Цветок в мужской академии магии (СИ) - Буланова Наталья Александровна

Пространство вокруг Арчи Рейва словно рябило. Пар валил из чайника, но казалось, что прямо изо рта и носа мужчины — под маской не разобрать. Зато ярко светились глаза.

У меня даже рука дрогнула от ощущения, что магистр сейчас сорвется с места. Похоже, у него тоже чешутся пятки.

— Ах! — вскрикнула я от боли: горячий чай пролился мне прямо на грудь.

Черт! Черт! Черт!

Нужно срочно его смыть!

А как же подмена?

— Магистр Рейв дымится! — воскликнула дама рядом.

Арчи? Что с ним? Вроде жив, правда, немного отпарил штаны.

Я тут же воспользовалась переполохом и тем, что все внимание переключилось на магистра, и заменила чай.

А теперь бегом отсюда, пока не отравилась прямо здесь! Но… как же я вернусь из дворца одна прямо в академию?

— Магистр, я иду на помощь! — воскликнула я.

Ничуть не хуже Евы растолкала облепивших Арчи девиц и схватила мужчину за руку. Подмигнула малышке.

— Побудь с бабулей! — шепнула одними губами, но девочка все поняла, кивнула.

— Это знак? — усмехнулся Рейв.

Удивительно, но он совсем не сопротивлялся. Даже с удовольствием обогнал меня, выводя из зала.

— Да! Скорее! — я поторопила Арчи. — Оставьте Еву с бабушкой, мне срочно надо в лазарет.

— Сворски, твоя грудь заживет, не паникуй, — обернулся магистр и снисходительно посмотрел в зону декольте.

Да разве я из-за ошпаренной кожи нервничаю? Если бы все было так просто.

— Я отравлен, — сообщила ровно в тот момент, как мы вырвались из зала для чаепитий.

Тут было на удивление пусто. Кроме статуи, даже стражи не было.

— Кем? Во дворце не позволили бы… — начал магистр, и я его прервала:

— Я сам. Случайно. Потом расскажу.

Ноги становились ватными, голову повело. Я остановилась, закрыла глаза и направила все внутренние силы на выведение токсина. Сила жизни против яда.

— Сворски… Сворски! Ты сдуваешься! Что происходит?

Я приоткрыла глаза. Картинка плыла. Магистр виднелся на фоне какой-то огромной статуи лучника то близко-близко, то далеко-далеко. Я словно то увеличивала, то уменьшала размер мужчины в моих глазах, но совершенно не могла это контролировать.

Даже когда Арчи схватил меня за плечи, он продолжал меняться. Похоже, яд действует на мозг.

Я чувствовала очаг отравления. Если не потеряю сознание, если хватит сил, то смогу побороть его. Сейчас я чувствовала, что если бы выпила хоть глоток чая, то уже была бы на другом свете.

Мои силы словно пожирала отрава в теле. Мелко затрясло.

— Сворски! Черт возьми, что с тобой? Почему ты мельчаешь? — голос магистра доходил словно из трубы.

Мельчаю? Я приоткрыла глаза, проследила за взглядом магистра, устремленным на мою грудь, и еле слышно фыркнула. С моим телом опять творилась знакомая история: силы уходили вместе с формами, что ставило Арчи в самый тупиковый тупик.

Мой волшебный костюмчик еле поспевал за усыханием тела.

— Я борюсь с ядом, — прохрипела я. — Надеюсь, сил хватит.

— Сворски! Не шути! — Магистр встряхнул меня.

— Не шучу, маг… и… стр… — Я почувствовала, что невероятно слабею.

— Марк! Очнись! Что такое? Тебе не хватает сил? Возьми у меня! Я разрешаю! — Сама добродетель, а не Арчи Рейв. Да только как я возьму? Я же не вампир, тогда вышло случайно.

— Сворски, возьми силы через руку! — Пальцы моей руки сплелись с рукой магистра. — Сворски! Ну же! Эй… Вот черт!

И тут моих губ коснулось что-то горячее, мягкое. Страстное!

Согласна, магистр: вот черт! Ар-р-р!

Арчи Рейв

Наконец-то на выход!

Выход через зал Лучника Любви стал спасением от толпы возбужденных дам. В этом холле никогда не стояла стража, а из-за шального и своенравного духа статуи в помещение старались лишний раз не заходить.

Только ошпаренный и отравленный рискнули бы залететь в него и целоваться под прицелом лука.

