Татьяна Гуркало - Демоны, монахи и прочие ненадежные личности
Рыбалка у Дэнэена вышла неудачной. Вернулся он злой, без рыбы и прихрамывая. С серых волос стекала вода, а на целомудренно одетых штанах, таких же мокрых, как и их хозяин, появилась довольно большая дырка, демонстрировавшая поцарапанное обо что-то демонское колено.
Марина печально вздохнула и попыталась поглубже загнать довольную улыбку. Нехорошо злорадствовать над чужой неудачей. Тем более от рыбы девушка бы не отказалась.
Задавать дурацкие вопросы о величине улова Марина разумно не стала. Викин вообще сделал вид, что задремал на солнышке, как большущий кошак. Дэнэену пришлось посопеть, вглядываясь в лица спутников и смириться с тем, что никому ругаться с ним в данный момент не хочется. Он полюбовался немного пейзажем и подошел к костру, то ли сушиться, то ли пламенем на пламя смотреть, к которому был очень неравнодушен.
— Дэнэен, мы тут надолго? — рискнула уточнить девушка. А то мало ли, вдруг через час в путь, а у нее часть одежды мокрая, да и поесть она толком не успела. Маленьким кусочком рыбы сыта не будешь.
— Посидим тут до утра, а завтра пойдем вдоль реки вверх по течению. Там должен быть мост, — сказал полукровка, выкручивая волосы.
Марина кивнула, сама себе напоминая послушную жену какого-то восточного самодура.
— А комаров тут нет? — спросила девушка, вспомнив свое бдение с удочкой на громадной чугунной трубе, разделившей заросший камышами пруд на две неравные части.
— Нет. Как и змей. Комаров маг вывел, а граница новых на его бывшие земли не пропускает.
— Ясно, — сказала девушка. Все-таки и от магов бывает польза. Изредка.
Возле реки пришлось сидеть и скучать до самого вечера. Купаться ее больше не отпускали, даже намеки на возможный улов не помогли. Разглядывание зелени и камешков начало вгонять в тоску. Викин продолжал изображать здоровый сон, лицо такое безмятежное, спокойное, хоть икону рисуй. Попытаться разбудить рука не поднималась, хотя Марине казалось, что на самом деле он не спит. С Дэнэеном разговаривать не очень хотелось, но пришлось. Девушка в какой-то момент заметила, что сидит, обхватив руками колени, слегка раскачивается со стороны в сторону и заворожено смотрит на речку. С этим пришлось что-то сделать, срочно, пока тоскливо подвывать не начала. Да и тема для разговора вроде была. Любопытство оно не только кошек губит.
— Дэнэен, а почему посох Викина все время в браслет превращается? — спросила Марина у сушащего возле костра свою шевелюру полукровки. — Для удобства? Но если это оружие, с которым можно ходить на низших демонов вселенных в человека, то не проще ли его всегда держать в виде посоха? Пока этот посох вырастишь из браслета, десять раз скушать успеют.
Дэнэен вздохнул, покосился на безмятежное лицо монаха Оберегающей.
— Это оружие, — сказал настолько тихо, что девушке, чтобы расслышать пришлось наклониться в его сторону. — Завязанное большей частью на божественную силу и меньшей на те силы, которые были у Викина изначально. А сейчас у него и с теми и с другими некоторые проблемы. Растратил на всякую ерунду и помощь беременной в храме. Теперь пока не восстановится, будет носить браслет. Его посох в своем большом виде слишком энергоемкая штука. Он ведь не из металла на самом деле.
— А из чего? — спросила Марина.
— А кто их богов знает? — пожал плечами Дэнэен. — Воплощают что-то во что-то другое, форму придают, а из чего сделано не говорят. Хотя ни одна божественная дубинка не будет работать в руках человека, у которого изначально не было своих сил.
— То есть, только в руках мага, — сказала Марина. Немножко подумала. Посмотрела на зеленоглазого избранного и неуверенно спросила: — Так Викин маг?
— Да, — подтвердил Дэнэен. — Талантливый маг.
— И монах, — сказала Марина. Образы монаха и мага друг с другом сочетались плохо. Легче уж какого-то алхимика в рясе представить. Впрочем, образ Викина и монаха сочетались еще хуже.
— Ну да, — сказал полукровка. — Одно другому не мешает, скорее помогает. Боги вообще не прочь заполучить в свои представительства на земле магов. Но маги редко на это соглашаются. Самодовольные придурки.
— А Викин, значит, согласился, — сказала Марина.
— Согласился. Он знал, что веками жить не сможет, поэтому решил сделать что-то хорошее в ближайшем будущем. Оберегающая для исполнения этого желания неплохо подходит.
