плавно поднимается вверх.
– Эй, «Кореец», ты чего? – растерянно пробормотал мастер. – А как же я?
Ответа не последовало. Где-то высоко в небе раздался едва слышный хлопок – это корабль перешел с гравитяги на реактивное ускорение – и одинокого, брошенного на незнакомой планете Борисова придавила полипластовая плита тишины. Все еще пребывая в состоянии шока, мастер уселся на траву и машинально щелкнул зажимами шлема. Прозрачный колпак, падая, ударился о плечо и, отскочив, укатился куда-то в болотные кочки. Искать его не было никакого желания. В эту трудную минуту единственным желанием Борисова было выпить или хотя бы закурить. Мрачные мысли неслись по траншеям извилин одна за другой, сливаясь в омерзительно грязный поток. Один, без пищи, воды и аптечки, на абсолютно неисследованной планете, да еще в компании воинственных чужаков. То, что приседающий стрелок был один, Борисова не утешало. Это мог быть разведчик, заплутавший охотник, просто любитель прогулок, и где-то поблизости вполне могли затаиться его многочисленные приятели. Кроме того, мастер не знал, можно ли пить здешнюю воду, есть ли живность, да и вообще, не вредно ли дышать этим странным воздухом? Ведь корабль так и не закончил анализ…
Борисов поймал себя на том, что невольно приклеил ярлык «странный» ко вроде бы ничем не примечательному воздуху. «Двадцать один процент кислорода», – вспомнил он бормотание кибермозга. Ничего странного в общем анализе атмосферы не было. Мастер потянул носом. Ему чудился какой-то знакомый запах, но уловить его в той пропорции, чтобы уверенно сказать «это то-то», Борисов пока не мог. Он встал на четвереньки и понюхал траву. Она пахла почти как на Земле, но гораздо сильнее и чище. И отнюдь не странно. Мастер, по-прежнему на четвереньках, переместился ближе к высоким кочкам. Здесь странный запах усилился и начал обретать завершенность. Борисов протиснулся между травянистыми буграми, прополз по их лабиринту еще метров пять и наконец обнаружил то, что искал. Болотная жижа, проступавшая между кочками, источала бодрящий аромат этилового спирта. Мастер осторожно зачерпнул верхний, наименее мутный слой жидкости и с умилением поднес сложенные ладони к лицу. Пить эту гадость он, конечно, не собирался. Во-первых, ее для начала следовало хотя бы профильтровать, а во-вторых, спирт мог оказаться и древесным, по запаху этого было не определить. И все же шестое чувство подсказывало Борисову, что неожиданный подарок местной природы вполне годится для приема внутрь. Он с сожалением выплеснул жижу на землю и небрежно вытер ладони о траву.
Планета Борисову начинала нравиться.
Он, уже по-хозяйски, окинул взглядом окрестности и с удовлетворением отметил, что болото простирается до того леса, где скрылся чужак. Мысль о чужаке немного охладила исследовательский пыл мастера дальней разведки, но профессиональная жилка пульсировала с нарастающей силой, и Борисов быстро справился с сомнениями. Раз Корпорация доверила такое ответственное дело не кому-нибудь, а именно ему, мастеру дальней разведки Борисову, значит, в него верили, его ценили и уважали. Борисов просто не имел права пасовать перед такими незначительными трудностями, как сбой в работе корабельного кибермозга. Он был лучшим разведчиком Корпорации! Возможно, он был лучшим разведчиком в принципе, единственным и неповторимым!
Борисов шагал широко и уверенно, совершенно не спотыкаясь о высокие кочки. С каждым шагом его тело наливалось силой, а все тревоги съеживались, как пережаренные тефтели, и тонули в соусе отличнейшего настроения.
На опушке леса мастер решил на минутку остановиться, чтобы напоследок сделать еще пару глубоких вдохов, но запах благодатных испарений уже остался позади. Борисов с огорчением оглянулся и покачал головой. Отсюда, с небольшого возвышения, было видно, что болото гораздо обширнее, чем казалось вначале.
– Э-эх! Грехи наши тяжкие! – радостно крикнул Борисов и рассмеялся.
Навстречу новым открытиям он двинулся, уже не сожалея об оставшихся за спиной природных резервуарах. Мастер чувствовал, что Фортуна повернулась к нему лицом всерьез и надолго, а неприятность с «Корейцем» на самом деле была ироничной, но доброжелательной ухмылкой самой Судьбы. С душою, полной приятных предчувствий, Борисов покинул опушку и вошел под сень раскидистых крон.
Лес действительно встретил мастера новым сюрпризом. Стволы уродливых кривых деревьев сочились янтарной смолой. Памятуя о предыдущем опыте, мастер осторожно обмакнул мизинец в одну из тягучих капель и поднес палец к носу. Этот запах ему был незнаком, но так же, как и аромат болотной жижи, не вызывал никакого опасения. Разведчик смело расправил плечи и лизнул смолу. Вкус у древесной слезы был просто божественным. Борисов тщательно обсосал мизинец и потянулся за новой порцией, но в этот момент в его голове взорвался ярчайший фейерверк, и мастер почувствовал, что превращается в нечто запредельно величественное и всемогущее.
Теперь он был не просто мастером разведки, а Мастером всего! Созданием высшего порядка, которому подвластны «и ход светил, и движение подземных гад»! Его могучая сила определенно вела происхождение от энергии Большого Взрыва, а понимание механики вселенских процессов Борисову давали мудрые Черные Дыры. Теперь ему, еще пять секунд назад – скромному разведчику, было по плечу абсолютно все! Он напряг могучую шею и повернул наполненную невероятными знаниями голову в ту сторону, куда уполз жалкий инопланетный червь. Этот выкидыш природы с примитивным оружием в дрожащих конечностях. Эта одноклеточная протоинфузория – Борисов прислушался к звучанию: слово было необычным и загадочным, но мастеру оно понравилось, – да, эта протоинфузория межзвездных трасс!
Борисов положил стомегатонную руку на кобуру своего сверхгалактически мощного пистолета и направил сильнейшие во всей Вселенной стопы в глубь леса.
Жалкие бессмысленные растения уважительно расступались перед Покорителем Пространств, а испуганный ветер указывал Мастеру Всех Стихий верный путь. Вообще-то в глубине сознания Борисова еще теплилась искра критичной оценки действительности, и под спудом новых достоинств шевелилась мысль о том, что ветер в густом лесу должен лишь шелестеть желто-зеленой листвой, а не дуть у самой земли, но Главному Разведчику Мегавселенной было не до глупостей. Он еще раз обмазал мизинец смолой ближайшего дерева и, лишь когда закончил его облизывать, понял, что и деревья и травы вокруг не совсем те, что были в начале пути. Да и небо, недавно пронзительно синее и безоблачное, почему-то приобрело серый цвет, словно его заволокли облака. Величайший Борисов всего Человечества с удивлением посмотрел на влажный, розовый после обсасывания палец, затем перевел взгляд на ближайшую группу деревьев и остановился.
