Дмитрий Мансуров - Команда ТелеVIP
— И с тех пор караван так и бродит по свету?
— Нет, — призрак помолчал. Григорий снимал пустующее кресло, плавно «наезжая» на него. На оригинал-диске должен запечатлеться задумчивый мертвец, обдумывающий ответ и вспоминающий свою жизнь до момента перехода в потусторонний мир. — Сначала я бродил сам по себе.
— Расскажите, с чего все началось? — предложил продюсер.
— С неприятностей началось, с чего же еще? — криво усмехнулся призрак. — Все случилось так быстро, что я не сразу понял, что умер. Мир вокруг меня изменился основательно и бесповоротно, но я все еще ощущал себя обычным человеком. Осознание того, что мое тело умерло, пришло позже, когда я увидел, что вокруг меня полно погибших, и рядом с ними рыдают их близнецы, оставшиеся в живых. Помню, я сильно удивился тому, что их так много вокруг, но увидел друга, склонившегося над братом, и понял, что здесь что-то не так. Друг рос единственным ребенком в семье и потерять близнеца не мог даже теоретически. Я спросил у него: «Что случилось, откуда у него взялся брат-близнец?» А он… он сказал, что это не близнец… «Здесь ни у кого нет близнецов, дружище, — повторил он, — мы погибли и видим самих себя. Ты еще не понял, что началась война?». Только после этого стало ясно, что со мной не так: я понял, что ощущаю непривычную легкость в теле…
— Просите, а что за война? — уточнил продюсер. Из воспоминаний о древних временах у него осталась в памяти фраза «Карфаген должен быть разрушен», но для срока в четыре тысячи лет фраза была придумана практически вчера.
— Вам ее название ничего не объяснит, — сказал призрак. — Дело в том, что вы — далекие потомки выживших после ядерной войны. Пустыни — вот что осталось от прошлой цивилизации. В глубине песков вы можете отыскать куски стекла, образовавшегося после взрыва ядерных бомб.
— Ядерная война? — группа не сговариваясь, вытаращила глаза. — В такой древности? Каким образом?
— Вы зря удивляетесь, — пожал плечами призрак. — Каждая цивилизация доходит до появления ядерного оружия. Иным народам хватало благоразумия: они не использовали оружие, а развивались дальше и разлетались по космосу, но мы не сумели перебороть кризис вражды… Мы достигли уровня жизни выше вашего, но наши правители напоминали ваших один в один. Кто-то не поделил власть, и одна большая страна пошла войной на другую большую страну. Взаимная злость оказалась настолько великой, что военные применили ядерное оружие, не раздумывая. Нас задело краем волны, радиус поражения не превышал пятнадцати километров, но этого хватило, чтобы мы погибли. Но проблемы на этом только начались: нам являлись некие сущности, которые объяснили, что взрыв ядерной бомбы разрушает связи в тонких материях, из-за чего мы не можем продолжить развитие на новом энергетическом уровне и потому обречены скитаться по Земле в виде призраков.
— Сочувствую… — произнес продюсер тихим голосом. — Неужели нет никакого способа решить вашу проблему?
— Есть, — призрак грустно улыбнулся. — Способ есть, мы нашли его. И ради этого мы направились в город, который вы называете Красноярском.
— Правда? — обрадовался продюсер. — Значит, я был прав, вам нужен именно он! Но почему и чем вас привлек этот город?
— Когда мы попадем в Красноярск, вы сами все увидите.
— Хотите устроить сюрприз? — переспросил продюсер. — Это значит, что вы не передумаете с нами общаться и в дальнейшем?
— Сюрприз… — Григорию показалось, что в голосе медиума проскользнули тоскливые нотки. Не ровен час, мертвецы собираются у места своей гибели в очередную годовщину? Тогда точно будет сюрприз — узнать, что Красноярск построен над развалинами погибшего в огне ядерного пожарища старинного города. — Нет, не передумаем, можете не волноваться.
— Скажите, а как вы узнали о Красноярске? — продолжил интервью продюсер. Григорий насторожился, ожидая услышать подтверждение собственной версии.
— Видите ли, в чем дело… Превратившись в призраков, некоторые из нас приобрели способность видеть будущее. Не особо далеко, но этого хватало, чтобы собрать нас в группы и отправиться в путешествие. Появился шанс на спасение, и предвидевшие будущее потратили десятки лет на то, чтобы собрать одиноко шатавшихся по свету призраков в караваны. Теперь мы идем к цели. Я сам не вижу будущего и не знаю, что там, впереди, но надеюсь, что вскоре Земля отпустит нас. И с запозданием на сорок с лишним веков мы попадем на небо!
