Анна Одувалова - Выбор ксари. (Трилогия)
– Миледи, мы потеряли их. – Мужчина со скорбным выражением лица стоял в мрачной зале, освещенной десятками толстых восковых свечей, сжавшись от страха. Великий маг Тарман никого так не боялся, как Повелительницу тьмы – Хакису. Холодная и неприступная, она редко говорила и никогда не повышала голос, но мрак в ее неживых глазах сковывал душу и разум. В ее присутствии дрожали колени и тряслись руки. Тарман ненавидел себя за эту слабость, но ничего не мог изменить.
Хакиса сидела к магу спиной, и эта спина, прямая и тонкая, выражала молчаливое презрение. Повелительница разглядывала свою худую серую руку с загнутыми черными ногтями. Тонкие, обтянутые хрупкой, как пергамент, кожей пальцы, казалось, вот-вот сломаются под тяжестью массивных колец. Маг ее забавлял своими глупыми и никчемными попытками преодолеть страх перед ней. Разве можно не бояться вечности? Хакиса преднамеренно молчала и, не поворачивая головы, ждала продолжения речи Тармана. Ждала, как он начнет оправдываться и какое предложит решение. Ее бесило, что эти глупые и бесполезные людишки упустили такую легкую добычу, но она не спешила выказывать свое недовольство. Всему свое время. Пусть попытаются реабилитировать себя в ее глазах. Ощущая свою вину, они будут работать в десятки раз эффективнее, зная, что следующая промашка будет для них последней.
– Госпожа, – голос мага дрожал, – мы знаем, где их можно будет застать врасплох. Менее чем через неделю они будут проезжать рядом с землями леди Эльвиры Сорейской – хозяйки Кристальных гор. Ее и их предводителя, насколько мне известно, связывали особые отношения, и потом, у леди Эльвиры лучшая библиотека, пожалуй, на всем Арм-Дамаше. Они не могут не попытать счастья и не заглянуть в нее. К тому же, проезжая через ее земли, будет просто невежливо с их стороны не отдать должное гостеприимству хозяйки. Я вам обещаю, леди не откажет нам в помощи.
Хакиса неторопливо повернулась к говорящему и, улыбнувшись одними темными губами, холодным, как зимняя ночь, голосом произнесла:
– Я надеюсь, что в этот раз вы порадуете меня, мне бы не хотелось убивать вас, поверьте.
Тарман вздрогнул и после непродолжительных клятв в верности быстро вышел из покоев повелительницы, стремясь как можно скорее покинуть это место, не внушающее ничего, кроме отвращения. Стараясь не оглядываться и зажав нос кружевным надушенным платком, Тарман промчался по лестнице, ведущей во внутренний двор замка, спиной ощущая пустые и злые взгляды верных слуг Хакисы – зомби. Только влетев в свой экипаж и подав знак кучеру, маг позволил себе немного расслабиться. Сделав большой глоток крепкого рома из фляги, он наконец-то ощутил себя человеком. Ноздри до сих пор щекотал неприятный запах тления, насквозь пропитавший все владения Хакисы.
«В следующий раз к ведьме пусть топает эта противная лягушка Адольф», – думал Тарман, незаметно для себя большими глотками опустошая флягу с ромом. Не то чтобы он был пьяницей, нет. Просто последнюю неделю его дела шли из рук вон плохо. Он только и делал, что получал разгоны то от Хакисы, то от Сарта. А виноват в этом выродок ксари. Он ненавидел его лютой всепоглощающей ненавистью, и для этого у него был целый ряд известных лишь ему причин. Во-первых, с его появлением в окружении Сарта Тарман оказался отодвинутым на второй план учителем ксари Адольфом, который до сих пор, даже когда его любимое творение из героев дня перешло в разряд врагов, оставался номером один, правой рукой Господина, во всем притесняя его, Тармана. Во-вторых, Лина была его племянницей. Он опекал ее и лелеял, демонстрируя свою любовь. Он столько сил и денег потратил на то, чтобы подсунуть ее Сарту. И вот цель достигнута: Лина – любимая девушка Господина, а он родной дядюшка невесты. Все замечательно, он практически родственник главы синдиката – теплое, престижное и, что не менее важно, непыльное место. А она, негодяйка, посмела сбежать. И с кем? С любимцем Адольфа – Дерри. И, третье, самое главное, после ухода Дерри весь синдикат стоял на ушах. Сарт искал виноватых, и виноватым стал не Адольф, из-под контроля которого выбился ручной ксари, а он – Тарман, с племянницей которого Лайтнинг сбежал. Сарт до сих пор не помиловал Тармана, и вход в ближайшее окружение Господина был для него наглухо закрыт. Ездить на опасные и неблагодарные задания – это Тарман, получать деньги и отдыхать за счет синдиката – это Адольф. Тармана такое положение дел совершено не устраивало, и виновником всех своих бед он считал мерзавца Лайтнинга, справедливо полагая, что только шкура ксари сможет вернуть ему место возле трона Сарта. Тарман сделал последний большой глоток из фляги и, заметив, что она опустела, окончательно загрустил.