Что было в моей голове в тот момент — сам не знаю. Сворски не врал насчет отравления — сох на глазах. Я смотрел на ускользающую жизнь, и меня словно медленно топили в озере паники.

Я чувствовал себя словно в кошмарном сне. Происходящее меньше всего походило на привычную реальность: это преображение Сворски в девушку, эти неправильные эмоции внутри меня. Казалось, что все вокруг меня сходят с ума и я следую их примеру, но я не просыпался. Мир невозмутимо спешил дальше, наплевав на мое недовольство сюжетом жизни.

Я планировал разоблачить Сворски. Разобраться с приворотной магией. Но как это сделать, если девушка в моих руках вот так умрет?

Да, головой я понимал, что это адепт, но мое тело упрямо не желало слушать разум. Воспринимало Марка исключительно как женщину. Особенно сейчас. Особенно после преображения.

Я твердил себе сотни раз за вечер, что это какая-то приворотная магия. Что мошенник просто меня использует даже здесь и сейчас, получая чай. Но эти плавные движения Сворски рукой разбивали все мои аргументы в пух и прах. Ну как парень может так двигаться? Я не мог сейчас разоблачить его. Я хотел смотреть на нее дальше. Тьфу, него.

Хотя если вспомнить адепта до преображения — это же вздрагивать только. Там не было и речи ни о капле женственности. Неужели пластичность тоже наколдованная? Это вообще законно?

Тогда это самое настоящее магическое оружие массового поражения. То, чему я подвергаюсь, издевательство.

Невольно вспоминалось прошлое. Лея. Русалка, которая благодаря чарам морской ведьмы приобрела не только ноги, но и поменяла пол. Но влечение к ней было совершенно другим по природе, смешанное с моей тогдашней ненавистью к стихийникам. Меня же сейчас трясло мутящее разум низменное чувство. Мне хотелось обладать безраздельно, и это правда был дурной сон. Клянусь, я скоро проснусь!

Я даже провел параллель, вспомнив, как тогда меня тянуло к Лее. Может, и здесь какая-то магия?

Но всё сомнение разбилось о железный аргумент: Фрай Дай не стал бы врать. А уж кто, как не целитель, знает истинную природу пациента.

И вот Сворски снова собирался стать гостем лазарета. Прямо сейчас. Пышные формы сдувались на глазах, кожа серела, а я лихорадочно пытался передать часть сил. Все кричал как полоумный:

— Сворски, Сворски! Да бери же силу! Ну же!

Вспомнил поцелуй у пруда кикимор, после которого Сворски ускакал, как прыткий кузнечик. Тогда сработало безотказно.

С сомнением покосился на объект терзаний: пухлые губы теряли цвет на глазах, округлый подбородок белел. Сейчас это женщина, Арчи. Женщина. Верь в это, а потом разнесешь адепта в пух и прах, разоблачишь до седьмого колена. Сдерешь эту дурную магию и влюбишь его в овцу. Натуральную овцу, чтобы знал, как над порядочными людьми издеваться.

А сейчас надо спасти. Не могу допустить, чтобы Сворски умерла. Умер. Че-е-е-ерт!

Ум-м-м-м… м-м-м…

…м-м-м…

…м-м-м…

…Интересно, а Сворски не соврал насчет полного преображения?

Внезапно мочку левого уха что-то прострелило. Сворски вскрикнул мне прямо в рот, оттолкнул рукой и схватился за правое ухо.

— О нет! — В фиолетовых глазах, смотрящих на статую лучника, плескался ужас.

Над нами запели невидимые птички, осыпался град сердец, и кто-то тихонько, будто из угла, захихикал.

— Что это? — Я дотронулся до уха и нащупал что-то острое, будто тонкая маленькая палка застряла в ухе.

— А вы не знаете, магистр? — дрожащим голосом спросил Сворски, лихорадочно щупая что-то в своем правом ухе.

Ну-ка, что это у него? Золотая стрела в виде сережки? У меня такая же?

Я посмотрел на Лучника Любви и почувствовал смердящее дыхание неприятностей. Длинные тонкие пальцы Сворски изо всех сил пытались расстегнуть замок сережки. Тщетно.

Я потрогал свою: на ощупь один в один. Прокрутил в голове все, что знаю о духе статуи и почему его так все боялись. Кажется, я крупно влип. Очень крупно. Но надо уточнить насколько:

— Что это?

Сворски почти убил меня не только взглядом, но и издевательским ответом: