Александр Матюхин - Миллион лун
Увлеченный экспериментами, я не сразу заметил, что Кристи с Толей отложили сканворды и застыли за моей спиной, наблюдая. Они же в скором порядке уничтожили все мороженое, выпили газировку и закусили булочками с разной начинкой. Под конец эксперимента я обнаружил, что мой капучино остыл, вернул его в углубление и написал на листе «Подогреть». Аппарат лист взял, отверстие открылось, чашка въехала внутрь и больше не вернулась. Я ждал минут двадцать, после чего решил, что попить подогретый капучино у меня сегодня все же не получится.
Смеющийся Толик, попивая газировку подозрительного цвета, поведал о том, как он, в пору своей молодости, пытался выпросить у аппарата всевозможные диковинные штуки. Заказы вроде «леденец зеленого цвета с финтифлюшками» или «мочки крабовых ушей» вводили аппарат в состояние тихого ступора. Иногда из него шел дым. А один раз даже завоняло паленой пластмассой и пришлось вызывать мастера — Семена Егорыча, знаменитого пришельца с планеты Тау-1.
Кристи подхватила наш веселый утренний марафон и начала рассказ о том, как она один раз неправильно написала в заказе слово «баклажан», и аппарат выдал ей нечто бесформенное, серого цвета, совершенно дурно пахнущее и вдобавок шевелившееся. Когда это нечто попыталось отрастить ложноножки и уползти прочь со стола, Кристи схватила веник и быстро смела «бакложан» в урну.
Мы дружно смеялись. Обстановка складывалась совсем не рабочая. Я и позабыл, что нахожусь на дежурстве, когда зазвонил телефон.
Кристи мгновенно прекратила смеяться, оказалась возле дежурной стойки и профессиональным движением приложила к уху трубку телефона:
— Слушаю, Игнат Викторович? Да, я. В курсе. Ох, знали бы вы… Он тоже здесь. Нет, не ушел, а хотел? Естественно. Вы так решили? Ну, хорошо. Ладно. А кто подойдет? Ангелина? Ну да, ктобы сомневался. Уж она-то его научит. Угу. Спасибо, Игнат Викторович. Вам того же. До свидания.
Кристи положила трубку. У меня зародилось смутное подозрение, что речь в телефонном разговоре шла и обо мне.
— Шеф звонил, — сказала она, — сообщил трагическую новость. К нам завтра едет Сьерра.
— Да это все знают, — буркнул Толя.
— Даже мне известно, — с гордостью заметил я, — девушка с какой-то планеты стерв, верно?
Кристи захохотала:
— Это кто такое сказал? Степа, наверное?
— Кто же еще, — согласился я.
Смех Кристи подхватил и ее муженек.
— Ой, ну и мастак этот Степа вешать лапшу на уши! А что он еще сказал?
— Что она, в некотором роде, стерва. Такая, стерва из всех стерв. Самая стервозная.
Хохот перешел в истерику. Кристи покатилась по дежурной стойке. Толик вопил: «Ой держите меня» и елозил ногами по полу. Я понял, что Степа в своем описании Сьерры немного преувеличивал. Вернее, даже много.
— Ну, посмеялись над стажером? — незлобно проворчал я, — теперь рассказывайте.
Толик стер слезы кончиком пальца:
— В том, что она стерва, я с тобой согласен. Нервозная женщина. Но это не от того, что она прилетает с планеты стерв, — на этом моменте Толя вновь по-детски захихикал и схватился за живот, — ой, ну и насмешил… просто она весьма богатая особа и, что хуже всего, знает себе цену. А еще она знает, как тратить деньги. И очень не любит тратить их попусту. Знаешь, почему она любит бывать у нас в гостинице? Потому что на своей родной планете Сьерра побывала везде. Она исследовала каждый квадратный сантиметр и земли и воды и воздуха. Она побывала во всех гостиницах, отелях, пабах, ресторанах, забегаловках, трактирах. Перепробовала все напитки, закуски, горячие и холодные блюда. Перепрыгала с самолетов, переныряла в водоемы. А сколько еще всего переделала, я даже не возьмусь пересказывать. А потом Сьерра пресытилась и решила поискать новых ощущений. Она заплатила бешеные деньги своим агентам по всему миру, которые плутали везде и искали для своей госпожи развлечения. И они нашли нашу гостиницу. Согласись, что нет ничего увлекательней, чем летать по мирам и исследовать их, подобно тому, как она исследовала свой мир.
— Так она путешественница?
Толик покачал головой:
— Это слишком слабо сказано. — произнес он, — она путешественница со вкусом. Она ценит в нашей гостинице первоклассный персонал и обслуживание. Она верит, что каждая потраченная копейка не должна пропадать зря. А отсюда делай выводы сам.
— Потому и стерва, что ко всему придирается!
