Последний Некромант. Бессмертие в кредит. Том 1 - Влад Харламов
— Как насчет взятки? Я вам деньги, вы меня немного поколотите для виду и отпустите, м?
— Гоша, ставь камеру, — приказал бородач, — начнем с пальцев.
— Каких еще пальцев, эй! Э-э-эй! — Холодные кусачки оказались у моего мизинца, — стойте, погодите. Не надо! А-а-а… Тари!
Глава 11
Каждым днем в жизни Гоши были трудовыебудни (пробел на ваше усмотрение). А ему так хотелось наконец прийти домой, снять эти еб*чие узкие туфли, залезть в холодильник за холодненьким пивком, расположиться в кресле и врубить футбол. Неодаренную лигу, где все скачут как на спидах под эпилептичные спецэффекты. А обычный ногомяч.
Когда он последний раз виделся с друзьями? И остались ли они еще? Димана, с которым он работал на Барагозина, едва ли поворачивался язык назвать прям другом. Да, в редкое свободное время они могли поболтать о политике, о жизни, о бабах. О том, что трава раньше была зеленее и фильмы снимали с нормальными бл*ть белыми мужиками, и красивыми актрисами. А не вот это вот всё.
И… куда катиться его жизнь? Да её и нет по сути, только опостылевшая работа. Даже бабу себе некогда завести. Клеятся всякие швабры на вечеринках, и те, чисто содрать вип-проходку к начальнику.
Одна отрада книжки на телефоне про героев-нагибаторов. Вот у них там все хорошо. Врагов трахают, телок трахают, логике происходящего тоже заправить не забывают. Ну круто же? Круто! Главное отдохнуть.
А отдохнуть не помешает прям. Сколько он дома не был, недели три? Не работа телохранителя бля, а вахтовая командировка с перерывом на пытки. Дома поди уборки на единственный выходной. Ай, проще переехать на новую хату. Один хрен он эту на Смоленской снимает.
Он обернулся посмотреть как там справляется его коллега по опасному бизнесу. Ну, вроде нормально? Гоша насмотрелся на оторванные конечности еще во время службы в Имперской группе зачистки. Так что сейчас вид крови, барабанящей по полу, и три отрубленных пальца паренька лежащих там же, не вызвали никаких эмоций.
Раньше был страх. Затем неприязнь. После равнодушие. Однажды, он это точно знал, придёт удовольствие. Вот как у Димана, ему ж реально по кайфу пацану фаланги отрезать.
А тот сознанку потерял, башку свесил. Ну ниче, щас его ведерком воды окатят и продолжат экзекуцию. Им за это платят все-таки.
— Гошан, подай горелку, будь другом, — Диман передвинул треногу с телефоном-камерой в другой угол, — с этого ракурса ваще зае*ись получится. Видос на премию.
Денежную или Оскар, Гоша не стал уточнять. Ему обе нравились и обе не светили.
— Да-да, ща, я эт самое, ну… — у Гоши был богатый словарный запас.
Он на деле эрудированный малый, только виду не подает. Гоша отвернулся к столу в поисках инструмента. Хотя, казалось бы, ну зачем? Можно ведь подпалить чарами. Но нет, начальник фанател по старым методам, чтоб как в кино. В это был свой шарм и очарование.
— Димас, горючки мало, кажись, так что эт, мож… — Георгий взял горелку и обернулся.
Гоша, как говорилось ранее, повидал много разного дерьма на своем тридцати восьмилетнем жизненном пути. Но то что он видел сейчас, было за гранью понимания.
Парнишка, которого они пытали, который только что был без сознания, сейчас стоял и держал Димана за голову. Держал даже не он, а призрачная золотая рука обволакивающая его окровавленную, на которой отрезанные пальцы отрасли вновь. Прозрачная аура, огромного, закованного в броню воина нависала тенью над пареньком, как призрачный аватар. Их глаза светились ярким солнцем.
Кулак рыцаря с хрустом сдавил голову бородатому охраннику. Так, что кровь сначала брызнула из ушей и глаз. А когда глаза лопнули, кровь ливанула изо рта вместе с зубами и кашей из мозгов. Голова Димана лопнула как спелая дыня, обдав кровищей стены, пол и потолок.
— Твою ж мать… — прошептал Гоша, касаясь теплых капель на своем лице. На пальцах остался след крови. Вспышка желтой молнии. И в глазах поплыло, к горлу подкралась тошнота, и его собственная кровь тонким ручейком потекла по подбородку.
Рука золотого рыцаря, покрывающая руку паренька засела глубоко в грудной клетке Гоши. Гоша понял одно. Очень ясно и очень четко. Ему п*здец. И последние слова, которые он услышал, прежде, чем ему вырвали сердце, были:
— Такие жалкие отбросы не достойны служить мне, — губы рыцаря и пацана шевелились одновременно, — Потому я сделаю трон из ваших костей.
***
Лиза стояла у белого трона, не решаясь сесть. Мало ли кто об него терся или облизывал ободок. Поборов брезгливость, Лиза села на крышку унитаза, складывая сумочку на колени.
День-звиздень. Именно так могла охарактеризовать Лиза происходящее. Сначала этот мудак Юра, позвал её на вечеринку, обещал халяву и проходку на второй этаж. А сам взял и про*бался с какой-то шлендрой из подтанцовки!
Потом она ходит как дура неприкаянная. Немного выпила, немного потанцевала, немного поставила, ее немного кто-то полапал. Ну да, еще вот накаченные мужики классно дубасили друг друга, она слегка намокла от такого зрелища. Но ведь на этом всё. Сплошное немного, а ей хотелось большего! Веселья, приключений! Чтоб на утро было стыдно первые минут пятнадцать, а после ты всем подругам по телефону уши прожужжишь о том, как оторвалась.
А тут тухляк какой-то…
Нужно было закурить и все хорошенько обдумать. Она потянула бегунок и… Замок заело. Да какого хера? Она отвалила за эту сумочку пять тысяч! Некоторые бомжи за такие деньги машины покупают. Она дернула посильнее, замок поддался, но взял с собой плату в виде наращённого ногтя. Да что за срань то сегодня происходит! Психанула в сердцах Лиза, и достала сигарету. Щелкнув пальцами, на его кончике ногтя появилось ровное пламя. Хоть какой-то прок от уровня адепта.
Язычок пламени прыгает с пальца на сигарету. Лиза хорошенько затягивается. Затем поднимает голову и видит большущий белый квадрат на двери. С перечеркнутой сигаретой.
— Даеб*ныйтыжнах*й, — дым с нехорошими
