Андрей Белянин - Дело трезвых скоморохов
Митька пошёл в обход, в его задачу входил своевременный арест болтливого сквернавца. Мы с Ягой тихонечко проталкивались поближе к входу в шатёр. Народу было не то чтобы много, но всё равно тесно. Присутствию нашему никто и не удивлялся особенно, послушать дьяка всегда интересно, но такого случая, чтоб он своими лозунгами хоть раз поднял толпу на революцию, тоже вроде бы не припоминаю… Бабка продвинулась вперёд, а я задержался за спинами двух «старых знакомых», чтобы расставить наконец все точки над «i»:
– Чем занимаемся, граждане, почему не на работе?
Двое молодых приказчиков подпрыгнули так, словно их за задницу черепаха укусила.
– Я ж тебе говорил, что он за нами ходит! Чур меня, чур!
– Небось то я тебе долдонил! А ты всё ухмылялся эдак кокетливо, мол, нравится, дак пусть и ходит…
– Угу, правом голоса будете полноценно пользоваться в тюремной камере, – драматически сдвинул брови суровый я. – А теперь быстро и внятно объясните мне, почему вы вечно трётесь у цирка?
– Дык… ведь баб без одёжи до сих пор не показали покуда, а денежки уже в третий раз трачены, – с готовностью зачастил первый. – Медведь опять же плясал без задору, цыган шило есть прилюдно отказывается, а коза ничьих надежд не оправдала… На конфетках одно и утешение!
– И много вы их съели?
– Да самую малость, нешто за то арестовывать можно?! – заныл второй, бочком оттирая товарища в сторону. – Про баб-то он сдуру сболтнул, ужо третий день дожидается, а они всё никак… Ну да мы не в претензиях! А ежели вы насчёт козы виды имеете, так нам она завсегда подозрительной была. Она ить не тока на вас, она на всех, мерзавка, смотрит ласково и хвостиком тока туды-сюды, туды-сюды…
– Ребята, сейчас я закрою глаза, а когда открою – вы сделаете так, чтоб я вас до-о-лго искал… и не нашёл.
– Чегой-то он от нас хочет-то?
– Знамо чего! С козой, вишь, не сбылось – вона какой фонарь по себе оставила. От он к нам теперича и щемится… Давай-ка бог ноги!
Когда я открыл глаза, чтобы сказать, что «наступил на грабли», обоих бездельников в обозримом пространстве уже не было. Однако надо поторопить Ягу, у завсегдатаев наблюдаются первые признаки наркотической ломки. Конечно, теперь таможня тщательно отслеживает весь товар, доставляемый в город, перерывая всё на предмет подозрительных порошков, трав и медикаментов. Неизвестный некто в Лукошкине так и не получил свой товар. А сверток из бочки бабка перед выходом проверила в две минуты – крепчайшая наркота! Причём производства нероссийского, сложный химический состав, при минимальных дозах дающий самый убойный результат.
Минуточку… только сейчас мне в голову пришла мысль о том, что наркотик-сырец не является готовым продуктом. Из него ведь ещё надо конфетных горошин понаделать, а это, в свою очередь, значит, что где-то планируют разместить подпольную лабораторию. Страшное производство будет организовано здесь же! Именно поэтому заезжие артисты кормят народ бесплатными дозами – цирк уедет, а разветвлённая сеть сбыта останется. Вот почему никто не видел этих скоморохов пьяными – торговля наркотиками требует трезвой головы!
Приподнявшись на цыпочки, я углядел, как наша Бабуля Ягуля, неспешно дохромав до входа, парой слов перекинулась всё с тем же могучим клоуном. Её он пропустил безоговорочно, видимо получив соответствующие указания от начальства. Митьки нигде видно не было, надеюсь, хоть на этот раз он не запорет нам всю операцию и выполнит задание…
В этот момент меня и заметил дьяк. Неуправляемый защитник народных вольностей даже подпрыгнул на хрустнувших досках и обличающе наставил на меня сухой палец, как револьверное дуло:
– Вот он, православные! Душитель свободы, сатрап при исполнении, царя-батюшки обманщик и государыни матушки клеветник с мордой битою! Всем ли ведомо, что из-за интриг евонных цирк скомороший закрыть собираются?! А он и прилюдно за взяткой откупной прийтить не постыдился…
Я кротко опустил глаза и молчал. Народ чуточку отжался в сторону, образовывая вокруг меня свободное пространство. Дьяк надрывался вовсю, исходя слюной в самых нелепых подозрениях и обвинениях! Думаю, все ждали, когда я его арестую или в крайнем случае оправдаюсь с убийственной логикой. Ни то, ни другое в мои планы не входило…
– Защитим свои права на места балаганные, конфеты бесплатные и защиту адвокатскую! Сами видите, не зазря сей парик мне доверием высшим даденный – кажный день бьюсь за вас, люди лукошкинские!
