Алексей Молокин - Гоблины в России (СИ)
— Слегка! — заржал Безяйчик. — Уж на что крысячья порода живуча, а этот лапки-то напрочь отбросил, после твоего «слегка».
— Так что, он и вправду крыса? — изумился Иван-солдат. — А я думал просто так, выродок рода человеческого.
— А ты на сиденье погляди. — Мальчиш откинул вверх дверце спортивного купе ярко-желтого цвета и ткнул пальцем в нежно-кремовое кожаное кресло. Во, видал?
— А зачем здесь дырка? — простодушно спросил солдат.
— Как зачем? Для хвоста! — Безяйчик гордо посмотрел на Ивана. — Эх ты, служба!
— Ну, тогда… — начал, было, солдат, и опять задумался.
Пришел брат-солдат со стрелки в родимый гараж, так и так, говорит. И не хочется, а придется с Мальшишем да Безяйчиком сотрудничать, конечно, неохота, но все не с крысами, а с людьми.
Пожал плечами Данька и ничего не сказал. Только плюнул.
Не прошло и часа, как приехал Безяйчик на желтом «Ломбардини». Выпростался из тесного салона, поздоровался — все путем — и пошел с Данилой в закуток, который офисом служил. О делах тереть.
Через полчаса Даниил с Безяйчиком вышли из закутка — рожи у обоих слегка красноватые — не то поссорились, не то выпили, а может, и то и другое. Но, видно, договорились, потому что Данька махнул рукой в сторону желтой красавицы и скомандовал:
— Заезжай!
И сверкающее европейское чудо, урча мощным мотором и недовольно скрипя низкопрофильными шинами по российскому гравию, скрылось в раззявленной ржавой пасти мастерской.
— Ты это… — дырку в сиденье не забудь заделать, — на прощание сказал Безяйчик. — А то дует. И, повернувшись к Ивану, добавил:
— А ты зайди завтра. Дело есть. — И пошел себе, напевая потихоньку народную песню:
«Мы идем по Уругваю,Ночь — хоть выколи глаза,Слышны крики попугаев,И мартышек голоса…»
— Дырку в первую очередь, — серьезно кивнул Даниил. Ему тоже когда-то нравилась эта песня, наверное потому, что выросли они все в одном городе, а значит, в детстве распевали одни и те же песни, сами придумывая к ним неприличные слова…. А это, знаете ли, сближает. Все мы вышли из одного и того же Уругвая!
Собрались вечером братья в гараже, стали думу думать. И так и эдак нехорошо получается. Хотя, с другой стороны, живут же те же Мальчиш с Безяйчиком, и на законы поплевывают. А может, ну их, эти законы? Тут Васька-гусляр и говорит:
— Знаете что, братья, по-моему, надо соглашаться. По крайней мере, никто не требует Василисой становиться, да и на крыс Мальчиш с Безяйчиком не похожи. Нормальные мужики. Безяйчика я еще со школы знаю, вместе к Светке Рыжей ходили. По очереди.
— Да чего там, уже, считай, согласились, — вздохнул Даниил и пошел вглубь гаража над «Ломбардини» кумекать. А Иван, тот вообще ничего не сказал, закурил, было, да сразу бросил сигарету. Электроопохмел действовал.
На следующий день Иван пришел в уже знакомую нам керосиновую лавку.
Там его уже, видно, своим считали, потому что даже не спросили, кто такой, да к кому пришел. Сразу пропустили.
— Ну, здорово, сказал Мальчиш. — Присаживайся. Потолковать надо.
Иван присел на шаткий конторский стул. В лавке по-прежнему пованивало керосином, так, что в носу свербело.
— В общем, так, — начал Мальчиш. — С деньгами, как я понимаю, у вас сейчас напряженка. Мы, конечно, клиентов подгоним, но пока вы раскрутитесь — время пройдет. А кушать, между прочим, каждый день хочется. У нас, кстати, тоже с бабками не очень. Чтоб ты не думал, что мы тут в зелени купаемся. Абдулла вон, тазы на реализацию заказал, да все не расплатится никак, ладно, Абдулла эльф свой в доску, хотя и черный. Да мы ему еще истукана задолжали. Перечислили денежки, свои, между прочим, все чин-чинарем, истукана нам изготовили как живого и в срок — только взглянешь — сразу руки-ноги опускаются, не говоря уже обо всем остальном. А эти крысы столичные взяли его и заарестовали. А орки, между прочим, нам платят по факту поставки, так что, пока не получат своего истукана — ни цента!
— А что за истукан такой? — заинтересовался солдат.
— А… Медный Гоблин, понимаешь, — нам через Абдуллу его один оркский пахан заказал для ритуала какого-то. То есть, не нам, конечно, но без нас не обошлось. — Мальчиш довольно ухмыльнулся. — Помнишь, Безяйчик, как мы этого…. Ркацители уговаривали?
