Павел Кошовец - Рик: Прогулка в небесах

  Вытянув жребий, первой начала Люся. Упёрто - решительное, с лёгким оттенком мученичества лицо. Она не торопилась. Зато сестра была полна желания поскорее выиграть и продолжить свои исследования.

  Приседали они по очереди, в мои обязанности же входило следить, чтобы коленки работали исправно и на полное сгибание - разгибание, в связи с чем мною было забракованы некоторые шустрые Нюрины полуприседы. Для любителей статистики ничего сказать не могу - сбился на тридцать пятом приседании и стал ограничиваться рутинными обязанностями наблюдателя ООН, абстрагируясь от происходящего, ибо вновь напомнило о себе сочувствие, но теперь уже к обеим сторонам. А остановить я уже не мог - чревато быть растерзанным этими же сторонами.

  Люся, словно заведённая, выполняла свои движения. Нюра быстро падала и с трудом поднималась, помогая себе всем телом. Ей уже не было смешно. Следующий обмен приседаниями. В какой-то момент я заметил, как бледнеет белокурая, по щеке скатилась капля. Но это всё равно не сказалось на ритме её движений. Представляю, чего ей это стоило. Брюнеточка замерла на корточках, черты лица натужно вытягиваются, но... Но приподняться она уже была не в силах, и в изнеможении завалилась набок. Секундой позже упала Люся. В её раскрытых глазах меня не было, когда я наклонился над ней. Я не очень-то и настаивал на присутствии там - меня тоже здорово измотало это противостояние.

  Пятиминутный перекур, как вы понимаете, прошёл для соревнующихся чересчур быстро. Конечно, я не садист, но упускать возможность поставить жирную точку на всём этом и как-нибудь незаметно ретироваться (пока не представлял как) не собирался. Поэтому девушки занялись любимым солдатским занятием - отжиманием от пола.

  На этот раз я сообщил им, что это последнее и решающее испытание. В первом вышла победительницей Нюра, во втором - Люся. На что они никак не отреагировали, послушно улёгшись рядышком на животах. Условия были таковы: ровная линия от пяточек до плеч и разогнутые руки, а там несколько секунд отдыха, пока с заданием справляется соперница.

  Начинала Нюра. Дрожащие руки, будто только из шахты после общения с буром, тщательно умытое потом тело, натянутое, как струна, звучащая в кульминационном экстазе. Сестра...Вверх - вниз, вверх - вниз...А потом Люся просто не смогла оторваться от земли. Нюра, будто не заметив проигрыша соперницы, вновь отжалась. Попробовала ещё, но я, положив руку на плечо, остановил.

  - Всё-всё, ты победила...

  Рубиново-лиловые тела, сердца, ищущие выход наружу, кровь, сконцентрированная в висках...

  - Гм...

  Я резко оглянулся и побледнел. Дрол, собственной персоной, сложивший руки на груди, невозмутимо рассматривал то, что лежало у моих ног. Затем его взгляд неуловимо приник к моим глазам.

  - Рик, они тебе не мешают?

  У меня появилось дикое желание шарахнуть себя по уху, в надежде прочистить его. Просто я сомневался в действенности такого лекарства.

  Что я мог ответить? Совершенно не взмыленный, что не скажешь о дамах, подвергшихся пыткой физическими упражнениями. Дочери же никак не отреагировали на появление отца.

  - Зашёл сказать, чтоб они тебе не надоедали, - в его прищуренных глазах мелькнула ироничная искорка и тут же погасла.

  - Что вы, Дрол, я совершенно не напрягаюсь, - выдавил первое, что пришло в голову.

  Он понимающе кивнул...развернулся и ушёл.

  Я утёр холодный пот и присел на диван, бросил взгляд на оживающих сестёр, похожих на рыб, оставленных на берегу, и постарался навести порядок в мечущихся мыслях, в которых основными были две: облегчение и раскаяние.

  Облегчение: понял, что Дрол не накажет за то, что тут произошло. И даже при наличии жалобы, буде таковая появится, я могу быть спокоен за свою голову.

  Раскаяние: мне было очень стыдно, что я почти поссорил сестёр. Не помогало даже то оправдание, что это была якобы вынужденная защитная реакция на возможные посягательства на собственную персону.

  Встал и подошёл к сидящей недалеко с отсутствующим видом Нюре, опустился перед ней на корточки.

  - Ты победила, - вначале взгляд её был совершенно непонимающим, потом лицо просветлело, появилось ожидание. - Вот твоя награда: Спасибо, - недоумение. Ещё бы, они, небось и слов таких тут на небесах не знают. - Спасибо - ты даже не представляешь, как классно. И как это много. Это чудесная возможность дорисовать любые пожелания. Мысленно, - она утомлённо и довольно кивнула, уже явно примеряя на себя этот несуществующий наряд. Я приподнялся и губами мягко коснулся её солёных лба, щёк и губ. Она ошеломлённо приоткрыла рот. Неужели Спасибо - это так много.