– Рот закрой, не ровён час, ворона залетит да там и сдохнет… – густым басом раздалось над площадью, и на мои погоны легли тяжёлые лапы отца Кондрата. Народ ахнул: не часто представители высокого духовенства столь явно берут под своё покровительство скромных сотрудников милиции. Хорошо ещё не стали спрашивать, откуда фонарь, и жалеть…
– Опять рогами бесовскими воду мутишь?!
– Аки… каки… инше смею рази, отче… – поглубже запихивая измученный парик себе в рот, не удержался-таки дьяк. Это уже клиника, он и с Господом Богом пререкаться будет…
– Как смеешь перечить мне, сморчок козлобородый! Мало того что на сыскного воеводу пасть смрадную раззявил бесчестно, так ещё и люд крещёный в геенну огненную скоморошьими плясками соблазняешь?!
– Ца… царь Соломон увеселения признавал… а участковый всё одно сволочь, сволочь, сволочь!
– ЦЫЦ!!!
От такого рёва, раздавшегося над самым ухом, у меня слетела фуражка, ближайшие бабульки присели, и вся толпа в едином порыве, перекрестясь, смиренно опустила головы перед грозным пастырем. Отец Кондрат был в состоянии, адекватном невменяемому бешенству, – за жизнь мятежного дьяка никто не дал бы и гроша…
– В Святом Писании сказано: «Бегите от игрищ их, ибо действо то – сатанинское! От костров прыганья да в личинах плясания, от бесстыдства и беспотребства срамотного!» В голос хохотать – беса тешить! Христианину более улыбка светлая приличествует, души смирение да радость тихая, боголепная…
– Н…не соглашусь, владыко… – петушиным фальцетом перебил дьяк, – потому как милиция всё одно св…
– Прокляну, – сурово выдохнул отец Кондрат. – И да падёт на ослушника гнев божий!
Народ замер… Несколько секунд все, затаив дыхание, ожидали грома небесного. Дрожащий в коленях расстрига осторожно общупал себя обеими руками, щурясь, глянул на улыбающееся небушко, присвистнул и от души показал святому отцу кукиш!
– Ха! Вот он, справедливый суд Господень, провалиться мне на энтом месте…
Последние слова гражданина Груздева потонули в треске ломающихся досок, и весь помост рухнул, подняв тучу щепок и пыли! Отлично, Митя, на этот раз всё вовремя. Не арестовал, конечно, но помог исполнить карательные функции «суда божьего». Это даже лучше – и зрелищнее, и показательнее в воспитательном плане. Отец Кондрат обвёл величавым взором площадь и царственно перекрестился. Поражённые лукошкинцы дунули в разные стороны рассказывать о новом чуде…
– Спасибо за содействие.
– Аминь.
– Сочтёмся.
– Ко взаимной выгоде. – Значимо улыбнувшись, мы церемонно пожали друг другу руки…
* * *Проходя мимо разрушенного помоста, я осторожно приподнял верхнюю доску и заботливо спросил:
– Митя, ты живой?
– Вроде бы… Поленом по лбу схлопотамши… а так рад стараться!
– Ну и ладушки! Филимона Митрофановича к нему домой отнеси, он сегодня перестарался. Рукоприкладствовать не смей, но, если придёт в себя, вежливо уточни, кто именно и в преддверии каких заслуг одарил его новенькой рясой?
– Слушаюсь, батюшка сыскной воевода, – гулко донеслось из-под руин.
– И без моего разрешения никого не арестовывай!
На этот раз он промолчал, дабы не давать неисполнимых обещаний. А ведь мог бы и соврать! Значит, всё-таки исправляется к лучшему…
Цирковой атлет-вышибала на входе мне препятствий чинить не стал, несмотря на отсутствие стрелецких пищалей. Я, козырнув, прошёл внутрь, почти сразу же столкнувшись с перемазанным краской богописцем.
– Да вот бегу киновари прикупить, летит, ровно вода.
– Понимаю, успешно трудитесь на новом поприще?
– Занавеси малевать – дело нехитрое, – простодушно улыбнулся он. – А вот ящик магический… Вчера красил, сегодня с утра бьюсь – словно утекает цвет! Уж и грунтовал его, и лаком мазал, и… Ой, а у вас с лицом-то что?
– Ерунда, в туалете на грабли наступил. Вы не подскажете, Баба Яга куда пошла? – вежливо перебил я.
– Так у главного она, условия контракта обсуждают, шумно-о…
Ясненько, кажется, наш эксперт-криминалист несколько переувлеклась, мы сюда не за этим собирались. На квадратной арене тренировались обнажённые по пояс акробаты. Никаких зримых следов вчерашней потасовки на парнях заметно не было, буквально ни одной царапинки! Спору нет, побили нас, но неужели даже тот, кого ушиб Митька, нисколечко не пострадал? В это трудно поверить… Выходит, это не они, но я что угодно даю на отсечение, те, кто на нас напали, были именно акробатами! И других в городе нет. Вроде бы… мне так кажется…