— Сколько же вас всего?
— Три с половиной миллиона… — призрак замолчал, и мы увидели, что Алексей мелко задрожал. — Прошу меня простить, но медиуму больше нельзя находиться в трансе — это пагубно скажется на его здоровье, а нам еще завтра беседовать — вечером мы войдем в город.
— Великолепно, — обрадовался продюсер. — Мы войдем и снимем ваше появление на фоне заката. Это будут лучшие кадры для завершения первого фильма о ваших путешествиях! А на будущее — мне хотелось бы послушать ваши воспоминания о прошедших веках. Историки встанут в очередь за подтверждением и опровержением широко известных истин! Вы не против?
Призрак кивнул:
— Скоро вы многое узнаете о прошлом. Но на сегодня — всё. Я выбираюсь из медиума. Не трогайте его с полчаса, пусть придет в себя после сеанса. Встретимся завтра.
Алексей приподнялся и бессильно упал на спинку кресла, а продюсера напоследок обдало легких холодком.
Григорий выключил голокамеру и устало выдохнул.
В ту ночь они долго не могли заснуть, раздумывая над словами призрака. Истории о привидениях предстали в новом свете, и стало понятно, почему они злились и причиняли людям вред: обида за то, что другие могут попасть на тот свет, а они вынуждены скитаться по Земле.
Кинопленку отправили на проявку на следующее утро, а сама группа приехала на место, указанное призраком, и вместе с караваном двинулась в Красноярск.
Григорий снимал караван из разных точек и прикидывал, что из этих кадров получится отличный рекламный ролик или музыкальный клип — лучшей рекламы фильму не найти.
Солнце повисло в зените и пошло на спуск, когда впереди появились первые огни Красноярска. Машин становилось больше, второстепенных дорог тоже, и когда группа проехала мимо таблички с надписью «Добро пожаловать!», призрак заговорил.
Магнитофон записывал, Григорий снимал.
— Четыре тысячи лет назад здесь не было ни одного человека, — рассказывал через медиума призрак. — Район представлял собой девственный лес, и только редкие охотники и странники проходили по этим местам. Климат был совсем не такой, как сейчас. Видите эти деревья? Представьте, что вместо них растут папоротники и пальмы — это и будет картина того времени. Было намного теплее, и атмосфера не давила с нынешней силой. Города располагались восточнее, у самого океана.
— Атлантида была? — продюсер вспомнил о древнем мифе.
— Не знаю, — честно ответил призрак. — Ученые три тысячи лет спорили о ее существовании, но так и не пришли к определенным выводам… Говорят, она улетела — атланты создали космический корабль из собственного острова… Поверните камеру вон туда — там собрались сотни тысяч призраков.
— Куда? — Григорий вытянул голову, стараясь рассмотреть толпу, но потом вспомнил, что ничего не увидит.
— Восемь часов, — указал направление медиум.
— Но что вас сюда привело, если в прошлом здесь не было ничего интересного? — удивился Виктор. Продюсер, собиравшийся задать этот же вопрос, пригрозил кулаком опередившему помощнику.
— Нас привело будущее, — пояснил призрак. — Посмотрите на солнце. Как красиво освещает оно вечерний город. У меня просто сердце разрывается, до чего здесь прекрасно!
Он повернул голову и прислушался.
— Мне говорят, что теперь можно раскрыть секрет, — в его голосе одновременно слышалась радость и грусть. — Наш провидец рассказал, что через две минуты случится то, ради чего мы шли. Наслаждайтесь вечером, господа!
— Снимай, снимай, — восторженный продюсер толкал Григория в плечо.
— Да снимаю я, — отгрызнулся тот. — А чего снимать-то?
— Закат снимай! Они ради него сюда собрались.
— Ты уверен? — удивился Виктор. — Обычный закат. Чем он поможет мертвецам окончательно умереть? Этих закатов больше миллиона прошло за четыре тысячи лет!
— Тарфер, — позвал продюсер. — Что сейчас будет?
Призрак не отвечал. Он вздохнул, посмотрел на стены домов, окрасившихся в оранжевый цвет заходящего солнца, и, наконец, произнес:
— Теперь вы все знаете, господа, и сумеете рассказать об этом остальным, — он снова вздохнул. — Я верю, что у вас все получится, как получится у нас. Мне очень жаль, что так вышло, но у нас не осталось иного выхода…
— Ты о чем? — продюсер почувствовали неладное.