  Приблизился к сидящей на полу Люсе, явно слушающей, но делающей вид, будто не замечает манёвров рядом, взял её кисть и коснулся губами тыльной стороны. Поднял глаза - она заинтересовано молчала. Передвинулся на костяшки пальцев, а затем внутреннюю часть ладони.

  - Ты молодец... - встал и продолжил, возвышаясь над ними. - Вы обе молодцы. Вы очаровательны, чудесны, восхитительны, только...Пожалуйста, не ссорьтесь. Не стоит из-за иллюзорной близости с малознакомым типом портить отношения с родным человеком, - походил, снова приводя возбуждённые мысли в порядок. - Думаю, когда-нибудь приглашу каждую из вас в отдельности на встречу, и мы чудесно проведём время. Я буду вам рассказывать различные глупости и говорить, как вы хороши... - наклонился и поцеловал их в щёчки.

  И только сейчас, видя успокоенные, умиротворённые, немного ошарашенные и ошеломлённые лица девушек, я понял, что время провёл не зря.

Глава 8.

  "База" встретила радостными приветствиями, галдящая толпа окружила, опутала, вкручивая в водовороты объятий, улыбок, похлопываний, порой таких мощных, что зубы клацали. Фиалка повисла на шее, вдавливая себя в меня, прошлась влажно по лицу, безумолку треща о чём-то возвышено-сексуальном. Возник Мурло, как луч солнца сквозь тучи мелькнула улыбка, я мужественно выдержал рукопожатие, хотя ладонь сплавилась в один выжатый брикет. Отвёртка с покрасневшим носом скромно объявился на горизонте в лёгком поклоне и стационарно замер рядом, не взирая на мощные оттирающие течения.

  Я благосклонно улыбался, не взирая на бесцеремонные тисканья - как ни как, я всё-таки местный командир. По большому счёту, я не ощущал в себе этакое строгое, отрывистое, вдохновенное, в равной степени заставляющее тщательно драить полы и исправно закрывать амбразуры хрупкими костьми. Более того, это изначально было настолько чуждо мне, что сама мысль о данной ответственности приносила жесточайший приступ мигрени. Так что, Наполеон из меня, как из бабочки орёл. Даже визуально.

  Приподняв руки в успокаивающем жесте, я дождался тишины.

  - Спасибо за поддержку. Даст Бог, мы выпутаемся достойно и из последующих испытаний. А таковые, - мне почему-то вспомнилось недавнее общение с дочерьми Дрола, и почувствовал, как краснеют уши, - я уверен будут. А сейчас я бы хотел уединиться со своими советчиками и обсудить некоторые вопросы.

  Толпа рассосалась, а я с моими боевыми соратниками прошёл в свой угол. Уселся на мягкий диванчик, более скромных размеров, нежели тот, осчастлививший моё пробуждение, сделал приглашающий жест, предлагая устроиться поудобней. Фиалка, естественно, уселась рядом, насколько позволяли приличия и мой остужающий взгляд. Остальные на чём-то вроде пуфиков, заменяющих здесь стулья.

  - Ну что, гвардейцы, можете рассказать что-нибудь интересненькое? Этакое, чтоб душа развернулась? - спросил ядовито. Но тут же, глядя на недоумённо - виноватые лица, в которые они превратились, смяв улыбки и некую просветлённость, вздохнул и одёрнул себя. Речь, заготовленная мною о морально - этических нормах пошла коту под хвост. Ну не имел я права лезть в их монастырь со своими ветхими принципами, которых, по большому счёту, и не имел. - Как вы себя чувствуете? - спросил с любопытством, ибо картина неподвижных тел в томатном соусе меня здорово нервировала. - Никаких побочных эффектов?

  Они неуверенно переглянулись, и Мурло по-военному отчеканил:

  - Восстановительная терапия пройдена без необратимых отклонений, физическое состояние пострадавших мною оценено, как положительное...

  - А, извини, перебью тебя, - примирительно поднял руки, - попроще нельзя как-нибудь? Вроде: зубы целы, стул крепкий, сны яркие...

  Помещение сотрясла жуткая сирена. Пожалуй, даже стадо бешеных слонов носится по джунглям тише. Я недоумённо воззрился на Мурло - будучи самым военным среди нас, он мог определить цвет и запах данного сигнала. Но ответил Отвёртка:

  - Это сигнал для команд на построение, - помолчал, изучая мою полнейшую растерянность - так дети наблюдают за майским жуком, перевёрнутым на спину. - Советую поторопиться - три последние команды будут наказаны.