Капризная принцесса (СИ) - Куно Ольга
— Я настаиваю!
— Пожалей меня, здесь пол жёсткий!
— А ты подушку подложи!
— Нет, ну на такое зрелище надо гостей собирать. Князь опускает колени на девичью подушку и торжественно делает предложение полуголой принцессе!
— Я уже не полуголая! — возмутилась она. — Хотя… Если уж быть совсем, откровенной…А перед свадьбой, наверное, придётся…Знаешь, кажется, я полу-принцесса.
— Это как?!
— Ну вот принцесса, но только наполовину.
— На правую или на левую? — поинтересовался Влад, оглядывая девушку с обеих сторон.
Та недовольно притопнула ножкой.
— Ну что тут непонятного? Я, правда, и сама не до конца уверена. Но мне недавно кормилица сказала, будто…будто я дочь вовсе не короля, а какого-то там кузнеца. Только учти: предложение ты уже сделал, и оно не отменяется! — быстро добавила она.
— Подумаешь напугала! — пожал плечами юноша. — Тоже мне откровение! Да в наше время ежели начать разбираться, кто на самом деле чей ребёнок, вовек не закончишь. Об этом даже песни пишут. Про камердинера слышала?
— Нет.
— А вот послушай.
— Эй, камердинер, мне кто-то подбросил записку.
Там о тебе и царице заводится речь.
Дескать, ты к ней подходил недозволенно близко,
В ухо шептал и касался ладоней и плеч.
— Ваше Величество, мне, право слово, неловко.
Много на дамских нарядах стежков и узлов.
У королевы на платье порвалась шнуровка.
Я ей помог подлатать, и всего-то делов!
— Я, камердинер, от нескольких слышал придворных,
И до сих пор не оправлюсь от тех голосов,
Будто с моею супругой ты очень проворно
Заперся в царских покоях на пару часов.
— Ваше Величество, это как минимум странно.
В опочивальне заклинило ржавый замок.
Я приносить извинений за это не стану.
Ну, разумеется, я королеве помог.
— Что ж, камердинер, претензий как будто бы нету,
Только обсудим вопрос напоследок один.
Мне родила королева ребёнка-брюнета.
Но королева блондинка; я тоже блондин.
— Ваше Величество, мне, право слово, обидно!
Да, я помог королеве родить малыша.
Вы слишком заняты, это давно очевидно:
Старшая фрейлина больно собой хороша.
— Что ж, камердинер, твоё объясненье годится.
Рад, что везде ты мою опекаешь жену.
Я королеву отправлю сегодня в темницу.
Ты же её не оставишь надолго одну?
След ли героя в тюрьму отправлять за измену?
Иль наказанье чрезмерно? Бессмысленен спор.
Может, героя и жаль, но одно несомненно:
Меры не зная, недолго попасть под топор!
Солнце успело за это время подняться довольно-таки высоко, что легко можно было увидеть даже сквозь прикрывающую окно занавеску. Сколь это ни было грустно, им пора было расходиться, чтобы вновь встретиться в общей зале, соблюдая соответствующие обстоятельствам приличия. Прежде чем выйти из комнаты, Влад подошёл к кровати и ловким движением руки приподнял все перины разом. На деревянной плоскости лежало что-то маленькое и зелёное.
— Я так и думал, — кивнул юноша, возвращая перины в прежнее положение. — Горошина. Значит, так, у меня к тебе будет одна просьба. Только ты не удивляйся, а сделай, как я скажу, хорошо?
— Ну попробую.
— Когда ты спустишься вниз, моя матушка непременно спросит у тебя, как тебе спалось. Так вот, ты немного постесняйся, а потом скажи, что если честно, спала ты не очень. Тебе всю ночь казалось, будто что-то твёрдое перекатывается по кровати. И теперь у тебя болит всё тело. Сделаешь?
— Вообще-то звучит как-то нехорошо… — призналась принцесса. — Ну да ладно, сделаю.
— Вот и хорошо. — Он подмигнул ей и выскользнул из комнаты.
Когда принцесса спустилась вниз по широкой лестнице, княгиня уже поджидала её внизу. Поцеловав гостью в щёку и усадив её на скамью, он действительно спросила:
— Ну дорогая, как тебе спалось на новом месте?
Принцесса в смущении опустила глаза.
— Ну…спасибо, в общем-то всё хорошо…
— Да ты говори как есть, не стесняйся! — подбодрила её Яромира.
— Ну если совсем уж честно, мне что-то мешало. Словно всю ночь перекатывалось под периной. Всё тело изныло.
— Ай-ай-ай, — покачала головой хозяйка. — Видать, что-то на кровать попало. Ну да ничего, я горничную пошлю, она всё исправит. А теперь, может быть, фруктов?
Влад и Яромира стояли на балконе, глядя на подгоняемые ветром облака.
— Матушка, я, кажется, женюсь, — серьёзно сказал юноша.
— Я так и думала, — кивнула Яромира.
— Ты ещё не всё знаешь про невесту, — продолжил Влад. — Видишь ли, она на самом деле принцесса.
— Я знаю, — вновь кивнула княгиня.
— Ты о горошине? — поморщился он.
— Да Бог с тобой, сынок, какая горошина! — отмахнулась Яромира. — Что я, совсем, по-твоему, из ума выжила? Не понимаю, что ли, что горошинку под двенадцатью перинами не почувствует никто, будь то хоть княжна, хоть принцесса, хоть морская владычица. А только трудно ли догадаться? Всё королевство гудит: дескать, из царского терема пропала престолонаследница, не то похитили её, не то сама сбежала. Гонцов разослали во все концы королевства, стража сбилась с ног, и тут ты возвращаешься, с девушкой в годах принцессы, и как раз держишь путь из царского терема. И по времени всё совпадает как нельзя лучше. Ну, и что же мне было подумать?
— А зачем же ты тогда ей горошину подкладывала? — рассмеялся Влад.
— А по традиции, — серьёзно ответила княгиня. — Так полагатся. Традиции нарушать нельзя. Мне, знаешь ли, тоже горошину в своё время подкладывали, так и я ни сном, ни духом. А отец твой покойный мне тогда и подсказал на ушко, как его матери на вопросы отвечать. Вот и ты сейчас так же сделал.
— Но пользы-то от этой горошины никакой?
— То есть как это никакой? Ты, чай, другим девушкам правильных ответов на мои вопросы не подсказывал. А нынче как начала она правильно отвечать, так я сразу и поняла: вот она, сына моего избранница, пора за портнихой посылать. А ты говоришь — никакой пользы. Нет, сынок, традиция — это вещь великая. Если к ней подходить правильно, с умом.
А предложение по всем правилам, с кольцом да подарками, Влад всё-таки сделал. И даже на колени встал, при том безо всякой подушки. И было это в царском тереме, в торжественной обстановке, в присутствии отца принцессы. Отца — это в смысле короля. Хотя, быть может, и кузнец там тоже был. Кто ж их, кузнецов, разберёт? Кормилица расстроганно промокала глаза платочком, Ксанка весело улыбалась, придворный учёный, лекарь и королевские советники довольно поглаживали бороды. И я там была, горилку пила, а ежели чего неверно запомнила — за то прощенья просим.
