Татьяна Рябинина - Кроссовки для Золушки
Я посмотрела на Аллу, которая сидела на стуле, уставившись в пол.
- Я случайно с ней встретилась. Она сказала, что потеряла память. Мой знакомый… - тут я запнулась, не желая подставлять Котика, - мой знакомый выяснил, что в базе данных пропавших без вести есть похожая женщина. Вот и все.
Нас пытали еще часа полтора, подозревая в каком-то сложном мошенничестве, если только не в причастности к убийству. Когда мы вышли, наконец, на улицу, Алла поплелась за мной. Впрочем, ей все равно некуда было деваться: когда за ней приехали, квартиру опечатали.
- Значит, я не Алла Румянцева, - растерянно сказала она. – И что теперь?
- Значит, я ошиблась, - буркнула я. – Но ведь все сходилось. Или почти все. А что мне еще оставалось делать? Тебя порезали бы на куски и выбросили в мусоропровод. Вопрос, что теперь с тобой делать? Тебе негде жить, ты неизвестно кто, да еще в придачу мужчина в женском теле.
То, что Кросс все-таки оказался не лесбиянкой, радовало. Но он все равно фактически женщина. Влюбленная в меня. Фу! Что в лоб, что по лбу!
- Ты знаешь, - она вдруг остановилась и с надеждой посмотрела на меня. – У меня такое чувство, что я вот-вот что-то вспомню. Что-то очень важное. Как будто все за дымкой какой-то. Послушай, может, нам еще раз к твоему священнику съездить?
Я не думала, что это поможет, но послушно позвонила Димке и кратко изложила последние события.
- Приезжайте, - сказал он.
Молебен шел своим чередом. Алла – или Кросс? Я совсем запуталась! – стояла, наклонив голову, и шепотом повторяла за Димкой слова молитв. Я чувствовала себя совершенно выпотрошенной, тупой и равнодушной. И вдруг… Я поймала ее – его? – взгляд, и меня словно захлестнуло теплой волной.
«Господи! – взмолилась я так, как, наверно, еще никогда не молилась. – Помоги ему! Помоги нам! Ведь я тоже полюбила его. То теплое и доброе, что есть в нем, то, что неподвластно никакой темной силе».
Наконец Димка закончил и вопросительно посмотрел на нас. Кросс расстроенно покачала головой. Я закусила губу, пытаясь удержать слезы.
Мы вышли из церкви и остановились у ограды.
- Кать, - прошептала вдруг Кросс, - кажется, это моя жена.
Я обернулась и увидела… жену Юрия Седова Лену. Она шла к нам мягкой кошачьей походкой, хищно улыбаясь. И тут передо мной словно молния сверкнула. Голая Алла на столе, ошалелый участковый, хохочущий колдун – и женщина, согнувшаяся от смеха. Я тогда почти совсем не обратила на нее внимания, но теперь не могла понять: как же я могла ее не узнать?!
- Значит, ты?.. – не веря себе, выдохнула я.
- Подожди! – Кросс остановил меня. – Слушай внимательно. Я все вспомнил. Только сейчас. Когда ее увидел. Это она. Она давно всякой ерундой занималась, оккультизмом всяким. Я хотел с ней развестись. У нас давно уже ничего общего не было, а эти все ее штучки магические мне вообще противны были. Я подал на развод. Она не возражала. Я хотел ей квартиру купить. Она сказала, что нашла подходящую. Мы поехали посмотреть. А там… В общем, мы выпили с хозяином вина, и… Заклятье наложила она. Хозяин квартиры был ее наставником. Когда ты ошиблась, то я превратился в того человека… Ну, о котором ты думала, что я - это он. То есть она. А теперь ты можешь вернуть мне мой настоящий вид и память, если назовешь мое настоящее имя – и ее.
Лена стояла в двух шагах от нас, оскалившись, как разъяренная кошка.
- Юрий, - сказала я. – Е…
- Стой! - закричал Кросс. – Она не Елена, а Леонелла.
- Леонелла, - повторила я и зажмурилась.
А когда открыла глаза, Лена пропала. На земле лежали мои бело-голубые кроссовки, а прямо передо мной стоял никто иной, как Юрий Васильевич Седов собственной персоной. И я не смогла сдержать идиотской ухмылки, потому что он был одет в одежду Аллы. Впрочем, это было абсолютно неважно, потому что он притянул меня к себе и крепко обнял…
- Ну и дела!
Мы, как по команде, вздрогнули и отпрянули друг от друга.
Рядом с нами стояла благообразная бабуля в бежевом вязаном платье и старомодной соломенной шляпке с вишенками. На поводке она держала йоркширского терьера с подвязанной бантиком челочкой.
