Лана Туулли - Алхимические хроники
— … о чем мне под большим секретом поведал советник Джиобарди, — меж тем продолжала сетования Ангелика. — А Гудеран только отмахнулся, сказал, что ничего серьезного в этом нет.
— Да как это нет!!! — возмутилась мэтресса. Нет, вы видели это кошмарное платье? А чепец с челкой?
— И я такого же мнения! — согласилась Ангелика. — Герцоги Тирандье — те еще пройдохи, и я уверена, что доченька пошла в папеньку, пусть тот и изображает нынче идиота в слишком тесном парике и желтых чулках…
Когда сыщик и девица скрылись в замке, Далия отмерла, вернулась в сознательное состояние и сделала попытку узнать, о чем, собственно, ее высочество с ней беседует. Та как раз объясняла:
— Когда он состоял при нашем посольстве в Нан-пине, уровень взяточничества поднялся на тридцать процентов. Жаль, что не удалось доказать, что он приторговывает налоговыми льготами…
— Да что вы говорите! — ужаснулась алхимичка. — А я думала, он честный человек…
— Гудеран тоже так думал. Потом вышел тот скандал… ну, вы, должно быть, слышали, — ее высочество застенчиво покраснела, огляделась по сторонам, убедилась в отсутствии несовершеннолетних слушателей и добавила голосом оскорбленной добродетели: — он и эта баронесса из Буренавии, которая потом набивалась в фаворитки королю Мирмидону…
— Правда?! А со стороны он кажется таким скромным и солидным…
— Ах, мэтресса, теперь-то вы понимаете, почему я не хочу брака Роскара и Мелорианы?
— Собственно, почему? — смутилась Далия такой резкой перемены темы. — Хотя да, конечно…
— Она — его дочь! — всплеснула руками Ангелика. — И пусть алхимики утверждают все, что угодно, я уверена — склонность к интригам передается по наследству.
— Дочь?!! дочь… — Далия впала в ступор. А ей говорил, что никогда не был женат. Что, боялся, что Далия — какая-нибудь ехидна и будет третировать его за внебрачного ребенка? Нет, надо же так обмануться в человеке!
— Вы — моя последняя надежда, мэтресса, помочь Роскару не принимать необдуманное решение, которое испортит мне всю оставшуюся жизнь, — трагически прошептала Ангелика.
— Я? — удивилась Далия. Нет, конечно, можно попробовать… Она, Далия, никогда не пробовала себя в роли светской львицы или первой красавицы, но когда Клеорн увидит, как она крутит роман с братом короля, у него парик повылазит, глазки выпадут, усы штопором закрутятся… На картине предполагаемых разрушений, которое произведет ее будущее развязное поведение, на неблагонадежного Клеорна, Далия чуть очнулась. Нет, Ангелика, конечно, душка, но чтобы сватать собственного младшего брата алхимичке, чтоб только та показала, как легко относится к жизни… Нет, кажется, Далия пропустила что-то важное.
Ангелика продолжала:
— Мне рассказала о ваших талантах Синтия Росинант, а потом советник Джиобарди поведал, как умело вы нейтрализовали того счетовода, Монгела. Я осторожно поспрашивала саму Элоизу и убедилась в том, что вы действительно то, что нужно. Ах, мэтресса Далия, я не пожалею любых денег! Я произведу вас в заведующую сектором образования! Я…
— Всё это очень приятно, — малость опешила Далия. — Но, ваше высочество, боюсь, я… Не могли бы вы сказать точно, какого именно алхимического воздействия вы от меня ожидаете?
— Мне будет достаточно, если Мелориана оставит попытки охмурить моего младшего брата! Конечно, было бы неплохо, если б она уехала в другую страну, или чтобы герцог Тирандье, наконец, прекратил свои попытки ухватить еще пару льгот и королевских милостей… Я уже рассказывала вам, что, когда герцог служил при посольстве в Нан-пине, уровень взяточничества взлетел до невероятных высот?
— Ааа… — глубокомысленно протянула Далия. — Так это вы про герцога рассказывали…
— И уверена, что дочурка окажется такой же жадной и себялюбивой, как ее папенька. Мэтресса, как мне отвадить ее от Роскара? Ведь вы ее видели — вцепится в жертву, так ее не оттащишь!
— Да уж… А знаете, — после минутного размышления Далию вдруг осенило. — Ведь всё — очень просто! Ведь его высочество Роскар — ваш младший брат, точно?
