Магистр бессильных слов (СИ) - Краткое И

Глава 20. Саггестор

Сам испытал как зло и быстро

Жизнь губит в нас идеалиста.

Хотел нести добро и свет,

Теперь хотеть желанья нет.

Й.

Первым опомнился капитан Рац.

— То есть, Йонаш, вы утверждаете, что это вы сделали этот самый конкретный… как вы там его назвали? … В общем, этот пятак. Или что вы автор идеи подобного артефакта?

— И то, и другое, — ответил Иштван. — Идея ларваля принадлежит мне, и этот конкретный экземпляр сделан тоже мной. Я его узнал. На гурте остались специальные выемки, я подвешивал ларваль на цепочку.

— И зачем же вы сделали эту гадость? — поинтересовался капитан брезгливо.

— Чтобы завоевать мир, конечно, — раздраженно отозвался Иштван. — Капитан, что вы знаете о саггестии?

— Что по должности положено, — буркнул капитан

— Значит, далеко не все, — резюмировал Иштван. — Саггестическое внушение могло бы творить чудеса в медицине, спасая и тела, и души людей, если бы существовали методики узко-направленного воздействия, позволяющие, среди прочего, и уменьшить страх пациентов перед фактом навязывания чужой воли и влезания в голову. И если бы существовало достаточное количество специалистов-саггестеров, способных такое узкое внушение проводить.

— И при чем тут вы? — скептически перебил Рац.

— При том, что я был таким саггестером и работал в экспериментальной программе академической клиники, — сказал Иштван и усмехнулся невесело: — Я был молод и увлечен… И хотел спасти мир. И я придумал ларваль, который ослаблял естественную защиту внушаемого-саггеренда и тем самым позволял становиться саггестерами даже не магам.

— А потом? — поторопила завороженно внимающая его рассказу Мия.

Иштван вздохнул.

— А потом я понял, что именно сотворил, и какую роль мое изобретение может сыграть, попав в неподходящие руки. И испугался, — признался он. — Уничтожил все материалы и опытные образцы. И не спрашивайте, как один из них мог оказаться в Бьоре… Клянусь, я не знаю! Последний раз я видел этот ларваль два года назад и был уверен, что больше не увижу никогда.

Мия подавленно молчала. Капитан Рац, раздумывая, похлопывал ладонью по столу.

— Йонаш, — наконец выговорил он хмуро, — кто и когда надел на вас анрофенитовый блокатор?

— А вот это уже мое личное дело! — мгновенно ощетинился Иштван. — И к этому расследованию никакого отношения не имеет. Я и так рассказал все, что мог.

— И это я еще тактично опустил вопрос «за что на вас нацепили ошейник?» — усмехнулся капитан. — Йонаш, что вы знаете о криминалистике?

— То, что описывают в детективах, — буркнул Иштван.

— Значит, практически, ничего, — с удовлетворением подытожил капитан. — И при этом беретесь судить что имеет отношение к расследованию, а что нет. Вот инспектор Вессне, похоже, уже догадалась, чем объединены все эти ваши не имеющие ничего общего бьорские эпизоды. Так, Мийка?

— Целью, — сказала Мия мрачно. — И эта цель — Иштван. Таких совпадений просто не бывает. Ларваль запустили в обиход в Бьоре, чтобы привлечь внимание магконтроля к магу, что его создал.

— Да бросьте, — засмеялся Иштван. — Мир не вращается вокруг меня!

— Инспектор права, — подтвердил капитан. — Кто-то определенно жаждет вас подставить. Так что мои вопросы очень даже относятся к расследованию. И учтите, что сокрытие важной для следствия информации карается по закону. Итак, кто ваши враги, Йонаш? Кто из них знает, что вы в Бьоре?

— Да нет у меня врагов! — воскликнул Иштван, теряя терпение. — Разве что граф Шекай со своим поручиком, но они враги местные и недавние. Слушайте, господа полицейские, если вы установили, что никакого мага-проклятийника в Бьоре не было, серьезно никто не пострадал, а причина всех этих нелепых эпизодов — мой неизвестно откуда взявшийся ларваль, то давайте просто уничтожим его окончательно и закроем дело! Со своими врагами я сам как-нибудь разберусь.

Мия хмыкнула, а Рац упрямо покачал большой головой.