– Да не поеду я туда! Что вы ко мне пристали?! – услышала Анет сквозь сон взбешенный голос Стика и поняла, что настало утро, а значит, пора вставать. «Интересно, – подумала она, – и чего это меня сегодня с гонгом, как обычно, не поднимают?» – и открыла один глаз. Перед ней колыхалась травинка, по которой суетливо ползали маленькие зелененькие жучки. За спиной слышался смех Дерри (неужели дурное настроение сегодня обошло его стороной), уговаривающий голос Ламбера и протестующие вопли Стика.
– Ну зачем же так орать? – спросила Анет хриплым от сна голосом, переворачиваясь на другой бок и открывая второй глаз. Шум стих, и два настороженных лица повернулись в ее сторону. Завладев вниманием аудитории, Анет, зевая, спросила: – Ну и в чем дело? Стикки, куда ты не хочешь ехать?
Стик помрачнел и засопел. «Сейчас заорет», – подумала Анет и оказалась права.
– Ты бы лучше пользу приносила, а не лезла, куда не просят! – огрызнулся он. – Хоть поесть бы сготовила, что ли.
– Давай, – легко согласилась девушка, повергнув парней в шок (они ожидали воплей и протестов). – Я замечательно умею все резать. Да, и крупу в воду, я думаю, у меня получится засыпать не хуже, чем у Дерри или Дира. Ты только не ори, Стик, и не волнуйся. Были бы мы на Земле, я бы тебе предложила попить «Новопассит» – есть такое замечательное лекарство, от нервов помогает, тебе в самый раз подошло бы.
Анет закончила свою речь и гордо подошла к костру наводить порядок в дорожных мешках с крупами. Стикур потрясенно молчал, Дерри и Дир тоже, поэтому девушка решила не терять времени даром и продолжила наступление:
– Ну так что? Кто-нибудь объяснит мне, за что я второй день получаю взбучку?
– Потому что ты дура! – буркнул Стик и отвернулся.
– Не дура, а блондинка, а это две большие разницы. Хотя некоторые почему-то считают эти слова синонимами, но это неважно. Мои умственные способности к делу не относятся. Мне так кажется, что виной всему дурное настроение некоторых индивидов. Ладно Дерри, тонкая и ранимая душа которого пострадала от встречи с русалкой. Шутка ли, такая девушка: волосы, попа и все прочее, а на самом деле утопленный труп, и все. И он, такой шикарный, вовсе не представляет для нее того интереса, на который рассчитывал. Помучить и утопить – это пожалуйста, а все остальное… извините. Я понимаю, от такого поворота событий любой уважающий себя мужик впадет в недельную депрессию. А если в момент откровений с русалкой его и застукали, то все, конец света близок. Да, Дерри? Это примерно то же самое, если бы я увидела, что ты признаешься в любви гхыру, я права или как?
Дерри что-то буркнул, сморщился и сделал вид, что ничего не слышит, не видит и вообще увлечен общением с выпрашивающим вкуснятину Зюзюкой. Анет удовлетворенно улыбнулась: один готов – и продолжила:
– А вы двое – что как с цепи сорвались? Взрослые и умные с виду люди, а второй день не могут договориться. Сколько можно спорить? Стик, что случилось? Вы не сошлись во мнениях, а виноватой оказалась я, так сказать, самое слабое звено. В чем проблема, Дир? Я обращаюсь к тебе, как к самому разумному. Что произошло?
– Ну это… – Дир замялся, а Стикур снова запыхтел. – Стик не хочет ехать…
– Это я уже поняла, за два-то дня препираний, – перебила мага Анет. – Только вот куда и почему, я никак не могу уловить.
Справа хрюкнул Дерри, пытаясь сдержать смех. Покосился на хмурого, как туча, Стика и хрюкнул громче.
– Дерри, перестань, – прервала его Анет. – Хочешь смеяться, смейся нормально, а не давись в кустах. – Дерри послушно хихикнул и замолчал, затем глянул на Стика и заржал в голос. Просмеявшись, он повернулся к Анет и дал более или менее сносное объяснение происходящему:
– Понимаешь, – начал он, глупо улыбаясь. – Прямо по курсу шикарный замок. С гостевыми комнатами, ванной и едой, а Стикур не хочет ехать туда в гости. А там, между прочим, лучшая библиотека на Арм-Дамаше, в которой явно есть какие-нибудь нужные нам сведения.