— Да, он на год… моложе… — засмущалась Ангелика. — Хотя если быть честной и откровенной, он моложе немного больше, чем на год…
— К демонам честность! — припечатала Далия. — Достаточно любой разницы в возрасте, а потом хватаете за микитки астрологов и требуете, чтобы они придумали, по какому из календарей — гиджийскому, древнему фносскому, кентаврийскому, драконовскому или риттландскому — пересчет вами прожитых лет будет максимально соответствовать поставленной задаче! Осторожно намекаете герцогу и всем заинтересованным лицам, что в вашей семье действует такое правило: младшие братья и сестры женятся только после того, как старшие уже создадут свои семьи. А ведь вы, не сочтите за вольность, в ближайшее время не собираетесь…
— Ну, если вдруг вернется Громдевур… Ах, как подумаю, где он, как он, — на глазах принцессы самым неожиданным образом выступила не водица убеждения, которой она потчевала мэтрессу последние полчаса, а самые настоящие горько-соленые слезы. — У меня просто сердце обрывается! Если б он только вернулся… если бы он нашелся…
— Ну… — с сочувствием протянула мэтресса, сожалея о том, что не подумала, какой эффект произведет упоминание имени пропавшего жениха на принцессу Ангелику. Из-под сдержанного, официально-придирчивого облика тридцатилетней патронессы Министерства Чудес вдруг проглянула семнадцатилетняя девчонка, назвать которую красавицей можно было исключительно из лести и переполняющего душу подхалимства — девчонка, которая до сих пор по-глупому надеялась, что прославленные воины не умирают просто так, под горными обвалами или в пьяной кабацкой драке.
— Ну, я говорила теоретически… — смущаясь, сказала Далия. Она судорожно придумывала, как бы отвлечь Ангелику от тягостных воспоминаний.
По счастью, принцесса ограничилась тем, что судорожно всхлипнула десяток раз, скривила рот, будто проглотив воображаемое кошмарно горькое лекарство, и начала несколько суетливо расправлять кружевной ворот платья.
— Об астрологах, — спохватилась алхимичка. — Всегда ведь можно попросить их составить предсказание — мрачное и сверхзагадочное. А дальше — дело техники.
— Вы думаете? Конечно, можно попробовать. Вот только не знаю, как отнесутся маги и священники к тому, что я вдруг начала прислушиваться к астрологам… Все-таки для меня, как для патронессы Министерства Чудес, важно соблюдать нейтралитет…
— Нейтралитет, — прищелкнула языком Далия, вспомнив пару диалогов, которые за прошедшие дни исполнили Напа и Ньюфун. — Хорош вооруженным. Посоветуйтесь — под большим секретом, разумеется, и с магами, и с мистиками, чтобы заручиться их поддержкой на случай, если их сиятельства пойдут на его высочество в открытое наступление.
— Ах, вы абсолютно правы, мэтресса, — кивнула Ангелика. — Вот только насколько было бы легче просто избежать дальнейшего — если вы понимаете, о чем я говорю — развития событий…
Разговаривая, дамы постепенно сделали большой круг по замковому парку и теперь возвращались по аллее, ведущей к восточной террасе. Теперь, немного успокоившись и приняв некое решение за основу для дальнейшего рассмотрения, принцесса и алхимичка мимоходом отмечали, что парк Фюрдаста необыкновенно хорош — все эти густые зеленые насаждения, благоухающие цветы, яркие краски клумб и белый мрамор статуй. Да, может быть, и не Лаэс-Гэор — но на почетное второе место в рейтинге красивейших мест юга замок Фюрдаст мог рассчитывать смело.
Восточная терраса нависала над обрывом — скала, на которой был расположен замок, здесь обрывалась в пропасть. Открытая площадка когда-то имела вполне утилитарное значение — с нее удобно было, во-первых, наблюдать за собравшимися внизу, у первого оборонительного рубежа, атакующими войсками, а во-вторых, здесь размещались несколько дальнобойных баллист — на смену рычагам давно пришел порох, но в замке Фюрдаст любили экзотику и антиквариат. Баллисты благополучно пережили короткое время, пока Фюрдаст служил резиденцией Министерству Чудес, и мэтр Фледегран только посмеивался, когда его спрашивали, зачем беречь столь бесполезный полуржавый хлам…
Сейчас орудия и ряды охраняющих их горгулий и статуй украшали зеленью по причине ожидающегося завтра, в первый день месяца Барса, Дня Леса. На каменные и псевдокаменные головы одевались венки из петрушки, рычаги мореного дуба оплетали вьюнками и маками, а гранитный парапет, отделявший террасу от обрыва в пропасть, заставляли многочисленными вазами, снопами, стожками, букетами, бордюрами, гирляндами и прочим.
Ее высочество благосклонно оглядела приготовления к торжественному мероприятию, остановилась выслушать доклад подбежавшего мажордома, а мэтресса Далия, воспользовавшись паузой в их с принцессой разговоре, подошла к краю террасы, полюбопытствовать, что там внизу.