— У нас в магконтроле так не делается, — злорадно заявил он. — Теперь наш долг установить, как ларваль оказался в Бьоре. И основная версия — в мстительных целях подброшен вашими врагами. А в то, что их у вас вовсе нет, после нашего недолгого знакомства не поверил бы, даже не зная о милом украшении на вашей шее!

— Эгон! — с упреком воскликнула Мия. — Ты предвзят!

— Мийка, это ты предвзята, еще раз говорю — отключи эмоции! — парировал капитан. — Твой добровольный помощник утаивает важные сведения, и я намерен их из него вытрясти, — прибавил он грозно и снова взялся за Иштвана. — Йонаш, вы не дурак, чтобы не видеть, что кто-то настолько сильно стремится вам навредить, что ради этого не пожалел расстаться с такой бесценной для плохих рук вещью как ваш ларваль, позволяющий залезть в мозги любому! Или этот пятак уже не настолько ценен, потому что у ваших врагов их много… А что если завтра вся страна будет наводнена подобными ларвалями? И ваша несерьезная бьорская цепочка эпизодов — только начало пандемии проклятий?! А виновником станете вы — как автор этого мерзкого изобретения и скрывающий информацию свидетель! Отвечайте, мог кто-то скопировать ваш артефакт?

— Исключено, — процедил сквозь зубы Иштван. — Эффект ларваля полностью завязан на мои индивидуальные способности.

— Уже легче, — отметил капитан Рац без видимой радости. — Если не нашелся еще один такой же безрассудный умник, способный повторить технологию. Сколько у вас было экспериментальных образцов? Один не уничтожен, могли уцелеть и остальные.

— Три, — признался Иштван. — Образцов было три.

— И все в виде монет?

— Нет, только этот. Первый. Мне нужно было серебро, другого источника материала под рукой в тот момент не оказалось.

— Как выглядели остальные два?

— Булавка для галстука и подвеска в виде плоского диска. Тоже серебряные.

— И как вы использовали их во время своих сеансов?

— Давал в руки пациенту.

— А как уничтожали?

— Расплавил в тигле.

— А пятак-то воистину «неизводимым» оказался, — съехидничал капитан. — Значит, плохо уничтожили, и у нас где-то тикают еще две такие же бомбы…

— Одна, — буркнул Иштван. — Я сам кинул предметы в тигель и развел огонь. Если даже кто-то исхитрился перед этим подменить ларвали, копию булавки не подобрали бы — уникальная ручная работа.

— Думайте, Йонаш, думайте, кто мог подменить ваши игрушки. А пока надо обойти жертв и предъявить им пятак. Вдруг кто-то узнает и вспомнит, откуда он взялся. Кто у нас самый первый пострадавший?

— Мадам Сабоне, — сказала Мия и пояснила шефу: — Экономка местной шишки графа Шекая, которой он запретил брать в руки чужие вещи. Она уже дней десять в лечебнице, ее случай вообще в сводки не попал. Боюсь, слишком много времени прошло, она не вспомнит какой-то пятак. Кроме того, только мадам Сабоне не упоминала, что держала в руках монеты в момент воздействия, должно быть, ларваль был у нее в кошельке или в кармане, — и уточнила у Иштвана: — Без прямого физического контакта он работает?

— В кармане тоже сработает, — объяснил Иштван. — Чем ближе и дольше контакт с ларвалем, тем выше внушаемость саггеренда.

— Вторым был портной, — продолжила Мия перечень эпизодов.

— Какой еще портной? — удивился Иштван.

— Которого жена застукала с клиенткой. Этого тоже в сводках не было, — повернулась она к Эгону. — Я уже здесь от мадам Эпине узнала.

— А, изменщик, у которого все отсохло… — вспомнил Иштван.

— Отсохло, не отсохло, а голос мужчина потерял, — сухо отметила Мия.

— Не моя формулировка, от мальчишек в гимназии слышал, — смутился Иштван. — Мы же у него не были.

— Я была, — возразила Мия. — Одна. Еще в понедельник.

— Давайте ему пятак покажем, — заинтересовался Иштван.

— Мы-то покажем, — согласился капитан Рац, — а вот вам, господин бывший черный, в следственные мероприятия больше соваться ни к чему. И вообще попрошу впредь не покидать «Белый жасмин».