— Ничего не понимаю, — призналась Марина. — Ты хочешь сказать, что маги могут жить веками, а Викин почему-то не мог и поэтому решил стать монахом? Астральное поле не в ту сторону повернулось? Или ему местная цыганка напророчила скорую смерть?
— Проклятье напророчило, — не открывая глаз, произнес Викин. — Всего двадцать лет жизни начиная с того дня, как владеющий силами услышит первую из них. Я первую услышал в десять лет. Мама тогда весь день проплакала. Она очень надеялась, что ее детей эта участь минует. Мужа специально подбирала в семьях, где маги не рождались уже несколько поколений. С моим старшим братом и сестрами ей повезло. Со мной нет.
— Тебя кто-то проклял? — спросила Марина.
— Нет, не меня. Кого-то из моих великолепных предков. Кто-то из них, то ли не смог, то ли отказался кому-то помочь и ему вот так вот изящно отомстили. Жалко, что никто так и не смог определить, в чем эта не оказанная помощь заключалась, даже примерно.
— У вас тут что, любой захотевший отомстить идиот может проклинать всех налево и направо? — ошарашено спросила Марина. Великолепный мир, хоть бери и сразу стреляйся. Или топись, пока речка под боком.
— Нет, конечно, — насмешливо сказал Дэнэен. — Для этого ритуал надо проводить и самого себя в жертву приносить. А еще согласиться на то, что после смерти станешь частью проклятья, без какой-либо надежды на перерождение. А если проклятье падет, то вообще исчезнешь. Не самая приятная перспектива. Сумасшедших способных попробовать, конечно, хватает. Но доводят дело до конца очень редко. Чаще просто красиво самоубиваются.
— Странно, — сказала Марина. — Если я правильно понимаю, проклятье можно снять.
— Можно, — равнодушно произнес Викин.
— А каким образом? — спросила Марина.
— Обыкновенным, — сказал Викин.
Девушка перевела взгляд на Дэнэена, решив, что избранный Оберегающей ничего интересного все равно не расскажет. Дорого ему это проклятье чем-то, что ли?
— Все проклятья снимаются одинаково, — сказал полукровка. — Нужно сделать что-то вопреки. Считал проклинающий кого-то трусом, достаточно проявить храбрость, чтобы проклятье пало. Был уверен, что боится воды, нужно прыгать в реку и плыть. Считал подлецом — проявляй благородство, доброту и прочие не свойственные подлецам душевные качества.
— Проблема в том, что выяснить, что же именно и кому из предков предъявлено в вину, до сих пор никому не удавалось. Только примерное направление. У меня не оказанная помощь, у одного знакомого какое-то убийство, — меланхолично добавил Викин. — Проклятья ведь действуют не сразу. Иногда несколько поколений успевают пожить. Все зависит от того, насколько был силен проклинающий. У магов проклятья срабатывают быстрее, у всех остальных гораздо медленнее. Ищи потом среди предков гнусную личность, которая кому-то настолько насолила. Знаешь ли, проступками, за которые могут проклясть хвастаться не принято.
— Так как же их снимают тогда? — удивилась Марина.
— Случайно, — хором ответили парни.
— Как же у вас все сложно, — уныло произнесла девушка, решив, что «Вы все психи!» прозвучит излишне экспрессивно.
Викин улыбнулся, а Дэнэен начал раздраженно трясти волосами в воздухе. Тот еще сам себе фен. И зачем нужно было такие длинные отращивать? Сплошное ведь неудобство. Сначала их вымой, потом высуши, потом расчеши, особенно после сна, когда он их поведение, по-видимому, контролировать не может. Марина даже задумалась о том, чтобы предложить Дэнэену заплетать косу на ночь. Дэмон с косой наверняка будет выглядеть несуразно. Зато по утрам мучений меньше.
С мыслями о том, как Дэнэен отреагирует на предложение заплетать волосы на ночь, Марина кое-как досидела до вечера. Полюбовалась на закат, дождалась звезд и решила, что пора спать. Точнее отсыпаться, за несколько предыдущих ночей.
Выспаться Марине опять не дали. Она по ощущениям только-только уснула, когда полукровка растолкал ее самым грубейшим образом и начал что-то орать, размахивая руками перед лицом. Девушка со сна даже заподозрила себя в лунатизме. Мол, встала, тихонько заплела Дэнэену косу и отправилась дальше спать. Косы, правда, не наблюдалось, но это, ни о чем не говорило. Мог ведь сначала расплести, а потом пойти ругаться.
Зевнув и заставив себя прислушаться к тому, что именно Дэнэен орет, Марина с удивлением осознала, что надругательство над демонскими волосами тут ни при чем. Его, вероятно, вообще не было. Просто Дэнэен столь оригинальным образом бьет тревогу и пытается объяснить, что кто-то где-то их преследует. Причем, то ли вместе с лошадьми, то ли на лошадях.