— Ты прав, милый мой, — проворковала Кристи, хихикая, — у каждого свои тараканы в голове. Сьерра приезжает к нам каждый год, и с каждым годом ее требования растут. В этом году она сделала предзаказ, и собирается поселиться в нашей гостинице на пять дней.
Толик присвистнул:
— Ты серьезно?
— Серьезнее некуда. Игнат Викторович сказал, что пришлет к нам Ангелину, и они с Артемом пойдут в личный номер Сьерры, наводить порядок. — Кристи повернулась ко мне и объяснила, — за ней закреплен отдельный номер. Кроме нее там больше никто не живет. Говорят, Сьерра заплатила бешеные деньги за такую привилегию. Игнат Викторович даже занялся пристройкой нового корпуса.
— Я пойду?
Кристи развела руками:
— Игнат Викторович настоятельно просил пойти именно тебя.
— Почему это?
— Решает, кем ты станешь после стажировки. В тебе есть навыки Стража, но ты также неплохо справляешься с обязанностями дежурного. А вдруг из тебя выйдет неплохой дизайнер?
— Дизайнер? Да я даже рисовать не умею! Так, рожицы на стекле…
И в этот момент дверь в дежурку отворилась. На пороге возникла девушка маленького роста, в больших круглых очках, за которыми ее глаза казались похожими на два блюдца, с зачесанными (нет — зализанными) назад волосами. На девушке была белая рубашка с галстуком и юбка в коричневую клеточку, наводящую на мысли о Шотландии и фильме «Храброе сердце», а также на клип группы «Тату». Рукава рубашки были закатаны до локтей, обнажая белейшую во всех смыслах кожу. Девушка постояла на пороге, давая возможность оценить все ее достоинства, потом сделала шаг вперед и спросила:
— Разрешите? — голосок прозвучал надменно и громко. Сразу стало ясно, что девушка привыкла заходить куда ей вздумается безо всякого разрешения.
— Да ты уже зашла, — заметил Толик, — заходи, коли не шутишь.
— Я за Артемом, — сказала девушка. Большие глаза-блюдца блуждали по дежурке, едва прищурясь. Мне стало особенно неловко, когда взгляд пригвоздил меня в пространстве.
— Вы Артем? — холодно поинтересовалась девушка, — вас-то мне и надо.
Белый тонкий пальчик указал в мою сторону. Толик и Кристи, судя по их лицам, едва сдерживали гомерический хохот.
— Я Артем. А вы, выходит, Ангелина?
— Для близких людей Анжела. Но для вас Ангелина. Старший дизайнер гостиницы. Личный дизайнер шестерых инопланетных существ из контингента постоянных клиентов. Очень, прошу заметить, ценный работник.
Выдержав ценную паузу, Ангелина протянула мне руку. Я, с некоторыми опасениями, пожал. От Ангелины веяло холодом Космоса и суровостью сибирских морозов.
— Пойдемте, Артем, — произнесла она.
Моя подлая натура так и подмывала проверить, что будет в том случае, если я скажу, что не пойду, но я переборол себя и двинулся к двери.
Кристи и Толик за моей спиной захихикали. Толик шепнул: «Удачи». Обернувшись перед выходом, я увидел, как Толик держит себя обеими руками за горло и изображает финальную часть смертельного удушья. Кристи с обреченным видом махала мне ладошкой.
Мда, и с такими людьми мне еще работать и работать…
Ангелина продвигалась стремительно, словно истребитель на вражеской территории, держала спину прямо, размахивала руками, как профессиональный спортсмен. Я едва поспевал за ней по коридору, сворачивал на лестнице и огибал случайных прохожих, вписывался в повороты. Создавалось впечатление, что мы готовим решительное наступление на номер Сьерры.
Поднявшись на третий этаж, мы дошли почти до самого его конца. Перед дверью с обозначением «3-24», Ангелина остановилась и подняла на меня огромные блюдца-глаза синего цвета. Я понял, что сейчас мне начнут зачитывать инструкции.
— Значит так, Артем, — сказала Ангелина, — поскольку старший дизайнер я, то все делать будешь ты. А я буду указывать. Понятно?
— Более чем, — меня даже не удивил ее чудесный переход с «вы» на «ты».
— Есть несколько правил, которые ни в коем случае нельзя нарушать. Правило первое: никогда не прикасайся к ее кровати. Правило второе: не бери с полок ее духи и косметику. Их можно только переставить в том порядке, какой я укажу. И, наконец, правило третье: никогда не заглядывай в ее шкаф.
— Там обитают призраки ее женихов? — сострил я.
Судя по непроницаемому лицу Ангелины, остроте суждено было увязнуть, не найдя своего слушателя.
— И про женихов больше не слова, — сухо заметила девушка, поправила очки и распахнула дверь.