— Помню, как же! — Безяйчик тоже ухмыльнулся. — Только его не больно-то и уговаривать пришлось, чуть зеленью запахло, он сразу вдохновился. Тоже, путёвый мужик, правильный. Кто же знал, что крысы нам всю малину обгадят!
— Ну, ничего, мы им устроим день Сурка, — Мальчиш подмигнул Ивану. — Тем более что теперь и армия за нас! Так что, учитывая сложившуюся ситуевину, имеется предложение. Давай-ка, сгоняем в столицу, крыс потрясем, истукана выручим, а, кроме того, крысиное племя проредим — доброе дело сделаем. И если повезет — не одно.
— Так это же, того, бандитизм! — возмутился брат-солдат. — Я лично мародеров в армии… под трибунал отдавал, а ты мне такое предлагаешь!
— Какой же это бандитизм? — в свою очередь удивился Мальчиш. — Если людей грабить, то да, есть немного, присутствует бандитизм, не спорю, а если крыс? Или ты из общества защиты животных такой добрый? В «зеленые» что ли вступил? Что-то непохоже!
— А точно крысы виноваты? — брат-солдат опять задумался. Задумывался в последнее время он часто, только вот придумать ничего путного не мог.
— С людьми всегда договориться можно, — засмеялся Мальчиш. — По понятиям. А вот крысы совсем обнаглели, давить их надо!
— Тогда это…как её, ксенофобия, — не сдавался простодушный Иван-солдат.
— Я три года в университете имени Патрица Лумумбы отучился, и никакой ксенофобии за собой не замечал, — Мальчиш раскурил толстую пахучую сигару. — А уж там, кого только не было. И черные, и белые, и зеленые, и эльфы, и гоблины всякие… Эльфийки, кстати, очень даже ничего, только вот, не дают нашим. Вот у кого ксенофобия! Но это так, к слову. А вот крыс не было. Не было, понимаешь, крыс. Из чего следует, что крысы — это не люди, не животные и даже вообще не эти….
— Говноноиды, — подсказал Безяйчик.
— Ага, гуманоиды, — подтвердил Мальчиш.
— А кто же они тогда? — спросил Иван. Упоминание о трех годах обучения в университете имени Патрица Лумумбы заставило его как-то по-новому посмотреть на Мальчиша. Ишь ты, бандит, а образованный!
— Крысы! — отрезал образованный Мальчиш. — А у твоего братана, кстати, на их розовые задницы приборчик имеется. Не забудь с собой прихватить, пригодится. Хана нам без Медного Гоблина, Абдулла предъяву сделает — не отмоемся!
На том и расстались.
А брат Даниил между тем обдумывал, что бы ему с «Ломбардини» такое сотворить, чтобы в родной конюшне тачку не узнали. Ну, с номерами и прочим — это просто, особенно, если применить темпоральный электролиз. То есть, вернуть атомы в тех местах, где на двигателе и кузове номера выбиты на прежние места. Тогда никаких следов от номеров не останется. А вот внешний облик, это, конечно, проблема. Уж больно спортивная тачка выделяется среди остальных автомобилей. Хотя, ей, конечно, и положено выделяться…
Есть такая занятная штука — топология называется. Согласно этой самой топологии, что бублик, что шар — одно и то же, только введи преобразование — получится из шара бублик или наоборот. Впрочем, об этом каждая кухарка знает. Было бы тесто, а пирог любой слепить можно. И вкус у того пирога будет тот же самый, только видимость другая. Так что, если применить эту самую топологию к преобразованию спортивной тачки в занюханный «Жигуль» — то требуемый результат будет достигнут. Жалко, конечно экстерьера, но существует ведь и обратное преобразование.
Между прочим, топологические преобразования сложных технических систем до недавнего времени широко применялись в нашей стране. Вот кому-то кажется, что это обыкновенные телеграфные столбы вдоль дороги стоят, ан — нет. На самом деле это топологически преобразованные ракеты класса «Земля-воздух» или вообще «Армагеддон-2», так что, агрессор, думай, прежде чем что-нибудь предпринять!
Тут Данька подумал, что и водитель с пассажирами, которые в эту машины сядут, возможно тоже топологически преобразуются, но решил оставить эту проблемы на потом и принялся звонить другу-приятелю Савкину, чтобы вместе сварганить подходящую установку.
Тут как раз и пришел брат-Иван. Пришел и говорит:
— Братка, у тебя случаем действующий крысогон нигде не завалялся?
Брат Иван ткнул пальцем куда-то на полку, возьми, мол, и отвали, не мешай думать.
Иван-солдат отыскал крысогон и включил подзарядку, чтобы к завтрашнему дню все было готово.
А Даниил задумался. Он думал о машинах и прочей всяческой технике, с которой, так или иначе, имел дело.