- С ума сойти можно! – бабуля ошарашенно качала головой. – Ну когда мужик с мужиком, одетым в бабскую одежду, целуется, это хоть и противно, но понятно. Один из них просто голубой, а другой – трансвестит. Или две девки – значит, татушки. А вот когда девка целуется с мужиком, одетым в женские тряпки, - это-то как называется?
Мы и подошедший к нам Димка дружно фыркнули. Бабка перевела взгляд на него и расстроилась еще больше:
- Да еще и священник с ними! Наверно, из тех, кто голубых венчает. И куда только мир катится? А потом еще удивляются, что льготы отменяют и квартплату повышают.
Продолжая ворчать и оглядываться, она пошла прочь, таща за собой упирающегося терьера. Юра обнял меня за плечи, и я почувствовала, что таю, как эскимо на палочке.
- Когда придете венчаться… То есть если придете венчаться, - улыбаясь, Димка покачивал кроссовки за шнурки. – А мне почему-то кажется, что вы придете. Так вот, на венчание, пожалуйста, оденьтесь поприличнее…
- Кроссовки отдай, - попросила я. – Они мне еще пригодятся…
Подъезжая к остановке, поезд затормозил, дернулся, и я проснулась.
- Следующая остановка – платформа Лемболово, - доложил гнусавый голос.
Ну надо же! И приснится же такое! Длинный, связный и очень похожий на реальность сон.
Я скосила глаза вниз. Купленные позавчера на рынке кроссовки, белые с голубыми полосками, были на месте – на ногах. И правильно, куда им деться!
Пора готовиться к выходу. Следующая остановка моя. Я встала, за лямки стащила с полки рюкзак и при этом неловко задела йоркширского терьера сидящей напротив бабки.
- Осторожней, девушка! – недовольно проворчала она из-за газеты, поправляя соломенную шляпку с вишенками. Йоркшир спрыгнул с сиденья и спрятался под подол ее длинного вязаного платья.
- Извините, - промямлила я и поставила рюкзак на освободившееся соседнее место – чтобы удобнее было надеть на спину.
Бабка проигнорировала мои робкие извинения и перевернула страницу газеты. Я невольно перевела взгляд и почувствовала, что желудок превращается в кусок кислого зеленого льда.
«Вчера утром в одной из квартир дома 33 по проспекту Художников был обнаружен обезглавленный труп пожилого мужчины, - сообщала набранная мелким шрифтом заметка в правом нижнем углу. – Установить личность погибшего пока не удалось. Документы, деньги и ценности в квартире не обнаружены. Возможно, преступление совершенно с целью ограбления. По факту убийства возбуждено уголовное дело».
Я захлопала глазами, как сова, и затрясла головой, как лошадь. Но добилась только того, что взгляд уполз в другой угол страницы и наткнулся на портрет малосимпатичного субъекта с пронзительным взглядом и набранное крупным шрифтом рекламное объявление: «Потомственный маг, магистр Верховного ордена белой магии Епихарий. Поможет в решении личных, семейных и профессиональных проблем. Снятие порчи, заклятий, венца безбрачия. Привороты и отвороты. Корректировка линии судьбы. Исцеление болезней влиянием на астральное тело. Исполнение конфиденциальных поручений».
С трудом переставляя ноги, я выволокла себя, сумку, рюкзак и тележку в тамбур. Мне все еще хотелось проснуться.
Нечего психовать, скомандовала я себе. Все просто, как апельсин. Я вошла в вагон, села, бабка с йоркширом устроилась напротив, достала газету. Мне очень хотелось спать, но я боялась проехать свою станцию и поэтому таращилась в бабкину газету. Видимо, уже в полудреме я прочитала эти две заметки и все-таки уснула, а из прочитанного смастерилась в мозгу дикая фантастическая история с колдунами и превращенным в кроссовки человеком.
Постукивая колесами, электричка пробежала мостик через речку Вьюн и подобралась к станции. С шипением открылись двери. Я вытряхнула себя на платформу.
Разумеется, меня никто не встречал. «Дачный» сотовый, как всегда, оказался недоступен – наверно, опять забыли поставить на зарядку. Черная лохматая туча наступала на пятки и тихонько погромыхивала. Я плелась, как бурлак на Волге и, разумеется, не особенно внимательно смотрела под ноги.
Вот дерьмо! Кажется, опять во что-то вляпалась!..
- А поаккуратнее нельзя? - ворчливо спросил странный, лишенный интонаций голос, похожий на голос мультяшного персонажа…
1 Cross – крест (англ.)
2 Ложный шаг, промах (франц.)
